Александр Полюхов - Кремлевский эндшпиль. Ликвидация Иблиса
– Здравствуй, Ники! Опоздал. Для тебя есть работа. Срочная.
– Готов горы свернуть.
– В интересах нацбезопасности.
– Так и знал! Я, дурак, надеялся, что…, – горькое разочарование охватило Никиту. – Опять пытаешься спасти мир!
– И ты мне поможешь.
– А если не захочу?
– Тогда погибнет Алехин-старший и, вероятно, его семья в полном составе.
– Серьезно? – сглотнул слюну и задал идиотский вопрос Вяземский. – Степа с Ксюшей ведь в Америке.
– США за последние двадцать лет убили полтора миллиона человек. Что для них еще двое-трое? Пойдем, познакомлю с коллегами Матвея Александровича.
Чудов не спешил, оценивал вошедшего. Тот выглядел ошарашенным, но не излучал негативной энергии. Что хорошо, ибо уговаривать или ломать компьютерщика некогда.
– В Москве есть субъект, поддерживающий в сети контакт с зарубежным противником. Надо прекратить контакт.
– Существует СОРМ и иные способы отрезать связь, – удивился программист. – Зачем вам я?
– Способ прерывания контакта не должен вызвать подозрений у субъекта и, что важнее, у АНБ США. Мария сказала, после Степана Алехина вы – лучший по вирусам сетевых протоколов. Или меня дезинформировали? – Игорь перевел колючий взгляд на Шпагину.
– Нет-нет. Маша права, – вступился за девушку гость. – Что-нибудь придумаю. Обязательно! Только нужны подробности.
Джек в колледже неплохо играл в футбол, не в соккер, в Европе претендующий на славное имя, а в настоящий, то есть американский футбол. Где стенка на стенку, где грубая сила сочетается с финтами, где в одиночку успеха не добьешься – нужен пас. Сорок лет спустя чувствовал себя ветераном, слишком старым для игры в Национальной лиге, но способным кое-чему научить того, кто привык гонять мячик ракеткой. Такого, как шеф Управления планирования разведопераций, в чьем кабинете сейчас сидел.
– Я не хочу стать козлом отпущения для провала вашей миссии, – гнусавил Макалистер, включив южный говор. – Вы играли в конспирацию, мой отдел отключили, потом послали меня в Персидский Залив оценить русского, а теперь требуете прямого участия от московской точки. Это противоречит духу президентской директивы, делает невозможным полное отрицание участи американских граждан и организаций.
– Не горячись, Джек, – попытался урезонить глава УПРО, – общее дело делаем.
– На украинце три московских мертвяка, его «шестерки» избили дипломата из польского посольства, который оказывал нашей конторе полезные услуги. По его следу идет ФСБ, он сгниет в Лефортово, где расскажет чекистам всё, что знает и не знает. А вы предлагаете, установить с ним прямой контакт. Это против протоколов безопасности ЦРУ. Я на такое не подписываюсь.
– Он нужен, Джек. Иначе наш замысел рухнет.
– Твой замысел. Без четкого приказа директора ЦРУ отказываюсь. Можешь писать на меня кляузу, мне без разницы – скоро выхожу на пенсию.
– Но что же делать? – в голосе шефа УПРО прозвучало скрытое отчаяние, которого дожидался собеседник.
– Замкните его на русских бандитов, которыми верховодит тот живой труп, что прячется у арабов. Если я не полный дебил, то им предстоит вместе работать на более позднем этапе операции. У вас же есть канал связи с катарским зомби?
– Есть, хотя не прямой, а через «прокладки».
– Хоть бы и кривой, – Макалистер счел, что пора сделать диагональный пас через поле. – Если что, то на «прокладки» свалишь прокол или, Боже упаси, провал. А меня, пожалуйста, не ставь под удар: мечтаю тихо досидеть оставшиеся месяцы.
«На ходу разваливается, хотя по-прежнему хитер, – размышлял хозяин кабинета, когда ветеран ушел, – грамотный ход предложил. Тем более что экс-легионер уже общался с кем-то из боевиков Мусы. Раз не нашел иных вариантов после гибели «Шахтера», безопаснее и надежнее ему работать с этими головорезами. Они его и помножат на ноль в нужный момент или он их. Пожалуй, дам ему сигнал, а то времени осталось совсем ничего».
Литий – мягкий металл, цвет серебристо-белый, порядковый № 3 в таблице Менделеева – незаменим в батарейках, ракетном топливе, лазерах, ядерной энергетике. Об том Муса не ведал, зато по себе знал, что он снижает «нервную возбудимость». Собственно, препараты лития применяются для терапии широкого спектра психических расстройств, но врач использовал щадящую формулировку. Зато кураторы «Зверя» были подробно информированы и умело варьировали дозу, чтобы манипулировать подопечным. В один из дней он осознал их коварство, хотя и промолчал: знание секрета чаще полезнее, чем разоблачение.
