Издательство «Развлечение» - Кровавые драгоценности
Они со стоном свалились на пропитанный кровью пол, рядом с трупами своих жертв, и теперь только увидели Шерлока Холмса.
Сыщик подошел к Чарли Фоксу и пожал его руку. Раненые разразились страшными проклятиями.
— Вы поступили так благородно, — сказал ему сыщик, — как я и не ожидал! Теперь надо этих двух мерзавцев как можно скорее передать в руки полиции и позаботиться, чтобы несчастные жертвы были убраны отсюда. Ступайте сейчас же на Честнут-стрит, там полисмены уже ждут: пришлите несколько человек сюда, а я побуду здесь и составлю этим господам компанию!
— Сию минуту все исполню! — ответил Чарли, не обращая внимания на угрозы преданных им преступников. — М-р Броун уже ожидает моего сигнала, чтобы придти на помощь!
В кратких словах он рассказал сыщику о своей беседе с Броуном, а затем, пробежав в комнаты, выходившие на улицу, открыл окно и трижды резко свистнул.
Вскоре послышались удары в дверь, запертую изнутри.
Двадцать полисменов, с Чарли Фоксом во главе, отправились в подвал, где находился крюк секретной подъемной машины.
Полисмены в изумлении рассматривали остроумный механизм, благодаря которому они до сих пор не могли разоблачить тайны дачи Исаака Витней
Один за другим все поднялись вверх.
Шерлок Холмс передал им обоих преступников. Полисмены пришли в глубокое негодование при виде трупа их товарища Лоджа.
Витней и Гринфильд немедленно были закованы в кандалы.
Шерлок Холмс удивился, что наряд из участка, куда он телеграфировал, еще не явился.
Витней не мог отказать себе в удовольствии разъяснить ему это недоразумение.
Пока часть полисменов занялась арестованными и трупами, Холмс вместе с комиссаром Броуном в сопровождении остальных отправились на соседнюю дачу. По дороге сыщик рассказал своему спутнику, что им было сделано до прихода на дачу по тайному, подземному ходу
* * *После того, как Шерлок Холмс вышел из кладовой, где запер перса вместе с его возлюбленной, Абас-Мирза ловко освободился от платка и обратился к Мэри с несколькими словами.
Они оба лежали далеко друг от друга у дверей кладовой, напротив шкафов.
— Ты слышала меня? — повторил перс свой вопрос громким голосом.
Несчастная ничего не ответила.
— Я хочу помочь нам обоим, Мэри! — снова начал перс. — Мы можем избегнуть судьбы, которая нас ожидает!
Мэри Вуд насторожилась. Чувство самосохранения шевельнулось в ней. Она видела в глазах Абаса выражение искреннейшего участия, вновь пробуждающейся страстной любви и искреннего раскаяния; на самом же деле перс искусно притворялся, играя на страхе смерти, в котором находилась молодая женщина, поверившая в намерение прежнего возлюбленного искупить оскорбление, нанесенное ей еще так недавно.
— Что ты хочешь этим сказать? — медленно и нерешительно проговорила она.
— Я хочу спасти тебя и себя от ужасной кары, ожидающей нас не только здесь в этой варварской стране, но и в Персии. Даже если меня здесь отпустили бы на свободу, мне пришлось бы на родине понести страшное наказание за убийство моего господина, Абаса-Мирзы, двоюродного брата могущественного шаха. Ты, Мэри Вуд, была моей сообщницей, помогла мне, когда я напал на него и нанес смертельный удар!
Молодая женщина задрожала, а ее товарищ по несчастью наслаждался ее отчаянием.
Он видел, что Мэри Вуд как бы сгорала на медленном огне. Он считал это возмездием за ее предательство. Когда-то он любил ее, и только из-за нее убил своего доброго хозяина, спасшего ее от нищеты и позора. Зачем же она, не задумываясь, предала его?
— А каким же образом ты осуществишь свою мысль? — спросила она уже несколько более спокойно.
Он глазами указал на шкафы. Мэри Вуд рассмеялась.
— Ты имеешь в виду драгоценности? К чему они нам? Да будет проклят тот час, когда ты соблазнил меня этой блестящей мишурой и заставил замолчать голос совести!
— Я думал, что ты любила меня! Не по расчету!
Мэри Вуд ничего не ответила.
— Но я прощаю тебя, — продолжал перс. — Если же я домогался драгоценностей, запертых в тех шкафах, то только затем, что хотел окружить любимую женщину великолепием всего мира! Для тебя я шел на всякие жертвы, желая доставить тебе возможность изведать все наслаждения жизни, доступные лишь владетельным особам!
И снова он в душе дьявольски смеялся. Глаза Мэри Вуд наполнились слезами, скатывавшимися по ее бледным щекам. Грудь ее колыхалась.
