Сергей Гайдуков - Стреляй первым
Жаль было, что не довелось ей в тот раз обойти какого-нибудь лопуха на немытой «шестерке», оставив его навсегда одуревшим от стремительно промелькнувшего видения смуглых плеч и рук, развевающихся каштановых волос…
Вот об этом ей вспомнилось сегодня, и Лина постаралась отвлечься от опасных мыслей, хорошо зная свою чувствительную натуру. Уйдя в сладкие грезы, можно было запросто вмазаться в зад пыхтевшего впереди рефрижератора. Она выключила Сиди-плейер с Крисом Айзеком — чересчур сладко, убаюкивает — и настроилась на «Радио 101». Там передавали новости: «…в связи с открытием завтра в Москве Недели высокой моды. Главным украшением этих показов будет участие супермодели Кейт Мосс, прибытие которой…»
Нахмурившись, Лина засунула в плейер компакт с лучшими вещами «Лед Зеппелин» и нажала кнопку воспроизведения. От вступительной барабанной дроби у нее пошли по спине мурашки. Это было как раз тем ощущением, что и требовалось ей в данную минуту. Если Лина Чернова и отличалась от своих коллег, так это способом энергетической подзарядки: кто-то сосал энергию (а заодно и деньги) из любовников, кто-то ловил земные токи на природе, в экологически чистых районах, кто-то нюхал и курил всякую дрянь… Лина могла зарядиться получасовым сеансом медитации под любимую музыку так же, как некоторые из ее подруг бутылкой «Мартини», и без всякого вреда для печени.
А сейчас ей как раз нужно было набирать мощный запас энергии, и хмурилась Лина потому, что радио вернуло ее к головной боли, преследовавшей Чернову все последнее время. Беспокоил не столько сам показ, сколько сопутствующая ему тусовка и то место, которое Лина там должна непременно занять.
В какой-то глупой газетенке, то ли в «Звездной жизни», то ли в «Скандалисте», недавно написали, что в двадцать восемь лет модели пора уходить на покой и перестать надоедать публике. Такому кретину-журналисту очень хотелось заехать по морде, и не перчаткой, а туфлей! Конечно же, ей приходилось больше времени тратить в косметических салонах и тренажерных залах, чем какой-нибудь шестнадцатилетней соплюшке, но результат! В завтрашнем вечере Лина нисколько не сомневалась: именно она, а не мосластая Кейт станет звездой показов, все-таки русский стандарт красоты — это Лина Чернова. Так было пять лед назад, так это осталось и сегодня.
И все же не это было главной причиной Лининых забот по дороге из Москвы в Варенино.
Уже пару месяцев в ее окружении ходили слухи, пока никем не подтвержденные, но и никем не опровергнутые, что «Кока Кола» по примеру своего великого конкурента «Пепси» намерена резко поменять имидж и провести грандиозную рекламную кампанию во всех странах мира. В каждой стране будет избираться модель-символ, вроде того, чем была Синди Кроуфорд у «Пепси». Мнение Лины по этому поводу являлось совершенно четким и определенным: таким национальным символом должна стать она. Во всяком случае, других претендентов она близко не видела. Или не хотела видеть. Дело тут даже не в деньгах, хотя гонорары предполагались сказочные. Это стало бы вершиной карьеры Лины Черновой и возвело бы ее на пьедестал, недостижимый даже после ее будущего ухода с подиума. Ставка казалась настолько высокой, что расслабляться было нельзя. Лина держала себя в пике формы постоянно, готовясь к своему звездному часу, ожидая предложения, которое может быть сделано только эй. И даже сейчас она изредка поглядывала на пейджер, но тот молчал.
Красный «вольво» приближался к Варенину. Планируя стратегию будущего триумфа, Лина Чернова не подозревала, что судьба с улыбкой, больше напоминавшей оскал привидения, уже готовила ей на сегодняшний вечер неприятный сюрприз.
К среде открытки достигли своих адресатов. Слегка поудивлявшись, все, не сговариваясь, приняли единодушное решение — ехать. Только Светлана Чернова, жившая довольно замкнуто и практически не поддерживавшая связей с остальными членами семьи, позвонила своему двоюродному брату Владимиру и поинтересовалась, с чего вдруг такая спешка и такое радушие. Владимир и сам знал немного, но посоветовал Светлане все-таки откликнуться на приглашение.
— Мало ли что, — загадочно произнес он в трубку.
— Не говори, пожалуйста, загадками, — отозвалась Светлана. — Если ты знаешь что-то — объясни, если нет — перестань говорить важным голосом и надувать щеки.
