Михаил Серегин - Кукла для утех
Здоровяк покосился на капитана.
– Она что, серьезно?
Капитан потер гладко выбритый подбородок. Вытащил из стола бланк, быстро его заполнил, попросил Дарью расписаться, после чего сообщил:
– Пределы города не покидать.
Встав на носки, Дада чмокнула в щеку Бориса Гавриловича.
– Ну и сухарь же ваш коллега.
Когда дверь закрылась, Варенов серьезно посмотрел на товарища.
– У нее мозги не на месте. В ее возрасте это нормально, но ты-то что делаешь? У тебя нет здесь врагов, да, Петрович? Что молчишь? Не слышу. Увести подозреваемую к себе домой. Это ведь можно очень легко подвести под служебное несоответствие.
– У меня с ней ничего не было, – стал оправдываться Лиховцев.
– Да? Очень зря, она ведь, между нами, мужиками, красавица. А было или не было, никто разбираться не будет.
– Вот я и не посадил красавицу в камеру.
– Какой ты добрый. И давно это с тобой? Заболел?
– Не надо. Если и заболел, то не смертельно. К тебе на стол я всегда успею.
– Поди, закормил девчонку яичницей.
– Откуда ты знаешь? – Тут Петрович спохватился. – Ах да. Кому, как не тебе…
Они знали друг друга уже двадцать лет.
Даша вылетела на улицу и первым делом купила себе огромную порцию мороженого.
Жизнь продолжается!
Задачки, которые задавал ей компьютер, она решала с трудом. Проходил час, а то и два, прежде чем она перешагивала с одного уровня на другой. И тем не менее позитивное движение вверх присутствовало, а большего и желать было нельзя.
Рассовав в очередной раз разноцветных тараканов по своим углам, она довольно хмыкнула и пошла на кухню взять пару кусков хлеба. Необходимо было пополнить запас сил, растраченных перед монитором.
Зазвонил телефон. Ба! Она уж и забыла, как он голос подает. С некоторым волнением взяла трубку.
«Кто это ко мне?»
– Даша? – услышала она в трубке хрипловатый женский голос.
– Да. Кто это?
– Это мама Вити, я хотела бы с вами поговорить.
На душе сразу стало пакостно.
– Откуда вы узнали номер моего телефона? – хотелось бросить трубку и отключить аппарат.
– Мне сказали в милиции. Я их очень просила.
«Понятно, дала на лапу кому надо. Сынок неплохо зарабатывал».
– Я думала, что у вас в голове одни похороны.
– Этим занялись друзья. Не отказывайте матери. Я просто места себе не нахожу.
– Вас выписали из больницы так быстро?
– Это был всего лишь обморок.
«Всего лишь обморок».
Даша подошла к зеркалу.
«Ну, Данилова, что будешь делать?»
– Вам не с кем поговорить?
– Я хотела бы увидеть вас. Вы ведь последняя, кто общался с моим сыном.
«Черт, ну почему?»
– Где и когда вам удобно встретиться?
– Может быть, просто пройдемся? Прямо сейчас.
Дарья оглянулась на окно. На улице уже стемнело. Не очень это хорошая идея – гулять по ночам.
– Хорошо. Где будем гулять?
– Липки.
– Нет, давайте на набережной, – это было намного ближе к ее дому. Зачем куда-то ехать?.. – Подходите или подъезжайте к речному вокзалу через час.
Мать Виктора согласилась и повесила трубку.
«Если она готова ехать в любую точку города, значит, ей действительно очень надо. Посмотрим, что там поведает госпожа Иванова».
Дарья не торопясь оделась, положила в сумочку баллончик со слезоточивым газом – так, на всякий случай – и вышла на улицу. От ее дома до речного вокзала полчаса пешком. Как раз есть время прогуляться в одиночестве. Многие великие люди отмечали прелесть индивидуальных прогулок.
Вот и речной вокзал. Что-то она и не заметила, как пришла. Наверное, в этом и есть то самое, за что высоколобые полюбили бесцельное блуждание.
Местные власти наставили здесь достаточное количество мощных фонарей. Ночь сломала об них все зубы, в то время как люди и черти оставляли в целости и сохранности собственные ноги.
Дарья подошла к светящейся витрине. За стеклом были выставлены компакт-диски. Она стала разглядывать новинки.
Лидия Яковлевна не опоздала. Она приехала на такси и отпустила водителя.
«Ум-м-м, дело не на пять минут. Раз она распрощалась с авто. Предстоит разговор. Послушаю. Согласилась ведь».
– Здравствуйте.
– Добрый вечер, Дашенька.
На Ивановой был уже знакомый Дарье длиннополый белый плащ и предусмотрительно надетая на голову шляпка. Погода не была теплой, а по набережной постоянно гуляет ветер.
– Куда пойдем? Направо? Налево?