— Замолчи, не терзай меня своими речами! Если ты можешь спасти нас, то не медли — я отказываюсь от золота, брильянтов и жемчуга, я буду служить тебе, как рабыня, целующая руку хозяина, наносящего ей удары! Но только спаси, спаси меня!
— Я так и сделаю! — ответил преступник. — Следи за моими движениями и подражай им! Наше спасение в тех шкафах!
Он медленно продвинулся по полу, с трудом поворачивая свое связанное тело и стискивая зубы, чтобы не кричать от боли, так как при каждом движении стальные оковы на руках и ногах защемляли ему кожу и мясо.
Мэри Вуд с возрастающим изумлением следила за его действиями, не понимая, чего собственно он хотел добиться. Ведь он ничего не мог сделать со связанными руками и ногами, он был так же беспомощен, как и она.
— Что же, Мэри, — воскликнул тот и остановился на минуту, — ты не следуешь моему примеру? Не доверяешь моим словам? Слушай, когда спасение будет близко и я увижу тебя рядом с собой, то расскажу в чем дело! Тогда я стану наслаждаться своей радостью, твоим восхищением! Мы освободимся от наших пут и уйдем из этой золотой клетки! Следуй за мной, дорогая!
Испытующим взором он посмотрел на молодую женщину. По-видимому, взгляд его оказал влияние на нее, так как Мэри Вуд собралась последовать его примеру.
Она напрягла все свои силы, чтобы приблизиться к нему.
Вот они уже добрались почти до середины комнаты.
Мэри Вуд находилась почти рядом с персом, и он уже имел возможность дотронуться до нее связанными руками. На секунду притворство его исчезло, и глаза его засверкали, как у кровожадного зверя.
— Она в моей власти! — подумал он. — Одним ударом стальных наручников я могу убить ее! Но нет, через несколько минут я буду у цели!
— Скорей! Скорей! — торопил он ее. — Если мы не поторопимся, то полиция поймает, нас. Ты ничего не слышала? Как будто кто-то хлопнул дверью! В коридоре, кажется, раздаются голоса?
Они оба стали прислушиваться.
И действительно, на лестнице слышался, шум голосов и громкая команда, сомнения не было, приближалась полиция.
— Ради Бога! — в смертельном страхе молила Мэри Вуд. — Поторопимся! Если ты не можешь освободиться теперь же, то мы погибли!
Перепуганная насмерть женщина подползла вслед за ним к шкафам. Они уже добрались до самого объемистого шкафа, где хранились брильянты и жемчуг.
— Абас! — торопила молодая женщина. — Что же ты медлишь? Скорее вперед, пока еще можно!
Перс засмеялся.
— Успеешь еще добраться до лучшего мира! Там царит свобода! Там будет конец всем твоим мучениям!
Она с широко открытыми глазами в ужасе взглянула на него.
У нее мелькнуло страшное предчувствие! В глазах показались красные круги, она чувствовала, что сходит с ума.
Она хотела крикнуть, но голос застрял у нее в горле, хотела уйти от того, кто собирался убить ее, но не могла.
Теперь она поняла, с какой целью он связанными руками держал ее за волосы.
Он лежал таким образом, что мог сильным ударом ног вышибить слабые подпорки, на которых покоился тяжеловесный шкаф, и уже согнул колено, чтобы увеличить силу удара, как вдруг из груди ее вырвался крик, похожий на предсмертный вой сраженной тигрицы.
В тот же момент Шерлок Холмс распахнул дверь. Громадный шкаф, стоявший рядом с дверью, зашатался.
— Бога ради! Он свалится! Держите!
По знаку Броуна пятеро полицейских подскочили к падающей железной массе.
Их крики смешались с ужасными предсмертными криками лежащей на полу преступницы и торжествующим, сатанинским смехом мнимого Абаса-Мирзы.
Шерлок Холмс с быстротой молнии оттолкнул полисменов:
— Вы с ума сошли! Дайте суду свершиться!
Не успел он произнести этих слов, как железная громада рухнула на преступную чету.
Как бы в насмешку над судьбой, из упавшего шкафа высыпались жемчуг, брильянты и другие драгоценности, вся эта мишура еще сильнее оттенила ужасную судьбу преступников, осудивших самих себя.
* * *На другое утро к Шерлоку Холмсу на квартиру явился начальник полиции.
— Дорогой Холмс! — заговорил он. — Поздравляю вас с разоблачением этого ужасного преступления, волновавшего чуть ли не весь мир! Виновные понесут заслуженную кару. Вы премного обязали бы меня, если бы согласились и впредь оказывать нам ваше содействие!
— Я всегда и везде отдаю мои силы на служение общественному благу! — ответил знаменитый сыщик, закуривая свою любимую трубку.
