Андрей Таманцев - Автономный рейд
Потом палачи попытались все это у меня отобрать. И я начал осторожно, стараясь не перешагнуть невзначай пределов необходимой обороны, сопротивляться: боясь наказания, я все-таки отваживался сжимать разбухшие веки. Меня били по щекам, но я упрямо жмурился, пока не услышал голос При.
Она звала на помощь, и я вскинулся, пытаясь ее разглядеть.
Обман, опять обман! Ее нигде не было. А подняться мне не дала тяжесть на плечах.
— ...Куда я его потащу, обмороженного?! — резко гаркнул кому-то, кто стоял за моим изголовьем, бородатый горбоносый мужик, стоявший у изножья старозаветной кровати с высокими трубчатыми железными спинками. Заметив мой взгляд, горбоносый осекся и, бросив: «Вон, лупает глазами ваш поросенок!» — ушел в распахнутую дверь.
Зря он это сказал. Если уж ты чувствуешь, что раздосадован, то лучше не выпуливать свою энергию в крик, а сосредоточиться на молчании. Я вспомнил все. Одно его слово, словно включив во мне некую реакцию, в мгновение ока привело меня в чувство. Одно-единственное слово. Но какое!
Поросенок.
Так называют человека, которого берут с собой на акцию, чтобы там его и оставить, мертвого, как ложный след. Ай да покупатели! Они не только само оружие купили, но в качестве бесплатного, а возможно, оплаченного приложения — и того, кто им якобы воспользовался. Понятно, почему негодовал горбоносый: обмороженный, неспособный самостоятельно передвигаться человек смотрелся в этом амплуа слишком уж подозрительно. Это обнадеживало. Я, пока мне не вкололи чего-то еще, задрал голову, стараясь увидеть того, кто стоял у моей головы.
Разглядел.
Каток. Подполковник Катков в парадном мундире при всех регалиях. А орденов-то у него, орденов...
«Это просто такая полоса, — успокаивал я себя, обмякая. — То везло и везло, а теперь — не везет. Все-таки Он мне уже очень много дал: Принцессу, приключения, деньги. А теперь дает другим. Все справедливо. Видимо, я где-то переусердствовал, превысил, посвоевольничал. Вот Он и осерчал. Но, похоже, еще не потерял надежды. Потому что, если бы Он махнул на меня рукой, меня бы уже поджаривали. Но Он зачем-то оставил меня в живых и позволяет им меня мучить. Наверное, хочет, чтобы я что-то понял. Примем за основу, что я должен понять нечто. Каток...» Тут я уплыл в беспамятство, но и там, в беспамятстве, помнил: Каток!
Зачем Он пересек меня с ним? Допустим, что есть только два варианта.
На ангела этот тип — Катков, Артемов, неважно — никак не похож. Значит, он — от Его Оппонента... В младые годы меня изрядно напичкали атеистическим фанатизмом. Сами рассуждения о Боге и Дьяволе я привык считать... неприличными, что ли? Это настолько в меня въелось, что до сих пор вслух я не отважусь произнести нечто более откровенное, нежели: «В этом что-то есть». Зато про себя я давно понял: воюя за свою жизнь, непременно нужно отдавать себе отчет, на чьей ты стороне. Без этого своих от чужих не отличишь и будешь болтаться, как дерьмо в проруби. Не говорю, что я уже все усвоил в этой области. Но мне легче: думаю только за себя. В силу невеликого ума действую методом «тыка». Сделал — посмотрел: ага, прошел номер. Значит, правильно. А если вслед за действием тебе врезали, значит, не туда полез. Это порой очень болезненно, но и наглядно. Вот и сейчас, стоило мне сосредоточиться на попытке понять Его волю при данных обстоятельствах, сразу боль в измочаленном теле куда-то отступила, а в мыслях начал наводиться порядок.
Вспомнилось зачем-то, что кличка Каток может быть не только от фамилии, не только от того, чем асфальт вминают и накатывают.
Но и от очень скользкого места.
— ...с этими горцами. В бою ему цены нет, но как закусит удила, так несет, что ни попадя. Ты, Муха, в сознании? Понял, о чем он сказал? — Каток говорил участливо. Ему в сейчас белый халат на плечи — и готов киношный отец-командир, пришедший проведать израненного героя. Только наручники, которыми прикованы мои руки к железной раме кровати, в эту пастораль не вписываются. — Муха, ты в себе? Или как лучше — по имени? Олег? Нехай так.
— Пи-ить, — сказал я сипло. Мол, ты сначала мне дай, а уж потом я на тебя буду реагировать.
Пока он булькал чем-то за моей головой, я попытался сформулировать контрольный вопрос. Если я Его понял правильно, то Каток сейчас начнет меня искушать. Хотя на кой искушать поросенка? С поросенком все просто: приволоки на место и всади пулю. Значит, другой вариант. Оппонент будет мучить. За грехи. Понимая это как расплату. За умыкнутые у Гнома штучки-дрючки, например. Логично? Но непрактично: поросенок после пыток никого ни в чем не убедит. Бессмыслица.
— На. Осторожно... — В стакане, который поднес к моим губам Каток, оказалось вино. Божественно вкусное, с кислинкой.
Пропустив через шершавое горло несколько глотков, я ощутил себя на вершине блаженства. Понял это как знак: я на правильном пути.
