Данил Корецкий - Антикиллер-4. Счастливых бандитов не бывает
У Сочнева оборвалось сердце. Только этого ему не хватало!
– Какие наркотики? Какое злоупотребление? – пролепетал он. – Это какая-то ерунда…
Лис покачал головой. Сейчас выражение лица у него было как на той фотке для опознания.
– Нет, не ерунда. Там объяснения самого Уварова, медсестер, главврача, даже звукозапись есть… Железный материал. Но это уже не мое дело. Можете быть свободным!
Сочнев прошел вперед и сел на приставной стул для посетителей.
Хозяин кабинета вопросительно поднял бровь.
– У вас что-то еще?
– Да. Я хочу помириться.
– А мы разве ссорились? Ну, хорошо, давайте мириться, – Лис протянул руку с согнутым мизинцем. – Как там надо говорить: мирись, мирись, мирись и больше не дерись… Так, кажется?
Лис смотрел на Сочнева с тем спокойным препарирующим любопытством, с каким психиатры смотрят на своих безнадежных пациентов. Сочнев даже засомневался: а вдруг он тут и в самом деле ни при чем?.. Но нет, нет, этого не может быть. Он играет с ним, опять играет. И переигрывает.
– Я должен признать свое поражение, Филипп Михайлович. Я проиграл. Сдулся. Всё!
Последнее слово он выкрикнул в голос и ударил кулаком по колену.
– Хотите – казните, хотите – милуйте!
Лис пальцем причесал едва заметную щетину на голове.
– Зачем мне вас казнить, Сочнев? – спросил он. – К чему такие громкие слова? Я вон даже отпетых бандитов казнить не имею права. А мы как-никак «соседи».
Сочнев громко сглотнул. Что ему еще надо?
– Я не знаю, что еще вам сказать, Филипп Михайлович. Как объяснить. Я предлагаю вам мирное сосуществование. Больше ничего предложить не могу. Денег у меня нет. Я обычный офицер, никого не «крышую», блата не имею… Хотя понимаю, да. Деньги вас не интересуют. Не тот уровень…
– Я бы сказал: не тот менталитет, – поправил его Лис.
– Извините.
Сочнев полез в карман и выложил на стол флешку с московской записью.
– Могу еще предложить сотрудничество, – сказал он твердо. – Это записи со скрытой камеры в московском ресторане. Какой-то Буржуй предлагает заслать представителя в Тиходонск, они обсуждают кандидатуру некоего Жоры Каскета… И еще одна – там наш бандит, Гарик, просится в воры в законе…
На каменном лице Лиса проявился явный интерес. Он смотрел на флешку, но брать ее в руки не торопился, как будто она была намазана контактным ядом. Наконец, он улыбнулся.
– Подстава, а, Сочнев? Оперативная комбинация? Неплохо придумано! И мотивация убедительная. На такое я могу клюнуть. Делаете успехи, майор!
Сочнев энергично покрутил головой.
– Нет. Клянусь, нет! Я уже зарекся с вами тягаться… Себе дороже!
Лис испытующе смотрел на посетителя. Он, как всегда, подстраховался. Фээсбэшник пришел один, в УВД зашел тоже один, никаких подозрительных посторонних в здании не замечено.
– Ну, ладно, поверю вам на слово…
Лис взял флешку, вставил в разъем ноутбука. Некоторое время он слушал и смотрел на экран. Ага, вот, значит, в чем все дело: московский криминал попер на Тиходонских, причем с подачи Антона… Ай да Антоша, ай да миротворец! А вот второй эпизод – уродливый бульдог Гарик сидит с типичным нагломордым буржуином и «трет» с ним о воровской короне… И, похоже, все у него на мази. Вон оно, какие дела, оказывается, тут раскручиваются!
Сочнев внимательно наблюдал за подполковником. Впрочем, прочесть что-то на его лице было совершенно невозможно.
– Ну, что ж, материал представляет определенный оперативный интерес, – наконец, сказал Лис. – И что дальше?
Сочнев облизнул губы. Сердце колотилось где-то в районе горла. Сейчас все и решится.
– Я полностью прекращаю копаться в истории с вашим похищением. А вы оставляете без движения воронежский материал. И возвращаете мне удостоверение.
Лис выдержал паузу и сказал отчетливо:
– С воронежским материалом это возможно. А вот насчет удостоверения…
Он с сомнением покачал головой.
«Вот и все, – подумал Сочнев без всякого удивления. – Нижайший поклон, сир, сдаюсь, вот моя шпага… Ага… А «сир» просто отымел меня в удобной позиции…»
– Значит, вы мне не поможете? – убитым тоном проговорил он.
Лис пожал плечами, придвинул внутренний телефон.
– Хочу помочь. Сейчас узнаю последние новости…
И спросил в трубку:
– Удостоверение эфэсбэ не подбрасывали?
Внимательно выслушал ответ, кивнул. Взглянул на застывшего в ожидании Сочнева. Улыбнулся.
