Ф. Скаген - Виктор! Виктор! Свободное падение
— А правда, что деньги у тебя в чемодане поддельные?
И вдруг Мортен рассмеялся с облегчением:
— Да, можешь мне поверить. В нашей работе часто приходится заниматься всякими странными делами. Но если я иногда буду присылать деньга тебе, будь уверена, что они настоящие. Мой работодатель платит мне очень неплохо.
Потом он попросил Аниту рассказать о своем житье-бытье. Чуть нервничая и перескакивая с одного на другое, она поведала ему кое-что о семье Свендсенов — особенно о Хеге, — о школе, о том, что происходит в Тронхейме. «Так или иначе, — подумал Мортен, — но у нее все вроде бы хорошо».
— Обещай мне больше никогда не обманывать Свендсенов.
— Хорошо.
— Завтра позвони им из гостиницы и скажи, где находишься. Рано или поздно они все равно все узнают. Только скажи им всю правду, что ты получила письмо от меня и поехала в Англию, чтобы встретиться со мной.
— И что я с тобой встретилась, тоже рассказать.
— Если захочешь. Только ни слова о том, чем я здесь занимаюсь. Понимаешь?
Мортен знал, что его пребывание в Костволде в любом случае не останется незамеченным. В английской полиции он проходил как «лицо, находившееся в розыске». Самое простое — показать жителям Шерстона фотографии таких лиц и тем самым идентифицировать личность того, кто угостил пулей Фрэнка Коутса. К тому же старший инспектор Фитцпатрик видел его, а этот парень, похоже, не из тех, кто не умеет два на два умножить. Хорошо, что он подготовил Аниту. Если Свендсены — в худшем случае — уже почуяли неладное и стали ее разыскивать, будет только здорово, когда она расскажет им все. Ей даже и лгать не придется, просто кое о чем промолчать.
— Если полиция станет тебя расспрашивать, будь то в Лондоне или в Норвегии, ты расскажешь правду. Как этот мерзавец Фрэнк Коутс привез тебя в Рэттлбоун коттедж, как он нам угрожал, и мне пришлось защищаться. Не забудь, что я только ранил его, хотя он заслуживал большего. Не рассказывай им лишь то, что знаешь обо мне, и о поддельных купюрах.
Анита кивнула.
— Самое главное, чтобы никто не знал, чем я здесь занимаюсь. Пусть думают, что я мошенник, это даже к лучшему.
Анита Ларсен сказала, что понимает, о чем идет речь. Такое вот сумбурное и страшное свидание вышло у нее с отцом. Совсем другим представлялось оно ей в ее мечтах. Подсознательно Анита чувствовала, что рано или поздно организм ее мощным взрывом отреагирует на эти приключения, когда она до конца осознает, какой опасности на самом деле подвергалась ее жизнь. И все же она ощущала удовлетворение. Пусть встреча с отцом была коротка, она тем не менее убедилась, что он и вправду настоящий герой тайной войны. И хотя ей грозили допросы в полиции и унизительная разборка с «папой» Свендсеном, поездка ее стоила затраченных усилий. Да к тому же Свендсен наверняка не станет злиться. Они с женой люди душевные, и поймут, что побудило ее отправиться в путь. Больше всего страшило ее расставание с отцом. А он не скрывал, что время не ждет.
Когда они приехали в Бат, пошел дождь.
Мортен был само внимание, зная, что в любую секунду им может встретиться или нагнать их патрульная машина. Появиться здесь, в Бате, месте пересечения многих дорог было одним из самых рискованных решений из находившихся в его распоряжении. Но он чувствовал, что просто обязан проводить Аниту, увидеть, как она уедет. Не мог же он в самом деле бросить ее одну на пустынной улице и предоставить самой себе.
Две первые попытки выехать к станции не увенчались успехом. Наконец Мортену удалось найти верный путь. Машину он оставил в темном переулке и повел Аниту по Мэнверс стрит, прямо мимо полицейского участка, даже не отдавая себе в том отчета. На станции он осторожно приоткрыл дверь зала ожидания, где, к счастью, практически не было пассажиров, а главное — ни одного полицейского.
Мортен прошел через весь зал к единственному открытому билетному окошечку. За решеткой сидела заспанная пожилая женщина и вязала из розовой шерсти какую-то вещицу для новорожденного.
— Когда следующий поезд на Лондон.
— Через полчаса. В двадцать два сорок.
— Когда он прибывает на место?
— Поезд приходит на Паддингтонский вокзал около полуночи. Вам нужен билет?
— Да, пожалуйста, один билет первого класса.
— Вы не могли бы минуточку подождать? Я хочу довязать ряд.
Мортен попытался изобразить понимающую улыбку. Потом отметил, как медленно и аккуратно она работает. Норвежки вяжут гораздо быстрее. Наконец она закончила ряд и поднесла рукоделие к глазам.
— Правда, красиво получается? У меня скоро внуков прибавится. Точно такую же Королева связала маленькому принцу Уильяму. А выкройку я взяла из журнала «Для женщин».
— Наверное, нужно было связать голубую.
— У меня будет внучка. И назовут ее Вильгеминой.
— Да, так как же насчет билета?
