Владимир Шитов - Собор без крестов
— Вы правы, Давид Борисович! Я как-то не подумал над своим предложением, — вынужден был согласиться
с доводами Молоха Лесник.
Насчет находящихся в Венском банке миллионов Лесник сказал, выдавая желаемое за действительность, так
как полотна еще не были реализованы, а вопросом реализации занимался Фостер.
Сообщение Лесника Молоху о нахождении у него на счету в Венском банке нескольких миллионов долларов
подняло его в глазах хозяина ресторана на более высокую степень уважения.
Молох очень лестно отозвался о Фостере. Когда Лесник вскользь упомянул садовника, то Молох заверил его, что проверит Павла Степановича, и если тот окажется с душком, то после их отъезда ему придется попасть
пьяным под машину и умереть.
— Больше не пользуйтесь его услугами, а если нужна будет тачка, то звоните вот по этому телефону. — Он
достал из стола чистый лист бумаги и, написав номер, отдал Леснику. — Вы сколько времени намерены у нас
пробыть?
— Так, около недели.
— Неплохо! Постараемся управиться, не забывай позванивать мне каждый день. Я сообщу, когда посетить
«твою» мисс, ну а теперь уж от пяти капель ты не открутишься.
Глава 72
Покинув ресторан «Ночная фиалка», они попросили Степановича отвезти их в какой-нибудь универсальный
магазин, где они смогли бы купить одежду.
В универмаге, куда их доставил Степанович, они купили себе по два костюма, к ним туфли, несколько
сорочек, галстуков.
Лесник сказал Степановичу, чтобы тот тоже выбрал себе костюм за их счет. Обложенные покупками, они
поехали на виллу к Фостеру.
По дороге Степанович, не вытерпев, заметил:
— Как бы русский ни говорил хорошо по-английски, его все равно выдает поведение.
— Ну и в чем конкретно оно нас выдало сегодня? — удивился Душман.
— Мистер Фостер побогаче вас, но он никогда мне ничего не купил и не купит. У него каждая копейка на
счету. И это не только он один такой, а все американцы.
— И ты тоже скрягой стал? — поинтересовался Душман.
— Здоровье у меня не очень, много денег уходит на лечение, — признался Степанович.
В салоне автомобиля долго после этого никто не хотел говорить. Когда они приехали на виллу, после того, как Степанович помог им перенести покупки в комнаты, Душман, отпуская Степановича, потрепав дружески по
плечу, произнес:
— Ты на нас за критику в свой адрес больно-то не обижайся. Никак не могу избавиться от идиотской
привычки. Много нервов попортил мне Афганистан.
— Ты там воевал? — удивился Степанович.
— Как все, кто туда попадал.
— И награды имеешь?
— Само собой, — подтвердил Душман.
Сколько они так между собой говорили бы, трудно сказать, но вышедший из своей спальни Лесник позвал к
себе Душмана, прервав беседу.
Когда Душман зашел в комнату Лесника и присел на стул, то последний подробно рассказал о своем
разговоре с Молохом.
— Теперь нам надо каждый вечер уходить из дома, чтобы в нужный момент моя отлучка никому не бросилась
в глаза, — в заключение своей информации предложил Лесник.
— Только сегодня у нас с твоей задумкой ничего не получится, нам предстоит посещение ресторана, —
напомнил Душман.
— Возражения с моей стороны не будет, — пошутил Лесник, потом добавил: — Как сказал Степанович, его
хозяин — скупердяй. Чего он вздумал на нас раскошеливаться?
— За наш счет он немало в Москве погулял. За мои картины отхватил два стольника кусков, да и с тебя
отхватит не меньше, почему ему и не потратиться, — высказал свою мысль Душман.
— Умеет человек делать деньги из ничего, — завистливо произнес Лесник.
— Ничего, когда-нибудь и мы насобачимся так пахать, — убежденно заверил Лесника Душман. Потом, без
всякой связи с настоящим разговором, предложил: — Кум, не надо дразнить Степановича и не буди в нем зверя.
Я с ним, между прочим, нашел общий язык.
— Да сто лет он мне не нужен, просто меня разозлило, что мы показали ему след к Молоху, ну меня и
бесило...
Вечером они подъехали к ресторану «Уставший ковбой», водитель остался ждать господ в автомобиле, а
Фостер с женой, Лесник и Душман стали подниматься по ступенькам к стоявшему на холме ресторану.
Когда они поднимались к зданию и подходили к лифту, чтобы подняться на третий этаж, Фостер пояснил им, что в ресторане на первом этаже находится бистро, где питается и отдыхает в основном молодежь.
