Сергей Донской - Капитан разведки

Как называется та каста, к которой принадлежали они с капитаном, полковник спецназа не знал – скорее всего, никакого названия и не было. Сейчас ему подумалось, что они оба просто безрассудные путники, задумавшие покорить вершину, с которой будет невозможно спуститься вниз. Что они обретут там, кроме ощущения бесконечного внутреннего холода и готовности умереть в любой момент? Пожалуй, ничего. Ничего такого, что можно было бы пощупать, положить в бумажник или на полку. Именно поэтому каждое новое мгновение, неумолимо отсчитываемое секундной стрелкой, заставляло Реутова напрягаться все сильнее и сильнее. Он превращался в подобие туго свернутой пружины, хотя внешне никак не показывал этого. И когда наконец прозвучало: «Уговорили, товарищ полковник, я ваш с потрохами», – Реутов незаметно перевел дух.

– Умеешь себе цену набивать, капитан, – проворчал он. Секундная стрелка завершила свой последний оборот даже раньше, чем браслет часов вновь защелкнулся на его запястье.

– Цена моя рубь с полтиною в базарный день, – безмятежно ухмыльнулся Хват. – Думается, что примерно такое нынче жалованье у капитана спецназа ГРУ. Эх, лучше бы дьявол на мою душу позарился! Уж с него бы я содрал миллионов эдак пять.

– Ошибаешься, – парировал Реутов, пряча улыбку. – Дьявол бы и гроша ломаного за твою душу не заплатил.

– Это почему же? Порченая она, что ли?

– Грешная, капитан, вдоль и поперек грешная, до последней фибры. Как, впрочем, у любого спецназовца. Для чего дьяволу тратиться, когда у него подобного добра и без того в аду хватает?

– Если и так, – молвил Хват, ухмыляясь еще шире, – то там для нашего брата специальное отделение оборудовано. На манер военного полигона. Нас, грешных, из всех видов оружия молотят, травят, жгут, топят, а мы – живые и помирать никак не желаем.

– Потому что не было свыше такого приказа, – продолжил Реутов. – И не будет, капитан, не надейся. Сам это пекло выбрал, терпи, не жалуйся.

– Выходит, мы с вами ненормальные, товарищ полковник? Психи-одиночки?

Против того, что он псих, Реутов в принципе не возражал, хотя, конечно, все зависит от того, с какой колокольни глядеть на некоторые вещи. А вот насчет одиночества он мог бы поспорить, если бы возникло такое желание. Какой же он одиночка? Ведь рядом с ним находился Михаил Хват, еще даже не начавший штурм очередной вершины, но уже готовый, не раздумывая, шагнуть в пропасть, когда это потребуется.

Глава четвертая

Как заявил спикер Совета Федерации, Президент РФ отныне может задействовать Главное разведывательное управление (ГРУ) Генштаба не только при проведении военных операций, но для обеспечения безопасности государства в мирное время. Соответствующее постановление принято парламентом после письменного Обращения Президента в СФ. Оно не имеет какого-то ограничения по временным срокам и территориальным признакам. Силовые акции планируется проводить против любых экстремистских, националистических и террористических организаций, угрожающих России и ее гражданам. Западные специалисты предупреждают: ГРУ будет действовать жестко и целенаправленно. Недоброжелатели называют это возвратом к тоталитаризму, но спикер СФ подчеркнул: «Спецслужбы и подразделения ГРУ будут использоваться исключительно для защиты российских граждан в соответствии с частью 3 статьи 10 закона «О противодействии терроризму». Надо ли говорить, что из всех спецслужб именно специалисты ГРУ имеют наивысшую квалификацию, а сама организация давно превзошла в профессионализме ФСБ и Службу внешней разведки. Приоритет в ГРУ отдается силовой деятельности, тогда как в СВР работают специалисты по политической разведке, а ФСБ выполняет главным образом контрразведывательные и охранные функции. Таким образом, государство намерено дать решительный и беспощадный бой.

Минувшей ночью Реутов досконально ознакомился с личным делом Михаила Алексеевича Хвата, успевшего обзавестись тремя орденами и двумя тяжелыми ранениями до того, как был уволен из рядов вооруженных сил за невыполнение приказа. Произошло это во время боевых действий в Кодорском ущелье. Чересчур принципиальным оказался капитан, чуток не дотянувший до майора. А ситуация была аховая, не до воспитательных бесед. Грузия и Абхазия были близки к началу полномасштабных боевых действий, между ними вклинились российские миротворцы, а вокруг мелькали голубые каски ооновцев, за которыми угадывались очертания воинственной громады НАТО. По горам гуляло эхо разноязычных приказов, 107-й пост, разделяющий верхнюю и нижнюю зоны ущелья, превратился в пороховую бочку, а миротворческий контингент России, засевший там, был спешно пополнен спецназовцами ГРУ.