Матери, потерявшей сына, было все равно.
– Тогда давайте направимся к мосту.
Это было выгодно Дарье – она шла в обратную сторону. В прямом смысле слова, к себе домой.
Они не прошли и десяти метров, а Иванова уже напрямую просила ее:
– Найдите тех, кто убил моего Витю. Пожалуйста… Я не верю милиции. У меня есть деньги.
Дарья пожала плечами:
– С чего вы взяли, что я способна справиться с тем, с чем не может справиться целый уголовный розыск?
– Но вы ведь занимаетесь сыском?
Они медленно шли по очищенной до асфальта дорожке и изучали друг друга, сойдясь в словесном поединке.
– У меня была пара историй, но они касались меня лично. Я никому официально не оказывала подобных услуг.
– Вот видите, – в голосе Лидии Яковлевны появилась надежда, – в вашей жизни были ситуации, когда надо было кого-то найти. К тому же он очень хотел познакомиться с вами.
– Для меня не просто принять подобное решение. Если мы будем говорить с вами серьезно, то вы должны понять, что возможен и отрицательный результат. То есть я могу никого не найти, а может быть и так, что никто вообще не виноват. У меня нет результатов вскрытия. В то же время вам придется платить мне суточные, потому как я не хочу тратить свое время и рисковать жизнью за спасибо.
– У меня есть на руках заключение медиков. Я могу его показать вам. Там сказано, что Витя умер от большой дозы наркотиков.
Дарья не остановилась. Если матери действительно дали такую бумажку, то ее содержание – полная чушь. Она видела наркоманов. Человек не может сидеть, болтать, а потом – бац и умер от передозировки. Чушь какая-то. Он даже не был под кайфом.
– Вы ничего не путаете, Лидия Яковлевна?
Иванова остановилась и вытащила из кармана плаща сложенный вчетверо лист бумаги.
Дарья подошла поближе к фонарю и прочитала. Все так и есть: передозировка. Подпись – Варенов Б. Г.
– Вот видите, я ничего не перепутала.
Дарья опустила голову вниз и смотрела на квадратные носы черных сапог.
«Это лажа. Полная лажа. Кто-то хочет все замять. Лиховцев или Варенов?»
– Вы согласны?
– Что? – Дарья очнулась от размышлений.
– Я спрашиваю, вы согласны?
– Двести долларов в день плюс расходы. В случае положительного результата, то есть если преступник будет наказан, – премия в две тысячи долларов. Если вас это не устраивает, можете попытаться найти кого-нибудь еще.
– Нет, нет, это вполне приемлемо, – ровным тихим голосом вымолвила Лидия Яковлевна.
«Наверное, у меня не все в порядке с головой, – рассуждала Дарья, возвращаясь домой и щупая в кармане две тысячи задатка. – Мне и деньги-то сейчас не нужны. В банке небольшая сумма, проценты капают исправно. Но он не мог от "передоза" умереть. Брешет медицина. Почему? Вот в чем вопрос.
С другой стороны, деньги – они как мед. А о нем лучше, чем Винни-Пух, не скажешь: только что был и уже его нет. Могу лечь на диван и лежать. Не получу премию, но и делать ничего не буду. Помурыжить клиента десять дней, потом признаться в собственном бессилии. И не жалко, Дарья, тебе бедную женщину? Почему не жалко? Жалко».
Так, рассуждая сама с собой, она добрела до подъезда.
Что ни говори, снова придется лезть в целое озеро дерьма.
* * *Кривляясь перед зеркалом под музыку в одной маечке, Вера наслаждалась одиночеством и громкой музыкой. В правой руке – бутылка с пепси-колой, в левой – свеженькая воздушная булочка. Любуясь на саму себя, она не забывала время от времени прикладываться к горлышку бутылки. Шипучка по пути в желудок дарила несколько приятных мгновений.
Небольшой частный дом был вынужден выносить на себе гвалт музыки, вырывающейся из динамиков старенького магнитофона «Маяк». Но дом не роптал. За те восемьдесят лет, что он уже простоял на окраине Саратова, видал и не такое. Лишь бы его нынешней хозяйке было хорошо.
Скрипнула старая калитка. Но блондинка не могла слышать этого из-за грохота музыки. Она уже собралась скинуть с себя последнюю тряпочку, но вошел Дима. Узрев свою подругу в весьма приподнятом настроении, он тоже слегка улыбнулся, поднял крышку бака, где стояла вода, набираемая из колодца… Формально вода была подведена к дому, но только формально. Трубы меняют уже больше года и все никак не закончат. Дима взял алюминиевую кружку, прежде чем глотнуть водицы, хлопнул танцовщицу по упругой заднице и поинтересовался, с чего вдруг такое веселье в доме? Почему «нанайцев» слышно аж на другом конце улицы?
