Марина Серова - Невидимый враг
Нужно обязательно пообщаться с патологоанатомом. Насколько я могу судить из материалов дела, орудие убийства найдено не было. Но в протоколе вскрытия медик дает только описание странгуляционной борозды, и то недостаточно четкое. Высказывает размытые предположения, чем конкретно задушили девушку: «веревка или пояс». А ведь следы, оставленные этими предметами, разные. У веревки они будут ровнее, однороднее, что ли, у пояса четче по краям. И вообще смотря какой пояс, там вариантов много. Для пользы расследования мне нужно ориентироваться в этом вопросе.
* * *Субботнее утро началось с пробежки, тренировки, водных процедур и составления плана расследования.
Поскольку у юристов этот день считается рабочим и свидания с адвокатами разрешены, первым делом я запланировала посещение следственного изолятора. Чтобы поговорить с куратором, однокурсниками и родителями Марии, придется ждать понедельника.
Денек сегодня выдался приятный и солнечный, я настроила радио на музыкальную волну. Пока вела машину по улицам и проспектам, с интересом рассматривала современные и старые здания. Открывала для себя незнакомый город.
Припомнив, что вчера я немного замоталась и не позвонила тете Миле, набрала ее номер. Тетушка, как всегда, обрадовалась звонку. Я заверила, что у меня все в порядке. Расследование идет потихоньку, вероятно, слишком долго в городе не задержусь, приеду так быстро, что она и соскучиться не успеет. Тетя Мила отвечала, что обычно начинает скучать, как только за мною закрывается дверь квартиры. Но благодаря трепетным заботам Геночки одинокой и покинутой себя не чувствует. А сегодня они с Марией Федоровной запланировали небольшой променад по набережной. Прогуляться и посидеть в кафе на открытом воздухе. Потом тетя Мила расспрашивала о Валентине и ее детях, просила подробно описать их загородный дом. Ее интересовало буквально все: от дизайна интерьера до описания мебели в гостиной. Я болтала с тетушкой, пока не подъехала к проходной СИЗО, а потом простилась, сославшись на срочные дела. Обещала звонить, а по приезде домой выдать подробный отчет обо всем увиденном.
* * *Сегодня Роман выглядел еще более бледным и, кажется, более расстроенным, чем вчера. Но на мои расспросы упорно твердил, что все в порядке.
– Если тебе нужна срочная помощь или защита, ты должен мне сказать. Я нахожусь здесь именно для этого.
– Если ты намекаешь на тюремное насилие, не беспокойся. Ничего такого. Сижу, по местным меркам, в царских условиях. Камера двухместная, сосед – щуплый паренек. Не то что нарываться, смотреть в мою сторону боится. Кормят сносно, вероятно, тоже благодаря маминым деньгам.
– Тогда что?
– Просто вытащи меня отсюда, ладно?! – Паренек запустил пальцы в волосы.
– Конечно. Я здесь именно для этого. И прекрасно понимаю, как тяготит пребывание в подобном месте. Особенно если ни в чем не виноват.
– Конечно, виноват! Нечего было лезть куда не просят! Не к телу шагать, а от него! Да не просто, а бегом! Впредь умнее буду! – горько проговорил подросток. – Будет кто загибаться, даже близко не подойду. Это единственно правильное поведение в наши дни. Тогда и не придется доказывать ничего и никому!
– Ты так думаешь недавно. И будешь так думать недолго, – терпеливо возразила я, – успокойся, скоро все наладится. Нужно просто настроиться на ожидание, ведь следствие может продлиться еще некоторое время. Кстати, самый короткий путь отсюда – доказать наличие алиби.
– Круто. Но я был в своей комнате! Весь вечер! Один!
– Так, давай сначала. После занятий в колледже…
– Григорий отвез меня на тренировку, а Риту домой. Через два с половиной часа забрал меня, отвез домой. Прибыли часов в семь вечера. Я поужинал с мамой и сестрой, ушел в свою комнату, принял душ, потом писал реферат по истории.
– Из Интернета скачал?
– Ну, переделал немного, история это не мое вообще.
– В мою задачу входит избавить тебя от тюрьмы, а не нотации читать. Помнишь, сколько было времени?
– Около восьми часов, может, половина девятого.
– Не подойдет, слишком рано. Давай дальше.
– Решал задачи по математической логике. Наш преподаватель, Петр Вениаминович, занимается со мной отдельно, одаренным считает. Он уверен, что заниматься по обычной, усредненной программе для меня недостаточно. Мой уникальный интеллект перестанет развиваться. И постоянно выискивает задания повышенной сложности.
– Твой учитель прав, интеллект, он лет до сорока примерно развивается. Но мозгу нужны постоянные нагрузки, тогда велика вероятность сохранить ясность мысли и до преклонных лет. А если над этим не работать постоянно и упорно, может начаться обратный процесс.