— Их, извините. Я сейчас.
Мортен заплатил, обернулся — и замер. Аниты возле дверей как не бывало. Вместо нее в зале появился другой человек. При виде так хорошо ему знакомой полицейской формы Мортен похолодел. Полисмен стоял в классической позе, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. Что, повторяется та же история, что и на площади Святого Мартина? Может, Анита успела заметить его и вовремя скрылась? Ладно, надо успокоиться, нельзя поддаваться панике. Мало ли по какой причине этому бобби понадобилось на вокзал.
Мортен положил на место бумажник, взял в руку сумку. Даже ленивый догадается, что тут что-то не так. Нет, такая сумка мужчине в возрасте совсем не к лицу, понятное дело. С такими молодые девчонки путешествуют. Тем не менее надо сохранять полнейшее спокойствие, будто все в порядке, все идет, как положено. Только бы сейчас не проколоться, перед самым прощанием. Нет сомнения, бобби разглядывает его одного. Мортен напряг все силы, чтобы не спеша, вразвалочку подойти к дверям, но ему показалось, будто он босиком ступает по острому лезвию.
— Добрый вечер, сэр, — сказал ему полисмен прямо в ухо.
Мортен заставил себя остановиться. Вляпаться таким дурацким образом — вряд ли можно представить себе более пакостную ситуацию.
— Добрый вечер.
«Ну, теперь он вежливым тоном попросит удостоверение личности, — подумал Мортен. — Ладно, давай, чего уж тянуть?!»
— На улице дождь, сэр.
— Ну и что? — тупо спросил Мортен.
— Поэтому я сюда и зашел. Не люблю, когда капли стучат по шлему.
— Зато для овощей дождь в самый раз, — Мортен сразу почувствовал себя в большей степени англичанином, чем этот бобби.
— Совершенно с вами согласен, сэр, — полисмен поднес руку к покрытому каплями дождя шлему, вежливо кивнул и прошел дальше в зал.
Мортен поспешил на платформу под навесом. Но и там Аниты не оказалось. Может, ей понадобилось сделать то, в чем он ей не советчик? Ведь до самого вечера она без его помощи справлялась, так что научилась сама устраивать свои дела. Он подошел к киоску, торговавшему гамбургерами, чипсами и водой. Питаясь у нас, ваши дети получат витамины вместо наркотиков гласил рекламный плакат. Мортен взял гамбургер и бутылку воды.
Через две минуты появилась Анита.
— Ты куда запропастилась?
— Мне надо было в уборную.
Яснее и не скажешь. Значит, нет причин упоминать полисмена. Ей и так сегодня изрядно досталось.
— Держи. Тебе пора заправиться.
Они сели на скамейку, и Мортен стал наблюдать, как она ест. Сейчас она казалась ему более взрослой, невозмутимой. Но и не такой родной. Потому что накрасилась? Рядом с ним сидела его дочь, но он мог только догадываться, что творится в этой юной головке.
— Вот твой билет. И письмо — я написал его сегодня утром, когда еще не знал, что случилось с Мэрион Сиджвик. В конверт я положил еще немного денег. Они настоящие, — Мортен постарался засмеяться, но на сей раз у него ничего не вышло. «Жаль, что Анита не видела усадьбу при свете дня, — подумал он. — Дом, деревню и… Мэрион».
— Имя у нее красивое. А сама она тоже красивая была?
— Не то чтобы красивая. Но что-то такое у нее было внутри, — Мортен сперва приложил указательный палец ко лбу, а потом к сердцу. — Так же, как и у тебя, Анита.
Она густо покраснела и отпила прямо из бутылки.
— Я ей, кстати, накануне в Малмсбери купил украшение. Пусть оно у тебя останется. На память, — Мортен сунул руку в карман пиджака и протянул Аните серебряную фигурку, которую Фрэнк Коутс швырнул на стол.
— Это мне? О, большущее спасибо!
— Только пообещай мне одну вещь. Никогда не садись в машину с незнакомыми мужчинами. Знаешь, какие мужики бывают, с мозгами набекрень. Многих из нас точно так же воспитывали, но это не значит, будто мы не понимаем, когда что не так.
— Кто это «мы»?
— Тяга к насилию свойственная всем мужчинам.
Он собирался сказать еще кое-что, однако само слово «насилие» заставило его замолчать. Что ж ему теперь, обвинять отца за то, что воспитывал его в строгом, религиозном духе, обвинять этого правоверного христианина с березовыми розгами в громадном кулаке, коли он сам, Мортен Мартенс, десять лет назад провинился перед сидящей сейчас рядом с ним девочкой? Помнит ли Анита эти жуткие минуты, когда он сначала избил ее, а потом запер в ванной комнате, потому что она, видите ли, слишком шумела и действовала ему на нервы? Или, может, Кари ему обвинить за то, что своими попреками довела его до безумия? Что ж он тогда на нее не набросился? Решил, будто она не понимает, что сделала с ним? В определенном смысле он вел себя тогда так же жестоко и бессмысленно, как и насильник Фрэнк Коутс. И только теперь, в сорок лет, осознал, что с этими глубинными инстинктами, коими Бог снабдил мужчин, следует беспощадно бороться.