Командовал ими капитан Хват. Очутился он в обстановке, приближенной к боевой. На высшем международном уровне велись раздраженные переговоры, грузины то обещали вывести войска, то грозились перебить абхазов, представители ООН только и ждали, чтобы у российских миротворцев сдали нервы, из Москвы ежеминутно звонили, призывая не поддаваться на провокации. И вдруг разведчики Хвата доставили в штаб командующего КСМП десяток американцев, действовавших в Кодоре под эгидой ООН. Они нарушили границу и незаконно проникли на территорию Абхазии, а спецназовцы ГРУ их обезоружили и скрутили. Более того, капитан Хват сумел разговорить пленников и заставил дать показания перед видеокамерой.

Из показаний следовало, что никакие они не ооновцы, а военнослужащие США, – это раз. Что им приказали затеять ночную перестрелку и отступить, – это два. Что утром поднимется жуткий скандал по факту нападения России на представителей международной организации, – это три. У американцев уже и будущие раненые были назначены, которых собирались маленько подырявить из «АКМов» для достоверности. Но видеозаписи, представленные Хватом, спутали американцам карты. Российский президент немедленно связался с американским, тот пошел на попятную, извинился, открестился, предложил страсти не нагнетать, конфликт в ущелье заморозить и продолжать сотрудничество в самозабвенной борьбе с международным терроризмом.

Тут бы Хвату в военторге майорские звезды покупать, а он инцидент замять отказался, пленных отпускать не захотел, потребовал, чтобы их арестовали и предали суду как диверсантов и шпионов. Пришлось срочно убирать несговорчивого капитана со сцены, чтобы не портить отношения Кремля с Белым домом и чтобы другим офицерам было неповадно своевольничать. Его вышибли на гражданку с треском, как злостного нарушителя воинской дисциплины. От трибунала его спасло заступничество высоких чинов в ГРУ, но восстановиться с их помощью капитан даже не попытался, очень уж он оказался гордый да обидчивый.

Уйдя в запас, он некоторое время проживал в Москве вместе с сестрой, подрабатывая в различных охранных агентствах. Деньги капитану запаса платили не ахти какие, поэтому, когда ему было предложено совершить вылазку в Чечню и раздобыть похищенный у замначштаба компьютер с планом секретной операции, он согласился. Попутно было уничтожено немало боевиков во главе с их вожаком по прозвищу Черный Ворон, а в итоге Хват выполнил и главное задание – как вскоре выяснилось, на свою беду. Генералы штаба Северо-Кавказского военного округа решили, что теперь он знает о них слишком много, и предприняли попытки избавиться от наемного воина. Однако Хват не только выжил сам, но заодно вывел из Чечни молодую жену поп-певца Никиты Сундукова, которой чеченцы поручили взломать защиту компьютера. Ту самую Алису, о которой он продолжал заботиться и в мирной жизни. Зачем? Ведь трудно представить себе пару менее подходящую, чем та, которую составляли боевой офицер и современная фифа, порочная и шебутная, как вся нынешняя молодежь.

Причуда? Бзик? Заскок? Если и так, то это была не самая удивительная странность, которая обнаруживалась при обстоятельном ознакомлении с биографией Михаила Хвата.

Психофизическое заключение, сделанное еще лет пятнадцать назад, свидетельствовало о некой феноменальной особенности нервной системы капитана. Он был начисто лишен способности испытывать нормальный человеческий страх. По сути своей, это был столь же серьезный изьян для сотрудника ГРУ, как, скажем, отсутствие любой конечности. Ведь страх – это не нечто постыдное, а естественная защитная функция организма. Страх – незаменимое качество, если боец умеет подчинять его себе. Это сигнал об опасности. Человек, не испытывающий страха, даже в обычную разведку не годен, не говоря уже о службе в войсках специального назначения.

Хват в привычные рамки не укладывался. В этом нетрудно было убедиться, ознакомившись с результатами психофизических тренировок, прилагавшихся к делу. На спецназовской терминологии это был так называемый КПД – комплекс приемов и действий, выполняемых в условиях повышенной опасности и связанных со значительными физическими и психическими напряжениями.