Андрей Таманцев - Автономный рейд
Второй элемент, соединенный кабелями с пусковым устройством, — компьютер, в который можно ввести схему местности, а можно и не вводить — сам все сообразит по ходу дела.
Третья составляющая — присоединенная кабелем к компьютеру, но способная работать и по радио на расстоянии до километра штука, похожая на видеокамеру. Павел сам показал, как это действует, и помог мне испытать собственноручно. Задняя стена его гаража выходила на улицу, так что мы наблюдали, словно из бункера. Сначала наводишь перекрестие прицела экранчика камеры на цель и нажимаешь кнопку. Ждешь секунду, и цель на экране становится крупной и неподвижной. Тогда наводишь перекрестие на то место цели, в которое желаешь попасть. Спереди, сзади, сверху, снизу — как пожелаешь. Ждешь еще пару секунд, пока компьютер все запомнит, рассчитает траекторию и зажжет зеленый огонек в углу экрана. Затем — хочешь сразу, хочешь через год — нажимаешь рычажок на камере или кнопку на панели компьютера, и снаряд летит во что указано. Смотришь ты при этом через камеру или нет, стоит ли машина с компьютером и пусковой установкой или едет, в пределах прямой видимости от тебя цель или скрылась за деревьями, домами, реками — неважно. Снаряд непременно ее найдет и, если хватит горючего, врежется именно туда, куда приказано.
Шмелев потрясение молчал, а я, слушая похвальбу Павла, восхищался. Но не очень искренне.
Машинка, конечно, подходящая для борьбы с дотами и блокпостами. И для теракта по неподвижной цели. Если, например, навести на окно резиденции, то у объекта шансов уцелеть — ноль. А вот на лимузины с ней охотиться, наверное, не шибко сподручно. Прикинем. При скорости сто километров в час авто за секунду делает около двадцати восьми метров. Пока поймаешь цель, пока уточнишь место попадания, даже у хорошо тренированного человека при боевом мандраже уйдет никак не меньше восьми — десяти секунд. Плюс время полета, обхода препятствий... Метров триста — четыреста машина пройдет за это время. Если маршрут не прямой, если охрана сообразительная, можно притормозить и на ходу выскочить. Водитель может успеть спрятаться в арке, допустим. Нет, в условиях города ненадежно. А вот на открытом шоссе, да еще если расположить пусковую установку впереди цели. Тут гарантия процентов шестьдесят — семьдесят...
Я машинально представлял себя в роли покупателя, потому что хотел понять, насколько страшна эта техника. Потому что Юрий Юрьевич и его хлопцы — это, конечно, хорошо, но случись им упустить покупателей, крайним окажусь я. Во всяком случае, в своих собственных глазах — точно.
— Учтите: внутри все залито пластмассой, моноблок, — щебетал Павлуша.
— Воды не боится, но ремонту и вскрытию не подлежит. Мое, извините, ноу-хау. Работает комплекс либо от сети через трансформатор, либо от автомобильного аккумулятора, либо на аккумуляторе встроенном. Подсоединять вот здесь. В комплекте даю три снаряда.
Шмелев слушал, кивал, но видно было, что все — мимо ушей.
Ему просто не приходило в голову, что покупатель обязательно скажет:
«Покажи, как р-работает, дара-гой! Вах!» Почему-то я был уверен, что у покупателя обязательно окажется кавказский акцент.
Когда передали деньги (на мой совет протереть свои и пересчитывать мои купюры в перчатках Евгений зыркнул по-волчьи и из принципа чуть ли не облизал у себя на кухне каждую бумажку), продавец их взвесил на ладони и криво усмехнулся. Я смотрел на него с подозрением — никак не мог поверить, что он не знает действительной цены этой техники. Сделанные мимоходом ссылки на нищенскую зарплату, на безденежье и запросы молодой жены меня лично не растрогали. Сволочь, она причину всегда найдет.
