Наталья Солнцева - Иллюзии красного
Валерия кивнула.
– Я люблю все вкусное и дорогое.
– Поверь, м-мм… если бы я знал тебя лучше, ты не пожалела бы об этом.
– Если бы я сама знала себя лучше! – Фраза вырвалась совершенно неожиданно для Валерии. А ведь, пожалуй, так и есть – она не знает, кто она и что ей нужно.
– Вот такими словами и сводят с ума мужчин умные женщины! Тебе нравятся сумасшедшие?
Валерия немного смутилась. Она не собиралась откровенничать, но неосторожные слова сами слетели с губ.
Они ехали по Кутузовскому проспекту, расцвеченному вечерними огнями. Машина свернула во двор престижного старого дома, с облицованным гранитом цокольным этажом, высокими окнами и маленькими, игрушечными балкончиками. Деревья с толстыми мокрыми стволами и голыми кронами были ровесниками дома. В некоторых местах, куда падала тень, снег, потемневший и грязный, еще не растаял; на клумбах чернела земля. Сырые скамеечки сиротливо жались к полуразрушенной деревянной беседке.
– Тебе холодно?
Евгений заметил, что она вся дрожит. Солнечный весенний день резко сменился холодным ветреным вечером. С неба сыпалось что-то наподобие мелкой снежной крупы.
– Я не люблю холод. Да и одежда не по погоде.
– Сейчас. – Он закрыл машину и они вошли в подъезд с широкими пологими лестницами, со старым лифтом, и трафаретом на недавно отремонтированных стенах.
Возле массивной двери в квартиру Евгений остановился.
– Понимаешь, у меня большая собака. М-мм… я зайду первым и закрою пса. Всего пару минут. – Он словно извинялся. – Входи, пожалуйста, – произнес он ровно через минуту, широко улыбаясь.
Валерия оказалась в просторной прихожей с высоким светлым потолком.
– Как хорошо, что у тебя тепло! – Она прикоснулась рукой к стенам, отделанным светлым деревом. Ощущение оказалось удивительно приятным.
Евгений помог ей снять плащ и замер от удивления. Он был избалован вниманием женщин, и, казалось, повидал уже все… Но в это мгновение гостья показалась ему совсем другой, незнакомой ему женщиной, перенесенной неведомой силой из другого, древнего и роскошного фантастического мира в центр Москвы. В ее одежде, лице, глазах, фигуре было что-то индийское, восточное, какая-то половецкая симфония, шатры, шальвары, кривые сабли, персидские ковры… черт знает что промелькнуло, подобно сказочному калейдоскопу, в рациональном и приземленном уме господина Ковалевского, коренного москвича, весьма обеспеченного человека, ювелира, интересного неженатого мужчины, единственного сына у мамы. Он просто утратил дар речи, и, чтобы не показаться уж совсем глупым, жестом пригласил необычную гостью в комнату.
Валерия устроилась в мягком кожаном кресле. Она с интересом рассматривала обстановку: идеальная чистота, рациональный подбор каждой вещи. Абсолютно ничего лишнего. Совсем немного мебели современного дизайна, компьютер, новейшая аппаратура, – все это красноречиво говорило о натуре хозяина. Теперь уже ей казалось, что она заблудилась в чужом, чересчур практичном мире, – почти неодушевленном. Только стеклянная горка с расставленными в идеальном порядке антикварными вещицами придавала помещению дух своеобразной интеллектуальной эстетики.
Валерия ощущала себя будто во сне: можно безнаказанно наслаждаться гаммой самых разнообразных чувств, если знаешь, что спишь, и никакая опасность не сможет жестоко обернуться против тебя.
Пока она витала в облаках, в комнате появился двухъярусный столик на колесиках, плотно уставленный угощениями. Салат из креветок, копчености, икра, виноград, – все превосходное, аппетитное на вид.
– Валерия, я думал, мы с тобой похожи. Я видел в тебе мм-м… только практичную умную, современную женщину, и только сегодня понял, что ошибался. И знаешь, твоя красота – не главное. М-мм… Я ювелир, своего рода художник по камню и металлу, – и отблеск драгоценности иногда может сказать специалисту больше, чем химический анализ или иные характеристики. Ты понимаешь, что я хочу сказать? – Он помолчал. – Видишь ли, м-м… я достаточно одинокий человек. У меня было много женщин… и я делал глупости ради них… мм-м… очень маленькие и необременительные глупости. Я привык спокойно держать в руках настоящие сокровища, имеющие баснословную цену. Ни разу мысль завладеть чем-либо обманом не тревожила мой ум. Привычка руководствоваться прежде всего аналитикой, а не чувствами и порывами, меня еще ни разу не подвела. Возможно, в будущем ты встретишь кого-нибудь лучшего, чем я, и уйдешь. Это не будет трагедией. Трезвый расчет – – только один из моих недостатков. Остальные ты увидишь сама. Я даже готов поверить, что ты не знаешь ни себя, ни своих желаний. Может быть, благодаря этому мы сейчас вместе. Единственное, что придает мне решимости… мм-м… это мысль – так угодно Богу.
