Александр Полюхов - Кремлевский эндшпиль. Ликвидация Иблиса
– Хорошо, начинайте по первому варианту. До Москвы судно дойти не должно. Сколько у нас времени в запасе?
– До Форума пять дней. Столько же ходу по реке из района базирования «Спортсменов».
– Даю три дня. Что там у Алехина? ФСО установило скрытые камеры в его доме, мне показали запись его видеообращения от имени террористов. Впечатляет. Он не перебарщивает?
– Идет по плану. После его видеодебюта, думаю, из-за рубежа поступит приказ боевикам завезти взрывчатку и оружие. Тогда всех и возьмем, тихо, без стрельбы и шума.
– И товарищ Григ так считает?
– План общий. Коллеги из ФСБ в курсе, ФСО участвует, кроме камер еще и сотрудника к Матвею Александровичу приставили – под видом телохранителя. Полный контроль.
«Те, кто считали, что контролировали Алехина, крупно ошибались, – подумал хозяин Ново-Огарево, – некоторые ошиблись летально». Вслух произнес совсем иное.
– Как там «Хоттабыч»?
– Согласился войти с нами в контакт через полгода и умолк. Видимо, ситуация небезопасная, а серьезной новой информации у него нет. В смысле, по директиве Белого дома.
– Установили, кто он?
– Да.
– Кто?
– Слишком ценный источник, чтобы я раскрыл имя.
– Даже мне?
– Извините, и вам. Оно известно только двум людям, даже Директор не знает. Вы же приказали соблюдать максимальную секретность.
– Имя знаешь ты и еще кто?
– Второй – это псевдоним – неизвестен никому.
– А Первый кто?
– Тот оперативник в Вашингтоне, но даже он не в курсе.
– Есть Третий и Четвертый?
– Третий – я. Четвертый появится через полгода. Ему и завещаю получить массив разведданных от «Хоттабыча».
– Какого рода?
– Надеюсь, сольет агентурную сеть ЦРУ в России.
– Вот тогда зачистим изменников! – Президент мечтательно округлил глаза и, чтобы не спугнуть удачу, ворчливо добавил. – Смотри Игорь, чтобы без ошибок, подбери лучшего сотрудника.
– Он уже подобран не мной, а «Хоттабычем». Американец готов встретиться исключительно с товарищем Григом.
– Ты о чем? Ведь Алехин может не пережить приближающихся событий. Что ж его мертвого посылать?
– Хорошая мысль, товарищ Главнокомандующий.
– Мне это не по душе. Ты не прав.
– Вы отстраняете меня от руководства операцией? – почти с облегчением спросил Чудов.
– Нет, но Григ мне не нравится, – и после паузы. – Так сильно раздражает, что, кажется, делает это нарочно.
– Матвей Александрович умеет нравиться людям, и, если не обаял вас, значит, не захотел. В любом случае, рано принимать решение. Вы подумайте.
Лабрадорша перестала тереться о колени, поняв, что ей ничего не светит – даже Хозяин ничего от гостя не добился.
«Бубала» крутил настройки, то увеличивая картинку и четкость, то переходя на общий план. Георадар показывал наличие большой полости под подвалом ГУМа, а рядом с ней и несколько ниже, был, хоть и не столь отчетливо, виден коридор или коллектор крупного размера. Жаль мощности излучения не хватало на большее – прибор портативный. Удача, что его удалось пронести с помощью Алехина. Русский вызывал антипатию: худой, злой, властный и очень-очень профессионально действующий. «Скоро сдохнет собака, кашляет, как батя-шахтер, давший дуба от пневмокониоза, более известного, как болезнь «черных легких».
– Мне нужно спуститься туда, – потребовал западенец.
– Люк под сигнализацией, – возразил Матвей, без рентгена читающий мысли экс-легионера. – Его надо взломать только в момент проникновения группы. Иначе, чекисты засекут наш интерес, и до туннеля не доберемся.
– Никакого взлома, у меня есть оборудование для аккуратного вскрытия.
– Без санкции от наших общих хозяев не разрешаю.
– Мой компьютерный канал связи вышел из строя, у вас в Москве полно вирусов.
– Ай-ай, – запричитал разведчик, – ты ставишь под угрозу супероперацию. Я тебя пристрелю, если не найдешь решение.
– Можно через ваши каналы попробовать, хотя и нежелательно.
– Не, тебя зачем сюда прислали? Чтобы ты желал или не желал? Давай номер телефона и пароль, мой человек свяжется, – при этих словах Опер, косящий под гнилого мента, сделал шаг вперед и прикрыл хозяина.
– Хлопец, это ты раньше служил в ОМОНе «Рысь», а нынче служишь в группе «Брысь», – экс-легионер угрожающе двинулся навстречу. Увидев, что телохранитель остался в стойке, пригодной для атаки и для обороны, отступил. – Хорошо, только из России туда звонить нельзя.
