Роберт Крейс - Первое правило (в сокращении)
«Малибу» Рахми стоял возле дома, почти прямо напротив калитки — рамы, обтянутой металлической сеткой. Всякий раз, когда Рахми куда-нибудь уезжал, наружники следовали за ним. На «малибу» был установлен GPS-маячок, поэтому копы могли держаться на расстоянии по меньшей мере трех машин от объекта слежки.
«Малибу» был ключом ко всему. Полицейские вынуждены следить и за квартирой, и за машиной Рахми, а Пайку требовалась лишь машина и место, откуда он мог бы незаметно следить за «малибу».
Вернувшись к своему джипу, Пайк направился на север, к Восточному Лос-Анджелесу, где его другу принадлежала стоянка, на которой он держал машины для аренды кинокомпаниям. Пайк взял напрокат фургончик торговца тако — облезлый, насквозь пропыленный и с треснувшим стеклом.
На этом фургончике Пайк снова направился в Комптон, остановился в трех кварталах от дома Рахми на противоположной стороне улицы, напротив пустующих витрин. Заглушив двигатель, Пайк перешел со своего места в кузов, где находилась кухня и где его не было видно с улицы. Наружники не обратили на него внимания, увлеченные слежкой за домом Рахми.
С того места, где находился Пайк, дом был не виден, но был виден «малибу», что и требовалось. Пайк настроился на ожидание.
В половине девятого вечера «малибу» покинул свое место у бордюра, направился по улице в сторону Пайка, проехал перекресток и остановился. Грязный, темно-синий «неон» подъехал к перекрестку в тот момент, когда «малибу» включил поворотник. «Неон» повернул в ту же сторону, что и «малибу». Пайк рассудил, что в «неоне» сидят наружники.
Выждав пять минут, Пайк выскользнул из своего фургончика.
Впервые за несколько часов копы, наблюдавшие за домом Рахми, расслабились. Рахми уехал, можно было на время отвести взгляд от его двери.
Быстрым шагом Пайк дошел до перекрестка, свернул за угол и, перемахнув через ограду, очутился во дворе дома, торцом примыкавшего к дому Рахми. Взяв последнее препятствие, еще одну изгородь из сетки, Пайк оказался за домом Рахми.
В каждой квартире имелось лишь одно окно в задней стене дома. Окно Рахми и окно ближайшей к улице квартиры светились, остальные были темны.
Свет в ванной не горел, зато был включен в комнате, как и телевизор. Пайк решил, что Рахми скоро вернется.
Он рассмотрел решетки на окнах. Вертикальные прутья, приваренные к раме, напоминали защитную маску бейсбольного кэтчера. Проведя пальцами по нижнему краю рамы, Пайк нащупал четыре шурупа.
Пайк подсунул под раму прихваченную монтировку, с помощью армейского ножа отвинтил шурупы и отжал раму от окна. Потом поставил раму на землю, открыл окно и влез в него.
Рахми занимал квартиру-студию с ванной в углу и общей стеной с кухней. Рядом с шаткой и дешевой мебелью шестидесятидюймовый плазменный телевизор с плоским экраном напротив дивана казался сверкающей драгоценностью, совершенно здесь неуместной.
Полицейские почти наверняка побывали в этой квартире и скорее всего оставили прослушивающее устройство. Пайк не хотел, чтобы они услышали, как Рахми вернется домой.
Убрав монтировку и нож, он достал из кармана сканер радиочастот размером с айпод. В охранной работе Пайку часто приходилось пользоваться им. Когда сканер улавливал сигнал, на нем загорался красный индикатор.
Пайк прошелся по комнате, кухне и ванной, провел сканером вдоль больших предметов мебели и других крупных предметов, но ничего не нашел. Внезапно его взгляд упал на оконные жалюзи. Карнизы казались пушистыми от пыли. Проведя вдоль них сканером, Пайк обнаружил на втором карнизе «жучка», которого снял и перенес на пол за дверью.
Сканер вернулся на прежнее место в кармане, но поиски продолжались. Пайк нашел девятимиллиметровый «смит-вессон» между подушками дивана, кальян с синей стеклянной колбой размером с полицейскую дубинку на полу, а также пакетик с двумя косяками. Оружие он разрядил, патроны сунул в карман, револьвер — за пояс. Не обнаружив больше ничего примечательного, он занял позицию за дверью.
Через двадцать пять минут, услышав скрип калитки, Пайк вынул револьвер Рахми.
Наконец в двери повернулся ключ, и Пайк тут же наступил на «жучок», лежавший на полу. Рахми Джонсон вошел, прижимая к себе белый бумажный пакет, закрыл дверь и заметил, что в доме он не один, лишь в тот момент, когда Пайк нанес ему удар рукояткой револьвера. Полицейские наверняка уже возобновили наблюдение и теперь гадали, почему пропал звук, но должны были прийти к заключению, что сквозняком «жучок» сдуло с места.
