Бригада (1-16) - Александр Белов
— Удачного боя, брат! — передразнил Белова Степанцов, напомнив фразу, услышанную от Белова в Москве. — Надеюсь, для тебя он был удачным?
Брат… — процедил он сквозь зубы и сплюнул.
Подошедший Савин пробовал его успокоить, но Сергей его оттолкнул.
— Сними с меня перчатки и больше не трогай!
— Сережа, — пробовал объясниться тренер. — Ты… многого не знаешь…
— Я знаю только то, что вижу, — отрезал Степанцов. — И подними, наконец, это дурацкое полотенце!
Савин помог ему снять перчатки. Сергей подошел и обнял нетвердо стоявшего на ногах Хьюитта. Честь и достоинство — прежде всего. Они должны показать публике, что отношения на ринге и за его пределами — совершенно разные вещи. Между ними нет никакой вражды. Просто бокс.
— Техническим нокаутом… победу одержал… Норман Хьюитт! — объявил ведущий.
Рефери поднял вверх руку чернокожего бойца. Хьюитт выглядел ошарашенным; казалось, он до сих пор не понял, что произошло. Альберт взял халат и набросил на плечи Степанцову. Тот пролез под канатами и, не оглядываясь, пошел в раздевалку. За спиной остался красный настил ринга. На него не
стыдно было пролить свою кровь; красное на красном почти незаметно. Но белое на красном, это…
Сергей старался ни о чем не думать, но одна мысль неотступно преследовала его. «Да лучше бы я там умер. А так… Позор!» Он шел и не смотрел себе под ноги, ему казалось, что всюду на полу разбросаны белые полотенца.
XIV
Хасан все пять раундов и четыре перерыва был занят пристальным созерцанием ножек одной блондинки, сидевшей неподалеку. Посмотреть и впрямь было на что. Гладкие, блестящие и упругие, как кегли, ножки были несказанно хороши. Ну а длина платья была подобрана таким образом, что оно, скорее, не скрывало, а напротив — открывало прелести хозяйки, выставляя их для всеобщего обозрения.
Видимо, той частью мозга, которая не была поражена перекисью водорода, блондинка подозревала, что ее ногам придется вступить в трудный бой с боксерским матчем, и решила подстраховаться. Время от времени она перекладывала ноги; одну на другую, потом обратно. Этого оказалось достаточно, чтобы все мужчины, сидевшие на ее ряду и четырьмя рядами ниже, как по команде, оборачивались и внимательно следили за рокировкой, стараясь не
упустить ни одной детали.
— Эй! — Гога толкнул Хасана в бок, — Смотри! Босс!
Что до Хасана, то он был парализован, поэтому не сразу отреагировал на возглас Гоги. Пришлось подкрепить слова побудительным толчком.
— Эй! Смотри! Босс! Он нас ждет!
— Иду, иду, — отозвался Хасан, не сводя глаз с блондинки.
Она собиралась вставать, и Хасан боялся пропустить самое интересное. Восемь раз подряд он сумел разглядеть белое кружевное белье, сквозь которое просвечивал темно-рыжий стриженый кустик, и теперь замирал в ожидании чуда: а ну, как на девятый оно окажется голубым, или розовым, или черным? Сам он больше всего любил леопардовую расцветку, но на такую щедрую милость судьбы не приходилось даже надеяться.
— Послушай, с ним что-то не то! — сказал Гога.
— А-а-а! — отмахнулся Хасан.
— Он без шляпы, — сказал Гога.
— Вах! — Хасан моментально вскочил, забыв о блондинке; ее белье и нежном кустике. — Чего же ты сидишь, ишак? Пошли скорее!
Расталкивая зрителей, они бросились вниз по проходу.
Когда они подбежали к Буцаеву, рядом с ним уже стоял «серый кардинал» — Реваз.
— Я хочу забрать его прямо из раздевалки, — втолковывал ему Роман Остапович.
— Везде охрана, босс, ничего не получится, — рассудительно возразил Реваз.
— Черт! Я же сказал — «хочу», а как это сделать, придумай сам!
— Хорошо, босс. Я постараюсь.
— Вы, два остолопа! — накинулся Буцаев на подоспевших Гогу и Хасана. — Надо будет затолкать его в багажник и вывезти за город! Я все понятно объясняю?
Гога развел руками.
— Как это сделать, босс? Кругом полно народу!
— Как, как! — вскричал Буцаев. — Спроси вон у него! — и ткнул пальцем в Реваза.
Тот кивнул: мол, успокойся. Что-нибудь придумаем.
— И, кстати, — продолжал Буцаев, обращаясь к Ревазу. — Ты видел человека, который сидел рядом со мной?
— Который сидел на вашей шляпе, босс? — уточнил Реваз.
Буцаев стал пунцовым.
— Да, он самый. Узнай, кто это.
— Я и так знаю. Это Белов, босс, — сказал Реваз и саркастически улыбнулся.
— Белов? — Роману Остаповичу это имя было смутно знакомо: — Что, тот самый Белов?
— Тот самый, — подтвердил Реваз, и выражение его лица недвусмысленно намекало на то, что взыскать с обидчика стоимость шляпы вряд ли удастся.
— Хорошо, — повелительно сказал Буцаев. — С Беловым мы разберемся потом. А пока я хочу заняться боксером.
Голос ведущего, льющийся из мощных колонок, возвестил, что победу одержал Норман Хьюитт.
Через несколько минут показался Степанцов. Он возвращался в раздевалку.
— Ну что стоишь? — набросился Буцаев на Рева-за. — Пора действовать!
— Окей, босс! Я только прикидываю, где здесь… — Реваз внимательно огляделся. Он что-то искал.
— Что?
— Да так, ничего. Сейчас увидите.
Он достал из кармана табличку сотрудника казино «Тадж-Махал» и повесил ее на лацкан пиджака. Подобные штучки имелись у него на все случаи жизни, и поэтому Реваз был незаменим.
— Ждите меня здесь, босс, и что бы ни случилось, никуда не уходите. Я скоро вернусь.
Лысый коротышка юркнул в толпу…
Возгласы ликования постепенно сходили на нет. Все понимали, что от такой неубедительной победы у обеих сторон осталось очень дурное послевкусие.
Даже болельщики Хьюитта выглядели разочарованными, а уж немногочисленные поклонники Степанцова и вовсе чувствовали себя обманутыми. Лайза взяла Белова под руку, и они медленно пошли в плотном людском потоке, направлявшемся к выходу из зала.
— По-моему, что-то здесь не так, — сказал Саша.
— Ну что же может быть не так? — удивилась Лайза. — Мне кажется, все правильно. Ведь ему разбили лицо, дальше могло быть только хуже! Нет, я полностью согласна с тренером! Он поступил правильно! А если бы этот Хьюитт его убил?
Белову стало смешно и грустно одновременно. Лайза замечательная женщина, но она ничего, совершенно ничего не понимает в боксе. Она видит только внешнюю сторону событий и не замечает подводных течений, скрытых камней, словом, всех тех тонкостей, которые понятны только специалисту или фанату этого вида спорта. Его, например, в свое время просветил Фил, с которым они не раз обсуждали видеозаписи боев, знаменитых боксеров. Как ей втолковать, что бокс не просто драка, а интеллектуальный и психологический поединок вроде покера или шахмат? Здесь тоже важны и умение просчитывать ходы, и сила духа, и уверенность в себе. Разница в том, что бокс ничьих не признает!
А Лайза… Что Лайза?
