Каждые пятнадцать минут - Скоттолине Лиза
– Не испытывали ли вы во время ваших сеансов с Максом опасений, что он может убить Рене?
– Я не могу ответить на этот вопрос. – Эрик старался выглядеть невозмутимым и не выдать боли, которую вызвал у него этот вопрос.
– Доктор Пэрриш, если вы считаете, что пациент одержим мыслями об убийстве или самоубийстве, вы ведь обязаны предупредить потенциальную жертву и полицию, не так ли?
– Да, обязан. – Эрик сохранял хладнокровие.
– Не далее как сегодня вечером вы говорили лейтенанту Джена, что опасаетесь, что Макс пытается совершить самоубийство с помощью полицейских, не так ли?
– Да, говорил. – Эрик судорожно сглотнул.
– Если вы думали, что Макс одержим мыслями о самоубийстве, – почему вы не поместили его в больницу?
– Я не могу ответить на этот вопрос. – Эрик, наверное, будет задавать этот вопрос самому себе до конца жизни.
– Вы думаете, что Макс пытался покончить с собой сегодня вечером?
– Да, и вовсе не нужно быть дипломированным психиатром, чтобы это понять. Это очевидно. – Эрик старался не сказать лишнего. – Когда лейтенант сказал мне, что Макс угрожал по телефону, уже было понятно, что эти угрозы бессмысленны. Макс только пытался заставить вас причинить вред ему – и никому больше. И кроме того уже известно, что бомба была фальшивая, а в ружье не было патронов.
– Ваш адвокат утверждает, что вы сегодня рисковали жизнью. Когда вы входили в торговый центр – вы считали, что рискуете жизнью?
– Да, но я не думал об этом. Я думал о том, что мне нужно добраться до Макса, пока не поздно. Я знал, что если мне удастся поговорить с ним, я смогу его остановить.
– Почему вы были в этом уверены?
– Я не могу распространяться об этом, потому что это было бы нарушением конфиденциальности. – Эрик бросил взгляд на настенные часы, которые показывали 10:55. Он подумал о Максе, представляя себе, как тот вот-вот начнет свой ритуал.
– Доктор Пэрриш, чуть раньше во время нашей беседы вы выказывали очень сильное беспокойство о Максе, задавали вопросы о его местонахождении и состоянии, и вы нарушили полицейский кордон, пытаясь спасти его жизнь. Похоже на то, что у вас с ним особые, личные отношения.
– Нет, у нас с ним исключительно профессиональные отношения.
– Но Макс звонил на ваш личный номер после смерти его бабушки, не так ли? Это не конфиденциальная информация, потому что об этом вы уже сообщили полиции Рэднора.
– Да, Макс действительно мне звонил.
– Он часто звонил вам на ваш телефон?
– Я не могу ответить на этот вопрос, – Эрик вспомнил, что его телефон у полицейских, а значит, они, само собой, могли отследить и проверить все его звонки. Они просто пытались поймать его на лжи.
– А другие пациенты тоже звонят вам на личный номер?
– Да, мои частные пациенты звонят – в неотложных случаях.
– У вас с Максом были близкие отношения?
Пол вздохнул:
– О господи. Вы это серьезно?
– Конечно, нет, – возмутился Эрик.
Капитан Ньюмайер мигнул.
– Вы приходили в дом Макса и разговаривали с его матерью о нем – это так?
– Да.
– Вы практикуете подобное со всеми вашими частными пациентами?
– Нет.
– Вы совершали подобное в отношении хотя бы еще одного вашего частного пациента ранее?
– Нет, – вынужден был признать Эрик.
– Это правда, что вы провели некоторое время в его спальне?
Эрик колебался. Этот факт выходил за рамки конфиденциальности. Ограничения, который он установил для себя, сейчас играли против него.
– Да, это правда.
– Что вы там делали?
– Я не могу ответить на этот вопрос.
– Это был первый раз, когда вы посетили спальню Макса?
– Да, разумеется. – Эрику был неприятен этот поворот разговора.
– А Макс бывал в вашем доме? Он приезжал на сеансы к вам домой?
– Да, в мой домашний кабинет.
– Бывал ли он в других помещениях вашего дома, кроме вашего домашнего кабинета?
– Нет.
– Бывал ли он в вашей спальне?