– Вам повезло!
Он придвинул лист бумаги, быстро набросал схему.
– Вот Первомайский парк, главный вход, справа фонтан, над ним беседка. От беседки второе дерево на север. Там дупло. Все понятно?
Майор смотрел на него, открыв рот.
– Нет…
– Объясняю: по оперативной информации, карманники спрятали в этом дупле какое-то удостоверение. Говорят – серьезное! Так что лучше поспешить…
Сочнев даже не попрощался. Он выбежал из кабинета, пробежал по коридорам, протарахтел по лестнице, вылетел на улицу и взял такси. Через десять минут он ворвался в Первомайский парк, взбежал на возвышение к беседке. Дерево было старым, с нездоровой зеленоватой корой, которая отсвечивала морозным глянцем. На коре было вырезано: «Группа 1114 – козлы». Он плохо разбирался в деревьях, но тут он почти не сомневался – это была липа. Ли-па, понимаешь… Он даже чуть не закричал на весь парк: «Липа-а!!!» А еще: «Сука!!!»
Потому что никакого дупла там не было.
Не было!
А дерево липа – второй вазелин!
Лис отымел его еще раз… в самой, можно сказать, извращенной форме.
Сочнев готов был выть и рвать на себе волосы. Поверил! Поверил, дурак!
Потом он затих.
Запрокинул голову, стянул с головы шапку. Какое-то время стоял так с закрытыми глазами. Лицо обвевал холодный ветер, виски ломило от холода…
Наверное, так стоят самоубийцы в последние минуты перед тем, как прыгнуть с моста. Но Сочневу некуда было прыгать. В конце концов он открыл глаза и…
И увидел дупло. То самое. Оно было высоко, метрах в двух от земли, поэтому он его не заметил сразу.
Сочнев вытер рукавом губы и полез на дерево. У него ничего не получилось, зацепиться было не за что. Мимо проходили какие-то пэтэушники, оглянулись на майора, заржали и пошли дальше. Он даже не обратил на них внимание. Подбежал к скамейке, схватился за тяжеленную бетонную урну и, кряхтя, поволок. С трудом дотащил, прислонил к дереву, стал карабкаться. Только бы никто не помешал… Только бы не появился какой-нибудь милиционер – участковый или патрульный… Сперва он провалился ногой в урну, чуть пальцы не переломал. Потом встал тверже, выпрямился, схватился левой рукой за ствол, правую вытянул как можно выше и дальше.
Достал. Рука зашарила по чему-то холодному, колючему… Стекло, что ли, туда набросали?.. Потом пальцы нащупали пухлый прямоугольник, только почему-то скользкий. Сочнев застыл, не решаясь извлечь его наружу. А если и здесь обман? Если ему подкинули какую-нибудь дрянь?
Сочнев вынул руку. Это было его удостоверение, завернутое в полиэтиленовый пакет. Он спустился на землю, развернул пакет, внимательно рассмотрел находку. Все в порядке, за прошедшие несколько дней документ ничуть не пострадал.
Майор защелкнул карабин цепочки на обложке удостоверения, бережно положил во внутренний карман, другой конец цепочки пристегнул к поясу, как положено.
– Эй, мужчина, зачем урну оттащил? – раздался сзади визгливый женский голос. – Я щас милицию вызову!
Он обернулся. Дворничиха с метлой и свистком наизготовку пристально сверлила его недобрым взглядом.
– Вызывай кого хочешь! – буркнул Сочнев и направился к выходу из парка. Он уже никого не боялся, в том числе и всей милиции Тиходонска. Кроме, пожалуй, одного сотрудника…
Дворничиха проводила его опытным взглядом, спрятала свисток в карман и сама стала кантовать урну на место.
Уверенной походкой Сочнев шел по улице. Он снова стал властным и уважаемым человеком. Заноза из души была вытащена, настроение улучшилось, но все-таки что-то его угнетало.
«Неужели все дело в ксиве? – думал он. – Что же это за ерунда, если за кусок картона и бумажку с голограммой тебя могут с грязью смешать? Значит, если ЦРУ наймет карманников и они украдут сотню наших удостоверений, то всю эту сотню офицеров можно завербовать голыми руками? Так и получается! Но это же чушь собачья!»
Он вздохнул.
«Правильно говорят: без бумажки ты букашка… Хотя тот же Лис и без ксивы не станет букашкой…»
Лис в это время тоже вспоминал Сочнева. Майор спецслужбы, пойманный на служебных упущениях, сдался, поднял руки и запросил мировую. А бандит Гарик Речпортовский, у которого руки по локоть в крови, послал его на три буквы! Потому что один живет по законам и установленным правилам, а второй кладет на все законы с прибором. И, как ни странно, именно поэтому он неуязвимей, чем майор ФСБ! Считает себя «королем Тиходонска»! А теперь станет вором в законе и вообще распоясается! Только никем он не станет. Потому что есть такой опер – Лис его прозвище!
