Борис Бабкин - Ожерелье смерти
— Замок нужно вешать! — послышался другой голос. — Здесь всегда висел!
С глухим стуком люк закрылся. Подождав немного в укрытии, уголовники вылезли.
— Надо валить отсюда, пока под замок не посадили! — отряхиваясь, проговорил Лютый.
— А ты говоришь, о детишках не заботятся, — не преминул поддеть его Псих. — Видишь, родители какой хай подняли!
— И правильно сделали, — неожиданно заступился за них Дубов. — Дети — это здорово! Знаешь… — вдруг смущенно признался он. — Я порой представлю, что делал бы, будь у меня сын или дочка…
— Нас вышка ждет! — зло выпалил Смирнов. — А ты о потомстве размечтался!
— Да я так, — угрюмо буркнул Лютый.
— Сейчас немного выждем, — подойдя к люку и не услышав ничего подозрительного, сказал Псих, — и свалим отсюда. Может, какую-нибудь бабулю подловим с хатой. Ведь сдают квартиры пенсионерки. Может, и нам насчет этого масть стрельнет.
— Я к маме схожу, — заглянув в комнату, сказала Ира. Увидев стоявшего на руках Бурова, удивленно округлила глаза.
Не обращая на нее внимания, он еще трижды отжался от пола и прыжком встал на ноги.
— Вот это да! — восторженно воскликнула девушка. — Вы каратист? Или что-то вроде?
Медленно усевшись в поперечный шпагат, Лев Молча кивнул.
— А как вас зовут? — с выступившим румянцем на щеках спросила она.
— Лев, — буркнул он и, мгновенно перекатившись через спину, встал на ноги.
— Если хотите есть, — все еще смущаясь, сказала Ира, — на кухне борщ, картошка и соленая капуста.
— Я пойду с тобой, — быстро надев рубашку, проговорил Буров.
Она благодарно посмотрела на него и тихо сказала:
— Я хотела вас попросить об этом. Но думала…
— И зря, — прервал ее Лев.
Решив купить что-нибудь посущественнее, чем колбаса и шоколад, Клава закрыла дверь. Ключ ей оставил водитель, предупредив, чтобы она потом бросила его в почтовый ящик. Она быстро сбежала с третьего этажа. Выйдя из подъезда, внимательно осмотрелась и быстро пошла по улице.
Псих, спрыгнув на площадку, глянул вниз. Не увидев никого, подскочил к открытому люку и призывно махнул рукой. Ухватившись пальцами за края, Лютый осторожно начал спускаться. Схватив его за пояс, Псих широко расставил ноги. Упершись левой рукой в стену, Дубов правой взялся за кольцо в крышке люка и закрыл его.
— Все, — выдохнул он.
Псих осторожно присел. Выставив здоровую ногу, Лютый слез с его плеч. Смирнов отряхнул плечи, подмигнул:
— Вовремя мы. Лестницу-то уже убрали!
— Зачем ты пришел? — сердито спросила Ирина мать вошедшего в дверь палаты Охотника.
Кутаясь в накинутый на плечи белый халат, тот тихо спросил:
— Как ты?
— Уходи! — требовательно сказала она.
— Надя, — вздохнув, виновато начал он, — пойми, так уж получилось! Я пришел вечером, чтобы отвезти вас на вашу квартиру…
— Уходи! — Она села на кровати. — И прошу тебя: пусть не трогают Иринку. Она-то в чем виновата!
— Что они с ней сделали? — шагнув вперед, шепотом спросил он.
— Нас спас какой-то мужчина, — Надежда тоже перешла на шепот. — Если бы не он… — Закрыв руками лицо, она громко, навзрыд заплакала.
В палату заглянула пожилая женщина в белом халате. Увидев стоящего у кровати Охотника, строго спросила:
— Что вам нужно? Почему вы… — но, узнав его, испуганно замолчала.
— Уходи, Андрей, — со слезами на глазах выговорила Надя. — И передай своим дружкам…
— Они не дружки мне, — глухо сказал он. Оглянувшись на стоящую в дверях женщину, тихо добавил: — Я квартиру и деньги переписал на Ирку. А ты прости меня. И не бойся ничего! — твердо проговорил он. — Больше они вас не тронут! — Повернулся, скинул на руки посторонившейся медсестре халат, быстро вышел.
— Чаю хотите? — Постучав, в комнату заглянул Зарецкий.
— Я и поесть не против, — весело сказала Алла.
Он удивленно вскинул брови, внимательно всмотрелся в ее лицо.
— Я вижу, у вас хорошее настроение, — негромко сказал Иван Артемьевич.
— А вас это не радует? — капризно спросила она.
— Ну почему же… — Он вошел. — Я рад. Бесконечно рад. Потому что…
— Где же кофе? — засмеялась Бочарова и шутливо погрозила ему пальцем: — Когда я стану здесь хозяйкой, подобного промедления вашей прислуге прощать не буду. — Увидев изумленную настороженность на его лице, снова рассмеялась: — Или ваше предложение руки и сердца осталось в далеком прошлом? Конечно, — притворно вздохнула Алла, — кому я теперь нужна, бедная сиротинушка.