В минувшую ночь приснился страшный сон: его сняли с лития и безумие охватило мозг. Видения пришли ужасные, нечеткие по изображению и неясные по звуку, зато цветные и будоражащие. В середине даже проснулся в панике и сразу же поспешил вновь нырнуть в бред, столь притягательным в своем безобразии тот оказался. Именно этот факт больше всего и напугал утром: безумие привлекало больше, нежели спокойствие и рассудочность. «Неужели я сошел с ума? Говорят же, что психи счастливее нормальных людей? Что, если такова воля Аллаха? Мне воистину предначертано стать Иблисом?»
С трудом отстранился от вопросов, ответы на которые не хотелось узнать, побрел на гемодиализ. Очищенная кровь вымыла токсины из коры головного мозга, и тот на время перестал проецировать кошмары. Другие проблемы всплыли на поверхность сознания. Проклятые инфиделы никак не могут завершить планирование конечной фазы операции. То у них трудности с поиском точки входа, то появляются новые идеи. Боевые группы практически сформированы: основная в Волгограде, резервная и вспомогательная в Москве. Чем длиннее затяжка, тем выше риск их обнаружения фээсбэшниками. «А я сижу здесь и не могу ускорить подготовку. Пульт дистанционного управления из Катара до России добивает, а до Эр-Риада и Вашингтона – нет». Правда, есть некоторая надежда на экс-чекиста, который скоро приедет. Сперва того, как деревянную фигуру бабы с голыми сиськами, хотели поместить на форштевень корабля джихада – для отвода глаз. Затем Алехин убрал Чудова, и теперь следовало подумать о его более эффективном использовании. «Воин, ничего не скажешь!»
«Бубала» с ненавистью взирал на москвичей, обступивших в вагоне метро. Не то, чтобы ему особенно не нравился кто-то из них, нет, ненавистен весь народ. Подавшись с Украины во Францию, он вступил в Иностранный легион и успел до увольнения повоевать на Среднем Востоке и в Африке. Там, понятно, кругом мерзкие черные. Но то не люди, а обезьяны, какой с них спрос. А здесь внешне славяне, только башка у них варит неправильно. После легиона нанялся в Graystone – американскую охранную компанию, скорее частную армию. Побывал там-сям, пока не послали на Украину усмирять вот точно таких же москалей, только живших на юго-востоке страны. В Донбассе окончательно убедился: выродков, не умеющих размовляти на украинськой мове, надо кончать – ножом ли, пулей ли, иными способами. И когда предложили нынешнее задание, охотно согласился, хотя денег, если честно, посулили меньше, чем ожидал. Apres trios cadavres (После трех трупов, франц.), само собой, отбашляют серьезно. И наемник, в который раз, пристально вглядывался в темноту метротуннеля между «Лубянкой» и «Охотным рядом», пытаясь увидеть люк или дверь, ведущие в Метро-2 или иные проходы к Кремлю. Условия изменились, а миссия осталась прежней. В одиночку не справиться, придется, как предложил заказчик, опираться на русских бандюг.
ЛОЦИЯ
«РАЗДЕЛ VI. Особенности движения, маневрирования и стоянки судов на реке Москве (от н.п. Рублево до устья).
6.1. Движение судов от шлюза № 9 до Южного порта осуществляется под управлением капитана или первого штурмана.
6.2. Все суда при следовании через центр Москвы на участке Бородинский мост – Новоспасский мост должны соблюдать дистанцию между собой не менее 1 км.
6.3. От Западного до Южного порта допускаются суда, имеющие максимальный габарит по высоте 8,8 м, при условии движения их под мостами строго по осевой линии пролета моста, с обязательным получением путевой информации о фактическом горизонте воды».
Что за белиберда? – Чудов отложил документ и потер виски. – Говоришь, связной прямо в руки передал Фишману?
– Так точно. Видимо, «Хоттабыч» хотел подсветить интерес ЦРУ к судоходству в Москве. Не попытается ли «Бубала» с воды проникнуть в подземелье?
– А «Правила» ему зачем? Катер, что ли покупать будет? Ты покумекай, только Марии ни слова. Про американское ответвление ей знать не положено.
Безопасник отвечал бойко, будто ожидал подобных вопросов. Это настораживало. Охотно выложил подноготную персонала центрального офиса «Росселитры», однако о своей дружбе с заведующим пиар-отделом не упомянул. Она вскрылась позже, когда Алехин беседовал с другими сотрудниками службы безопасности. Как обычно, нашелся подчиненный, который про шефа выложил массу грязи, в частности, про его близкие отношения с Магомедовым и с неким Русланом. Матвей слушал, кивал, попутно изображая физические страдания, свойственные больному человеку. Похвалив словоохотливого мужчину, нахмурил брови и сделал заявление.