На втором этаже ресторана отдыхают люди среднего достатка. Там имеется сцена для выступления артистов
стриптиза и других эротических выступлений.
На третьем этаже здания отдыхают состоятельные господа.
Поднимаясь в лифте, Фостер, обращаясь к своим компаньонам, сказал:
— Я заказал для нас столик на третьем этаже, не возражаете?
— Голых баб и разные бистро мы видели, а как отдыхают миллионеры, видеть не приходилось, — признался
Душман.
— Посмотрим! — согласился Лесник.
Высокий потолок, арочные перекрытия балок, на которых искусно были размещены чучела декоративных
птиц с автономной подсветкой, мигание искусственных звезд на «небе», нежная музыка, льющаяся со стороны
сцены с оркестром, предрасполагали к освобождению посетителей ресторана от мучивших их забот и
расковывали.
Редко расставленные друг от друга столы с мягкой мебелью тоже могли о многом сказать посетителям
ресторана: о том, что хозяин подумал, где и как их поставить, как осветить, чтобы посетители друг другу не
мешали.
Оценивающе окинув взглядом зал, Душман уважительно бросил:
— Вот это оформление, вот это, я понимаю, класс.
— В зале будем или пройдем в кабинет? — вновь спросил их Фостер.
— Останемся в зале, — предложил Душман.
Подошедший к ним официант провел их к столу и, приняв от мистера Фостера заказ, ушел.
Вернувшийся официант, быстро и умело расставив на столе приборы и заказанные блюда, укатил тележку, подошедший к ним другой официант попытался начать ухаживать за посетителями, наливать спиртное в их
рюмочки, но по просьбе Лесника мистер Фостер его отпустил, и они за столом стали ухаживать за собой сами...
Где-то в первом часу ночи Фостер что-то спросил у своей жены. Она в ответ утвердительно кивнула головой.
— У моей супруги разболелась голова, и мне надо отвезти ее домой. Вы поедете с нами или желаете
поразвлечься с девочками?
— Можно и девочек, но нам говорили, что у вас в Штатах спиду до хрена, — улыбнувшись, напомнил Душман.
— Этот этаж обслуживают безопасные девочки, — успокоил его Фостер.
— Скажи миссис Фостер, что мы остаемся в ресторане еще погулять, не надо говорить о девочках, —
дипломатично предостерег Лесник.
— О’кей! Я очень понимаю. Машина будет ждать вас у подъезда, пока вы не освободитесь. — Рассчитавшись
за стол и поднимаясь из-за него, Фостер пояснил: — Ваших подруг официант пригласит к столу, как только мы
уйдем. Если какая не понравится, можете заменить. — Улыбнувшись заговорщически, они с женой покинули зал.
— Ты смотри, как у них принято, даже за ресторан рассчитался не наличными деньгами, а выписал чек.
Официанту тут ничего не перепадает, если посетителям не вздумается дать ему чаевые, — удивился Душман.
На виллу к Фостеру Лесник и Душман приехали в пятом часу утра, уставшие, опустошенные и разбитые.
Позавтракав в одиннадцатом часу, отключив записывающее устройство, Лесник позвонил Молоху и попросил
прислать за ними машину.
Когда Лесник и Душман зашли в кабинет к Молоху, тот, грузно приподнявшись из-за стола, дружески облапил
каждого, весело заметив:
— Я смотрю, ребята, вы здесь не теряетесь, гуляете в ресторане «Уставший ковбой» на самой его верхотуре, где даже я не был. Тысячи три, наверное, там оставили?
— Мы чужих денег не считаем, — беспечно ответил Лесник.
— Так вас еще и угощали? — продолжал удивляться Молох.
— Как видишь, — подтвердил Виктор.
— Давно я не видел таких ухарей, — вновь сваливаясь в кресло, бросил Молох. — Я почему за вами
установил слежку? Решил проверить, а нет ли за вами хвоста. Если я подписался за вас, то рискую вместе с вами
и должен страховаться.
— Ну, и каков результат? — спросил Лесник как более заинтересованное лицо.
— Чисто, как в роднике, — успокоил их Молох. — Вам не помешает опохмелиться, — решительно, как хозяин
дома, потребовал Молох, препровождая гостей в смежную с кабинетом комнату, где оказался во всю комнату бар.
— Выбирайте спиртное по своему вкусу, а я распоряжусь, чтобы принесли закуску.
Лесник и Душман недавно только позавтракали и еще не проголодались, но отказываться от предложенного