— Положим, вы не так уж и бедны, — возразил Зарецкий. — А насчет того, кому вы нужны… — Он посмотрел на нее долгим, испытующим взглядом.
Не отводя глаз, Алла спросила:
— Вам что-то не нравится в моем лице?
— Я уже говорил! — вдруг пылко начал Зарецкий. — И буду повторять еще и еще! Я люблю вас! Вы слышите? И буду любить всегда! — Опустившись на колени, взял руку Аллы, припал к ней долгим поцелуем.
— Не так! — Она отдернула руку и, ухватив его за плечи, привлекла к себе.
— Алла, — выдохнул Зарецкий. — Я…
Закрыв ему рот горячими губами, откинувшись на спину, она увлекла Зарецкого за собой.
— Ирка! — увидев в зеркале заднего вида стройную девичью фигуру, Саша нажал на тормоз.
— Что за Ирка? — равнодушно спросил сидевший рядом с ним рыжий здоровяк.
— Дочь Охотника, — ответил секретарь Зарецкого.
— Где? — открывая дверцу, спросил рыжий.
— Подожди, — остановил его Саша. — С ней мужик какой-то.
— Ну и что? — усмехнулся здоровяк. — Он и вякнуть не успеет, как она в машине будет. А если…
— Боюсь, Злат, ты пикнуть не успеешь, — насмешливо проговорил Саша.
— Обижаешь, Темный, — хохотнул тот. — Я таких знаешь сколько видел?
— Этот мужик Гризли с его командой поломал, — серьезно сказал Саша.
Здоровяк недоверчиво посмотрел на него.
— Ты давай за ней, — решил Темный. — А я… Вообще-то нет… — передумал он. — Я за ней пойду, а ты ребятишек собери. И ждите на квартире у Зинки. Я провожу их до места и позвоню.
Миледи, скинув мешавшие туфли, быстро бежала по нагретому солнцем асфальту. За ней, расталкивая встречных, бежали трое крепких парней. Чуть приотстав, держа в руках туфли на высоких каблуках, спешила Аля. Вбежавшая во двор Клава оглянулась и, не увидев преследователей, бросилась в ближний подъезд. Взбежала на шестой этаж и, переводя дыхание, остановилась. Все произошло на удивление глупо. Купив в гастрономе пять пакетов горохового супа, сигарет и другие продукты, она вышла на улицу и увидела небольшую вывеску «Хозяйственный». Решив купить кастрюлю и сковородку, зашла туда. И в дверях столкнулась с ярко накрашенной молодой женщиной. Извинившись, хотела идти дальше. Но удивленный возглас: «Клава!» — остановил ее. Крашеная, поддернув юбку, пнула ее ногой. Подставив под ее ногу сетку с продуктами, Миледи ответила сильным ударом. Крашеная увернулась, ухватила ее за локоть, рванула к себе. Они упали.
Собравшиеся вокруг люди, кто возмущенно, а кто весело галдя, вмешиваться не спешили. Минуты две они катались на глазах толпы. Потом Клава услышала, как кто-то громко зовет милицию. Врезав противнице в низ живота коленом, она вскочила. И с огорчением поняла, что удар не получился. Крашеная тоже была на ногах.
— Держите ее! — выкрикнула крашеная. — Это преступница!
Именно поэтому, как поняла Миледи, люди поспешно отступили в стороны. Громко стуча каблуками, Миледи побежала вперед. Свернула в переулок и здесь пошла спокойнее. Вдруг позади раздался пронзительный женский крик:
— Стой, сучка! — Обернувшись, увидела бегущую к ней Алю, а за ней троих парней.
Скинув туфли, Миледи рванулась вперед. А теперь, на лестнице, приподняла левую ногу и посмотрела на ступню. Увидела три волдыря, выругалась. И тут же, прислушиваясь к раздающимся внизу голосам, затаила дыхание.
Саша шел следом за дочерью Охотника и шагавшим вместе с ней рослым, крепко сложенным мужчиной. Он хорошо помнил наказ Зарецкого не трогать ни дочь, ни жену Охотника. Но не забыл и злобного, издевательского тона хозяина. Именно поэтому он решился захватить Ирину. Она наверняка знает, где отец. И если скажет, ничего плохого с ней не случится. Если же нет… Увидев, что девушка и мужчина свернули во двор, ускорил шаг.
— Что делать будем? — Один из парней посмотрел на стоящую у подъезда Алю.
— Стойте здесь, — немного подумав, ответила она. — А еще лучше разойдитесь, чтобы видеть все подъезды. А я пойду Толику позвоню. — Она надела туфли и быстро застучала каблуками по асфальту.
Входя в подъезд, Буров внимательно всмотрелся в троих парней, которые явно кого-то поджидали.
— Чего вылупился? — нагло спросил один из них.