Рахми пошатнулся. Из пакета посыпались тако, источая запах жира и соуса чили. Пайк перехватил его руку, заломил за спину, ударил противника сзади под колени и уложил на пол, держа наготове револьвер.
Вероятно, Рахми принял его за копа:
— Чего тебе надо? Я ничего не сделал!
Пайк нанес еще один удар, шикнул и принялся обшаривать карманы Рахми. Нашел мобильник, несколько свернутых купюр, пачку «Парламента» и зажигалку «Бик». Бумажника не обнаружил. Он рывком поставил Рахми на ноги и подтолкнул к дивану:
— Сядь.
Рахми сел, пытаясь сообразить, кто такой Пайк и что ждет его самого. Пайк не стал притворяться полицейским.
Наличные, найденные у Рахми, он запихал в свой карман.
Рахми дернулся:
— Э, деньги мои!
— Уже нет. Джамаль должен мне бабло. Где Джамаль?
— Не знаю я, где Джамаль.
— У Джамаля мои деньги. И я получу их с него. Или с тебя.
— Да кто ты такой? Не знаю тебя. И про деньги ничего не знаю.
Рахми явно считал, что, раз Пайк не коп, значит, и бояться его незачем. Пайк решил доказать обратное.
Он бросил Рахми мобильник:
— Звони ему.
— Вали отсюда, ты! Джамаль в тюрьме.
Пайк моментально ударил «Смитом» точно в центр шестидесятидюймовой плазмы. Толстое стекло раскололось, разноцветные кубики заплясали и замерцали там, где только что было изображение. Рахми подскочил, его глаза дрожали, как недожаренная яичница.
Прицелившись в лоб Рахми, Пайк положил палец на курок.
— Звони.
— Позвоню, позвоню, если ты хочешь, но он не ответит. Я отправлял ему эсэмэски. А теперь у него ящик переполнен.
Трясущимися руками Рахми поколдовал над телефоном и протянул его Пайку:
— Вот, сам послушай. Убедись. Я сейчас ему звоню.
Он бросил телефон Пайку. Тот поймал его и услышал, как компьютерный голос сообщает, что ящик абонента переполнен.
Пайк вывел на экран журнал звонков: последний исходящий был адресован Джамалю. Он отключил телефон и сунул его в карман.
— Он сказал мне, что живет здесь. Думаешь, откуда у меня твой адрес?
Рахми явно растерялся.
— Слушай, это же было несколько недель назад! Не знаю я, где он теперь ошивается, и знать не хочу.
— Почему?
— А ты не понял? Здесь же кругом легавые. Что я тебе скажу, если я сам ничего не знаю?
Пайк понял, что Рахми говорит правду, но Джамаль был первым в цепочке людей, которых ему предстояло найти.
— А я думаю, все ты брешешь. Он оставил тебе мои деньги, а ты их спустил, — заявил Пайк и прицелился Рахми в левый глаз.
Рахми вздрогнул.
— Не говорил он ничего про деньги! Сколько он тебе должен?
— Тридцать две тысячи. И я получу их — не с него, так с тебя.
— Нет у меня тридцати двух тысяч.
— Ты ездил на них. Теперь я буду ездить.
Рахми заморгал, глядя на то, что осталось от телевизора с большим экраном, и обреченно поник.
— Джамаль подарил мне все это потому, что ему повезло. Мы одна семья, пес.
— С чего это вдруг ему повезло?
— Нашел хороших напарников.
— Кого? Может, я найду его через них.
— Джамаль не рассказывал о них и фамилий не называл.
Пайк снова вскинул оружие, взгляд Рахми дрогнул.
— Это правда, брат. Как они связались с тем сербом, им стал перепадать один жирный кусок за другим. Они срывают банк!
Пайк опустил оружие.
— С сербом, значит?
— Да, с тем парнем, который у них в наводчиках. Он говорит, кого брать, а бабло они потом делят. Джамаль хвалился, что еще никогда деньги не доставались ему так легко.
Подумав минуту, Пайк направился к пакету с тако. Наступил на него. С хрустом. Рахми болезненно поморщился.
Пайк немного подумал и бросил ему ключи.
— Сходи, купи еще тако.
— Что?
Пайк вынул из кармана отнятые купюры.
— Забирай свою тачку. Съездишь за тако.
Рахми облизнул губы, словно ожидая подвоха, потом схватил деньги и метнулся к двери.
— Откуда ты знаешь Джамаля?
— Он меня убил.
Рахми закаменел, взявшись за дверную ручку.
— Если увидишь Джамаля раньше, чем я найду его, — продолжал Пайк, — передай ему, что Фрэнк Мейер скоро придет.
Рахми вывалился за дверь. Пайк прислушался, стоя у порога: услышал хлопок калитки, шум двигателя «малибу», визг шин. Как и прежде, следом за Рахми рванули наружники.