— Так по телефону же не видно, — жизнерадостно сказал Чернов. — А если серьезно, то я и сам не в курсе. Получил, как и ты, приглашение в Варенино… А что в этом странного? Во всем мире родственники периодически ездят друг к другу в гости. Хотя ты, конечно, исключение из правил.
— Не про меня разговор, — прервала его Светлана. — Поясни свою мысль насчет «мало ли что». О чем ты?
— А, это. Ну так действительно, мало ли что может случиться…
— Например?
— Например, отец умрет и больше не пригласит нас к себе. Не будет повода осмотреть его усадьбу. А там, говорят, есть на что поглядеть. Восемнадцатый или девятнадцатый век.
— Если речь идет об осмотре архитектурных достопримечательностей, то я с большим удовольствием съезжу в Варенино после смерти Леонида Владимировича, — холодно заметила Светлана. — Я не на столько интересуюсь памятниками старины, чтобы ради этого снова встречаться с человеком, который заявил, что я…
— Помню, помню, — перебил ее Владимир, не желая выслушивать то, что он и так прекрасно знал. — Света, у нас в семье, как ты понимаешь, трудно найти человека, которого бы отец не обидел — и ты, и я, и Дима, и даже Лина…
— Ну уж Лину сюда не равняй!
— Тем не менее… Несмотря на все эти обиды, мы остаемся одной семьей. К сожалению, редко собираемся вместе. Это приглашение, мне кажется, следует принять хотя бы за этим. Ну подумай сама: отцу сейчас шестьдесят восемь, здоровье у него все хуже и хуже. Может, это последний раз, когда мы его увидим. Может, он хочет с нами проститься. Проститься и простить, попросить прощения у нас…
— Вот в это я никогда не поверю.
— Ну что ты в самом деле? Сколько лет прошло, а ты все подозреваешь его черт знает в чем.
— Только в том, что есть на самом деле. И не подозреваю, а знаю.
— Хорошо, хорошо, — Владимир вздохнул. — Конечно, он не ангел…
— Ха!
— Но прощание со смертельно больным стариком, который долгое время был для тебя семьей и…
— Не надо мне рассказывать, чем он для меня был. Ладно, я готова приехать. Но с одним условием.
— Каким?
— Я привезу с собой Алиску.
— Да ради Бога! — облегченно вздохнул Владимир. — Привози кого хочешь…
— Ты уверен? — недоверчиво спросила Светлана.
— Естественно! Если ты думаешь, что отец снабдил меня тайными инструкциями насчет того, кого привозить, а кого нет… Это было бы просто смешно. Я сам не видел его уже… года три.
— И как он отреагирует на приезд Алиски?
— Понятия не имею… Наверное, нормально. Что здесь такого?
— А разве ты не помнишь?
— Помню. Но это же было давно…
— Всего лишь десять лет назад.
— Да? А такое чувство, что давным-давно, в другой жизни.
— Так оно и есть, в другой жизни, — согласилась Светлана. — Так мы едем?
— Конечно, поезжайте. Девочке там понравится, природа…
— Ты приедешь с женой? — спросила Светлана.
— М-м-м-м, — замялся Владимир. — Да нет, она вчера уехала по делам в Питер, вернется только в воскресенье. Так что мы будем с Максом. Суровой мужской компанией.
— Так в пятницу, в половине седьмого? — уточнила Светлана.
— Да, — подтвердил Владимир. — Это от Белорусского вокзала…
— Найду.
— Может, вас подвезти? Я на колесах…
— Не сомневаюсь, что ты на колесах, — усмехнулась Светлана. — Но мы доберемся сами. Спасибо за предложение.
— Пожалуйста, — Владимир положил трубку, задумался. Он не видел отца около трех лет, но это его не особенно беспокоило. Леонид Владимирович Чернов не вызывал у своего сына особенно теплых чувств, так что понять Светлану Владимир мог очень даже запросто.
В конце концов, решил Чернов-младший, существуют элементарные нормы приличия. Три года — это чрезмерный срок для любой обиды, особенно если дело касается отца и сына. Один день можно потерять, чтобы потом еще несколько лет утешать свою совесть фактом состоявшегося визита. Но был и еще один момент, упомянутый в разговоре. Сердце Чернова-младшего начинало биться сильнее, когда он думал о том особняке, где доживал последние годы своей многотрудной жизни отец. Если в Москве убивают за однокомнатную квартиру в «хрущевке», то ради двухэтажного дворца с маленьким парком в двух часах езды от столицы стоило побеспокоиться даже такому занятому человеку, как Владимир Леонидович Чернов. Он твердо решил расспросить отца о завещании, и если нужно, то слегка подтолкнуть его в нужном направлении.