– Ясный перец, звонок пойдет из другой страны. За дилетанта меня держишь, салага, – уже через плечо бросил Матвей, и Опер медленно последовал за ним, неотрывно фиксируя глазами «Бубалу».
Сбавив ход, катер бортом подошел к черневшей в темноте посудине. Та казалась огромной, размером с футбольное поле, хотя ночью крупные предметы кажутся еще больше. «Смирнов» поежился, влезая по веревочному трапу на высокий борт. Первое, что почувствовал, был специфический и незнакомый запах. Пахло химией. Но принюхиваться некогда, торопились поднять груз, особенно тяжело пришлось с бочками ацетона – и зачем их приперли? Потом поставили палатки на палубе и улеглись под двое. Агент уже сообразил, что попал в тухлую историю, но по-прежнему не знал, как выбраться из западни. «Тренер», правда, бухтел про «офигенные бабки», только его слова напоминали заезженную пластинку и не столько вдохновляли, сколько пугали. Хотя попутчикам было по барабану – полные отморозки. Особенно раздражал узбек из Хизб-ут-Тахрир аль Ислама, название неизвестной организации «Смирнов» с трудом заучил, смекнув, что куратор это оценит.
Утром проснулся от грохота открываемых широких люков, обнаживших в трюме источник вони – удобрения. Там же стоял тракторок со смешным названием Bobcat или, как довольно пояснил «Тренер», Рысь. Машина зажужжала и стала зачем-то строить из удобрения гору, достаточно высокую, чтобы верхняя часть возвышалась над палубой. Аппарат шустро бегал вверх-вниз, уверенно стоял на высоченных колесах и не переворачивался. Узбек умело им управлял, как хвастался: научился на войне в Сирии. Секрет горного строительства, так и не раскрылся, гору после завтрака срыли, а люк закрыли.
Баржа дала гудок, встав в очередь перед шлюзом Куйбышевской ГЭС. «Смирнова» словно подбросило: «Вот оно! Здесь!». Что «здесь», еще не придумал. Если сбежать, то, наверное, бандиты скроются, и семья в Волгограде окажется в опасности. Решение не приходило на ум. Требовалось уточнить обстановку.
– Слушай, брат, – обратился к узбеку, – в трюме не задохнулся? Что за вонища?
– Селитра там, нормально пахнет. Сильно завоняет, когда с солярой и растворителем перемешивать начну. Придется надеть противогаз.
– А зачем мешать-то?
– Увидишь. Потом.
Пришел черед «Катюши» шлюзоваться. Ворота открылись и закрылись, уровень воды в камере стал неспешно повышаться. Баржа поднималась и скоро голова кабардинца оказалась над верхним краем стенки гидротехнического сооружения. Разбитная молодуха торговала с лотка, что, бесспорно, противоречило правилам водоохраны, но было разрешено ее отцом – начальником шлюза. Кабардинец как раз собиравшийся закурить, не стал доставать свои сигареты.
– Красавица, дай «Мальборо».
– Бесплатно губищи не раскатывай, табачок денег стоит, – лениво процедила та.
– Ща денег притараню, – агент метнулся в палатку и, найдя шариковую ручку, крупно написал несколько слов на банкноте.
«Смирнов» протянул купюру, девушка удивленно поднял брови. «Да-да!» – сказали кавказские очи черные. «Во, как!» – покачала головой волжанка и протянула пачку.
Прибывший через час оперработник местного УФСБ подивился везению: «И как начальство догадалось меня сюда послать? Не успел приехать, а инфа уже в руках. Без труда получу премию или благодарность в приказе».
Из срочного спецсообщения ФСБ.
…В ходе шлюзования самоходной баржи «Катюша» матрос передал на берег записку следующего содержания: «Позвоните в УФСБ Волгограда: «Тренер» и террористы готовят атаку. «Смирнов».
По документам самоходка направляется в Москву. На удалении её сопровождает катер рыбоохраны с нашими сотрудниками.
Просим указаний.
Из срочной телеграммы ФСБ.
Наблюдение продолжайте с соблюдением строжайшей конспирации. Активных действий не предпринимайте. Спецназ привести в полную готовность к речной операции по плану «Лед».
«Охотник», который стоял в готовности, чтобы ликвидировать «Зверя», неторопливо разбежался по ВПП и исчез в черном небе. Его эффективная поверхность рассеяния составляла меньше несколько квадратных дециметров против метров у истребителей четвертого поколения. Движки разместили над крылом, чтобы снизить шум и тепловой след. Ухищрения сильно затрудняли обнаружение радарами и самолетами противника, но они же напрягали родное командование, которое лишилось возможности контролировать объект наземными и воздушными средствами ПВО. Полагаться лишь на пакеты данных, поступающие с борта, непривычно и опасно: беспилотник нес на борту ракеты «воздух-земля», а его «мозг» еще не считался доведенными до ума.