Гостья, казалось, не хотела разбираться в сложных речах, и еще менее в сложных чувствах. Она просто сидела в кресле, закрыв глаза и наслаждаясь теплом и покоем.
Евгений выбирал лазерный диск с нравившейся ему музыкой, стараясь отвлечься этим от охватившего его желания. Эротические картинки возникали в его сознании помимо воли. Евгений знал – женщина сегодня будет его. Он умел чувствовать такие вещи безошибочно. Любит ли она? Скорее всего, нет. Не стоит обманывать себя. Ей просто скучно, чего-то хочется… Развлечений, перемен, острых ощущений?.. Какая разница?! Главное – использовать это ее состояние достаточно умно. Они оба получат удовольствие.
Негромкая, но мощная музыка заполняла приятными волнующими вибрациями пространство комнаты. Валерия открыла глаза, интуитивно ощущая направленный на нее поток желания. Теперь она не только чувствовала, но и видела, как его откровенный взгляд прикасается к ней, раздевает. По телу побежали мурашки. Это смутило ее.
Евгений спокойно опустил глаза. Каждое его движение было исполнено чувства собственного достоинства. Он сел на крутящийся стульчик от компьютера, на экране которого быстро сменяли друг друга яркие цветные картинки клипов, и протянул Валерии рюмку с коньяком. Он слегка встревожился, потому что гостья не сказала еще ни слова с того момента, как вошла в комнату.
Красный свет с экрана монитора скользил по ажурным граням хрусталя в руке женщины и вспыхнул маленькой рубиновой звездой, разлетевшейся множеством тонких лучиков. Валерия прищурила глаза.
– Как красиво! – наконец, проронила она.
Евгений с облегчением улыбнулся, поднимая свою рюмку и приглашая выпить.
– Съешь что-нибудь… Ты не обедала.
Она взяла большую кисть винограда с крупными желтыми ягодами. После коньяка вкус винограда получился необычным.
– Вкусный… немного горьковатый. Он еще помнит жаркое солнце. – Валерия вздохнула. Внезапно она почувствовала жалость к хозяину. Взгляд скользнул по его круглому и обманчиво добродушному лицу, крепкой коренастой фигуре, ухоженным рукам. Расстегнутая на груди рубашка открывала черные завитки волос на груди. – Обычный беззащитный человек, – подумала она и чуть не заплакала. – Да что же это со мной творится сегодня! – Глаза ее заблестели от подступивших слез.
В комнате царил полумрак, по которому метались красные блики. Евгений, казалось, ничего не замечал. Во всяком случае, не подавал виду. Ей захотелось задать ему вопрос.
– А какую глупость ты мог бы совершить ради меня?
– Я совершаю ради тебя самую большую глупость в своей жизни уже целых полчаса. Неужели ты не видишь?
Он наклонился и поцеловал ее, осторожно прижимая к себе и ощущая сладкий вкус винограда на ее губах. Его прикосновения, уверенные и спокойные, оказались приятными. Валерию охватило блаженное ощущение… Растворяясь в нем, она поняла, что хочет большего. Голова слегка кружилась от выпитого, и она не заметила, как Евгений поднял ее на руки.
– Какая мягкая и теплая кожа дивана, – успела подумать она. Ей нравились ласки и поцелуи, хотелось забыться, потерять контроль над собой. Евгений расстегнул молнию на ее платье и оно соскользнуло на пол. Он чувствовал, что теряет голову от безумного желания, с трудом сдерживал готовую прорваться агрессию. Остатки здравого смысла ушли на то, чтобы не разорвать дорогое кружевное белье. Он так хотел эту женщину, что сознательно оттягивал момент полной близости… Валерия уступала ему, вздрагивая от необычных и острых ощущений… Неожиданно в ее затуманенном сознании всплыло видение: она четко увидела себя в момент близости с мужчиной, в роскошной постели с полупрозрачным балдахином.
…Мужчина был необычайно красив, с бородкой, с волосами, покрытыми восточным головным убором…Взгляд светлых глаз повелевал, светился Силой, названия которой нет среди слов, придуманных людьми. Он шептал странное имя – Сабхидари…
То ли тут, то ли там, Валерия сама затруднялась определить, она застонала, чувствуя приближение оргазма. Она не хотела отпускать видение, несмотря на то, что краски померкли. Постепенно картинка опять приобрела четкость.