— Ну что, Олег, способен побеседовать?
— Непременно. Почем винцо брали?
— Ситуация такая. Ты действительно планировался на роль поросенка.
Собственно, ты сам в нее влез — тогда, в Шереметьеве. Когда вместо того, чтобы спокойно отвезти то, что тебе дали, занялся самодеятельностью.
Видишь, я с тобой откровенен...
— Спасибо за доверие. Постараюсь оправдать.
— Не дерзи. Ты мне нужен, но дерзости я не люблю. Выбор, Олег, у тебя невелик. Либо поросенок... И не обольщайся: приведем тебя в порядок, доставим на место без всякого твоего участия. Как в лучших домах. Кстати, официально ты уже давным-давно в Тбилиси — по всем документам прилетел тем самым рейсом, с которого сбежал. Помнишь? Десятки свидетелей видели, как ты проходил регистрацию и паспортный контроль в Шереметьеве, есть и те, кто видел тебя здесь, в зале прилета. А кто тебя видел в Москве в декабре — январе? А никто. Так что выбирай. Второй вариант такой... А чтоб ты убедился, что хоть я и веду свою игру, но козырями не пренебрегаю, послушай.
Он достал откуда-то диктофон и нажал кнопку.
«Олег, любимый, у нас все в порядке. Елена и Света со мной. Пока мы у Девки. Нам такое пришлось пережить... — Я услышал, как При всхлипнула. — Но сейчас все хорошо. Они говорят, что дальше все зависит от тебя. Боцман поправляется. Мне дали задаток для тебя — сто тысяч. Они в надежном месте, которое ты мне показывал... Постарайся, милый. Я очень тебя люблю, очень скучаю... Все?» Щелчок, как топор по нежной ниточке.
— Понял? Пока твои бабы еще не заложницы. Просто они у Девки в гостях.
Там подходящие условия для сестры Принцессы, специалисты. Ты сам в это дело влез, чем усугубил и их ситуацию. Что ты влип — твоя собственная заслуга.
Никто тебя не тянул торговлей оружием заниматься... Ну ладно, ладно. Чего уж теперь. Но классно мы к тебе этого Шмелева подвели, да? Ты ведь до последнего мгновения ничего не понял. САИП не любит ультиматумов и умеет ждать своего часа. Итак, теперь ты мне нужен. Говорю подробно, чтобы ты понимал логику и видел, чего хочу я. Это тебе поможет мне поверить.
Во-первых, не по важности, а по порядку: ты у нас уже несколько дней. Все, что мог и знал, ты нам рассказал. Ты об этом помнить не можешь, психотропами тебя Гном накачал под завязку. Но главное — секретов от нас у тебя уже нет.
Каток, говоря, внимательно следил за мной. Этим он похож на Пастуха.
Кстати, а на кой При мне о Боцмане сообщила? Тот тоже, говоря, думал не о том, что говорит, а о том, как его воспринимает слушающий. А последнее слово «все?» у При прозвучало иначе, чем прочий, плаксивый, текст.
Прозвучало так, точно она много раз повторяла одно и то же и это ей до смерти надоело. Стало быть, она с Катком заодно. Вот почему нас с ней оставили в покое, пока готовились другие составляющие операции... Что-то меня повело, мысли начали расплываться. Каток увидел, как у меня закатываются глаза, и заботливо дал еще отхлебнуть вина.
— Успокойся. Ничего страшного, ребята твои в безопасности, баба твоя от тебя без ума. Все тебя ждут... Во-вторых... Ты следишь за моей мыслью?
Ты достаточно опытный исполнитель, такого расходовать на одну дезинформацию глупо. Ты прошел такой отбор, что от тебя может быть гораздо больший прок.
В-третьих, ты психически здоров. Несмотря на склонность к рискованным авантюрам, у тебя нет скрытых суицидальных мотивов, как меня заверили специалисты. Перспективен, короче. В-четвертых, и в главных на сегодня: ты хорошо управляешься с той самой установкой, которую «продал» черножопым. Мы тут попробовали хронометраж, оказалось, что у нас сейчас нет под рукой человека, который бы надежно укладывался в то время, которое показал на испытаниях ты. Не выяснил пока, откуда у тебя этот навык, но это и неважно.
Все понял? Резюмирую: если ты фордыбачишь — смерть, как поросенку. Имя твое оглашается как имя наемника-террориста, следствие, естественно, работает и с твоей матерью, и с твоими друзьями, которым очень, очень трудно будет доказать свою непричастность. Естественно, все твои накопления-квартиры конфискуются, мать в нищете. Впрочем, она вряд ли такую твою славу переживет. С Принцессой тоже в этом случае придется кончать, потому что она слишком много знает о твоей связи со мной. И до сих пор, кстати, от тебя без ума. Чем это, интересно, ты ее так завлек? Неужели ей нравится зверский секс? Короче, ты хорошо все понял? Ситуация-то простенькая... А вот другой вариант, не поросячий. Ты мне помогаешь устранить одного хорошо охраняемого типа. Имеешь с этого гарантию полной неприкосновенности после операции и еще сто тысяч долларов. Ты понял? У Принцессы уже твой задаток в сто тысяч, и еще сто. Затем, если мы сработаемся, тебя ждет интересная и очень выгодная работа на меня. С правом ухода на пенсию, когда пожелаешь.