– Круто. Боюсь, что наличие высокого интеллекта слишком переоценивают. Только дурак попадет в подобную историю!
– Это всего лишь отсутствие жизненного и юридического опыта, кстати, и то и другое – дело наживное. Давай дальше.
– Около девяти вечера я учителю звонил.
– Петру Вениаминовичу?
– Да, на задаче одной забуксовал. Потом собирались ее вместе разобрать.
– Для алиби время не подходит, но я с ним все равно поговорю.
– Позже с Кириллом болтали. Тоже около девяти, может, половина десятого была.
– Хорошо, а потом?
– Читал книгу нудную и заснул.
– Что именно?
– Да, ерунда иностранная, задали. По программе проходим.
– Что еще?
– Ничего, до утра проспал. Как провел утро рассказывать?!
– Нет, – разочарованно протянула я, – алиби нужно на ночь. Значит, не просыпался?
– Говорю же, спал крепко, – буркнул парнишка, насупился и замолчал.
Честно говоря, я не совсем поняла, что произошло. Казалось, мы наладили с Романом контакт. Молодой человек, который был готов сотрудничать и открыто общался, внезапно напрягся весь, замкнулся в себе. Роман нервничал, отрывисто отвечал на мои вопросы, избегал смотреть в глаза. Мне ничего не оставалось, как попрощаться до следующего раза и уйти.
Значит, наличие внятного алиби доказать не удалось, и пареньку придется томиться в следственном изоляторе. Может, Роман просто осознал этот факт раньше меня и расстроился? Тогда откуда взялось ощущение, что он что-то недоговаривает или скрывает?
* * *Как ни странно, Валентина восприняла эту неудачу довольно спокойно. На мой недоумевающий взгляд женщина ответила, что сын ее уже находится под стражей и следствием. И снятия обвинений «за недостаточностью улик» мало. Поскольку такое событие может навсегда оставить на репутации мальчика несмываемое пятно, необходимо закончить следствие, найти настоящего убийцу. В конце концов, узнать правду. И если Роману придется посидеть в СИЗО, что ж, так тому и быть.
Но я чувствовала себя задетой и, понимая, что до понедельника все равно заняться нечем, решила просмотреть записи камер наблюдений. Вдруг повезет и, возможно, удастся доказать юридически, что Роман Полянский в ночь убийства девушки поместье не покидал.
Для выполнения намеченного мне потребовалось получить одобрение Макса на доступ к серверам видеоархива. Чтобы не ставить в неловкое положение ни его самого, ни подчиненных приятеля.
Я засела на центральном посту охраны. Нашла архивированные видеозаписи и методично просматривала камеру за камерой. Честно говоря, занятие это нудное и довольно утомительное. Как правило, камера смотрит в одну точку и картинка не меняется в течение часов. Но постепенно перед моими глазами начала вырисовываться ясная и четкая схема жизни усадьбы госпожи Полянской. Начала я с вечера того самого дня, когда было совершено убийство, так как утро и дневные часы меня не интересовали. Камера зафиксировала, как через центральный вход въезжает черный «Субару» Григория, телохранителя детей, с Ритой на пассажирском сиденье. Через некоторое время возвращается с работы Валентина. Приехал небольшой фургон с продуктами. Видно, как к нему подходит охранник, осматривает содержимое. Бегло, просто заглядывает вовнутрь. Потом Григорий покидает территорию и возвращается часа через полтора с Романом. Пока все, как рассказывал паренек. Чуть позже выехала серая «Киа», охранники сказали, что это репетитор английского обоих детей. Он занимался с Ритой. И после этого, поздним вечером, через эти ворота усадьбу покинула только одна машина – Макс отправился домой.
Ничего полезного не обнаружилось. Но я с упорством, достойным лучшего применения, продолжала смотреть, как сменяются охранники, как они делают обход территории. Наблюдала движение и свою обособленную жизнь на хозяйственном дворе. Было видно, как работают садовники и ухаживает за лошадьми конюх. Как вечером работники поместья, которые не проживают на его территории, разъезжаются по домам, используют для этого ворота в восточной части. Я продолжала просматривать записи. На камере, которая фиксирует часть гаража, видно, как Григорий паркует машину. Я сверилась со временем, начало восьмого, значит, это после того, как он привез домой Романа. Потом, часов около десяти, Григорий садится в автомобиль и заводит мотор. Уехал домой? Почему так поздно? Я вернулась к просмотру видео с камеры, которая охватывает ворота, чтобы уточнить, один ли выезжал Григорий. Выбрала нужное время. К моему удивлению, часть записи отсутствовала. Если быть точной, с половины десятого до четырех часов утра.