– Нет! – Эрик вспомнил порошок для снятия отпечатков пальцев, который видел на первом этаже собственного дома. А ведь у него не было даже возможности подняться и посмотреть, есть ли на втором этаже такие же следы.
– Вы ходили куда-нибудь вместе с Максом? Ездили с ним на машине?
– Нет, – Эрик понимал, что полицейские засыпали этим порошком и всю его машину. Он вдруг подумал – интересно, когда они ее вернут?
– Вы не думаете, что обладаете необычным влиянием на Макса?
– Нет.
– Даже после событий сегодняшнего вечера? – капитан Ньюмайер сделал паузу. – Ведь вы смогли войти в торговый центр и вывести его оттуда в максимально короткие сроки.
Эрик почувствовал, что они ступают на весьма зыбкую почву.
– В чем ваш вопрос? – вмешался Пол.
– Как у психиатра – нет ли у вас особых способов влияния на своих пациентов? Управления ими?
– Нет, это очень распространенное заблуждение и неправильное понимание терапевтического процесса. Мы помогаем пациентам самим управлять собою.
– Но разве это не вмешательство или, если хотите, не манипуляция?
– Нет, вовсе нет.
– Забавно. Потому что на самом деле со стороны кажется, что вы именно манипулируете Максом.
– Нет, я этого не делаю.
Пол снова вмешался.
– Это вопрос?
Капитан Ньюмайер вздернул голову:
– Мы хотим разобраться в том, что здесь происходит и какова природа и суть отношений между доктором Пэрришем и Максом. Доктор Пэрриш не хочет объяснить нам, каковы эти отношения, поэтому нам приходится оперировать логикой. И один из логических выводов состоит в том, что доктор Пэрриш обладает огромным влиянием на Макса – настолько большим, что он смог в одиночку и с голыми руками разрешить ситуацию с заложниками. Это подтверждает мою теорию о безграничном влиянии доктора Пэрриша на этого мальчика, отец которого отсутствует на этой картинке в принципе. Или назовем это влияние манипуляцией. Есть более чем убедительные основания думать, что доктор Пэрриш обладает прямо-таки, скажем, гипнотическим влиянием на мальчика.
– Смехотворно! – фыркнул Пол.
– И к тому же неправда, – добавил Эрик.
– Но поскольку у нас нет никакой другой информации от доктора Пэрриша, мы не можем согласиться с тем, что это смешно. Мы должны как следует это расследовать, потому что убита девушка – и мы не исключаем, что это убийство совершил Макс, загипнотизированный доктором Пэрришем.
– Опять абсурд какой-то, – возмутился Пол.
Капитан Ньюмайер холодно продолжал:
– Так же не исключено, что Макс проник в торговый центр со своей фальшивой бомбой и ружьем и устроил весь этот хаос, что он собирался убить заложников и взорвать торговый комплекс, тоже находясь под гипнозом доктора Пэрриша.
– Что?! – воскликнул Эрик. – Но с чего бы мне заставлять его делать это? Зачем мне заставлять мальчика брать заложников? Или взрывать торговый центр?
– Чтобы выглядеть героем и молодцом.
– Что? Как?!
Эрик вдруг почувствовал страх. Он не ожидал такого поворота – и Пол, судя по всему, тоже. Полицейские пытались повесить на него всю ответственность за происшедшее, а Макса выставить как марионетку в его руках. И Эрик никак не мог сообразить, как ему защитить себя и одновременно не подставить Макса, нарушив свое право на молчание.
Пол жестом дал Эрику понять, что надо молчать.
– Капитан, что это вы такое говорите? Зачем доктору Пэрришу делать такие отвратительные вещи? Приказывать детям брать заложников?
Капитан Ньюмайер стойко выдержал взгляд Пола:
– Доктора Пэрриша сегодня допрашивали в связи с убийством Рене Бевильакуа. Возможно, он решил использовать Макса Якубовски, чтобы создать себе ореол героя – дабы избавиться от ярлыка подозреваемого в убийстве. – Капитан склонил голову в сторону Эрика: – Это вы послали Макса в торговый центр с ненастоящей бомбой и старым ружьем? Это вашему плану он следовал?
– Нет, постойте… Так вы утверждаете, что я знал, что это все обман?