Я придирчиво проверил каждый снаряд — в чем в чем, а в ПТУРСах, даже модернизированных, немного смыслю. Пока мы таскали засунутые в картонные коробки компоненты разобранного комплекса в багажник «Волги», я успел-таки кое-что в двух ПТУРСах модернизировать. Не афишируя, естественно, своей рационализации.
Шмелев так спешил провернуть свою сделку века, что и с покупателями, оказалось, договорился на этот же день. Все сюрпризами меня удивлял, дурачок. Водитель был опытен, обучен и попетлял, якобы проверяясь, по городу, сколько надо. Не заметив слежки — а следить за нами людям Юрия Юрьевича при своем-то водителе было несложно, — мы добрались по МКАД в Абрамцево. Там, как было условленно, выгрузили все на обочину, и черная «Волга» ушла. Минут через пятнадцать подъехала другая, светлая «волжанка».
Ее водитель и пассажир, как я понял по радости Шмелева — покупатель, действительно оказались кавказцами. Больше того, покупатель явно был чеченцем, крупным и ловким мужиком, несомненно имеющим боевой опыт. Этот сплав уверенной настороженности не спрячешь, он как загар. По-русски говорил чисто, без акцента. Впрочем, он не так много и говорил. Держался оживленно, пожимая руку, в ответ на мое: «Олег» — представился весело, мельком глянув на мой АКМ:
— Виса. — И тут же огорошил наивного моего приятеля:
— Поехали к друзьям. Деньги у них.
— Какие друзья? Почему у них? — разочарованно заспорил мой коммерсант.
— Мы договаривались, что ты деньги сразу отдашь!
— Ну как «сразу»? Как «сразу»? — удивился Виса. — Посмотреть нада?
Показать-рассказать, как включается-шмучается, нада? Выпить, чтобы хорошо работало, нада? Тут посмотреть можем? Попробовать тут можем? Очень прошу, поедем. Все деньги приготовлены, ждут тебя. Что ты сердишься? Ты не один. У твоего друга автомат. Я — один, без оружия. Почему ты сердишься? Почему ты смеешься?..
Последнее он спросил у меня, после того как я демонстративно хохотнул, показав, что не верю в его безоружность. Но в общем-то я помалкивал, не без злорадства наблюдая за Шмелевым. Тот побурчал, позыркал недовольно. Но деваться ему было некуда, и Евгений сам начал грузить в салон серой «волжанки» наше приданое. Ехали долго. Вдоль парка, потом по проселкам.
Если ребята майора и следили за нами, то делали они это на редкость незаметно. Я их не то что не видел, даже не чувствовал. И на всякий случай расслабился, настраиваясь выкручиваться в одиночку. Вот что мне в такие минуты нравится в современной компьютерной технике — так это то, что ей много не надо: очередь или пару ударов прикладом — и кранты.
Ждали нас четыре машины. Два джипа с затененными стеклами, ЗИЛок и проржавевший «Москвич». Стояли они посреди километрового прямого и относительно ровного участка дороги, чего примерно и следовало ожидать.
Снег был отлично укатан и глянцевел, как асфальт после дождя. Когда мы остановились, съехав на расчищенную в обочинном сугробе площадку, из джипов высыпало полвзвода в камуфляже и с автоматами. Все кавказцы.
Неужели еще придет время, когда стрельба в самом центре Москвы и вооруженные кодлы в ее парках опять начнут нас удивлять? Дожить бы. Чтобы и потомки оценили всю неодолимую прелесть нашей молодости...
Боевики обступили нашу «волжанку», один из них постучал пальцем по стеклу Шмелеву. Тот вылез, притворив за собой дверь.
О чем-то они там поговорили, и Евгений, просунувшись в салон, скомандовал мне:
— Выгружаемся.
Я спокойно, держа зажатый в поднятой руке дистанционный взрыватель, вылез и встал рядом с дверцей. Сказал Женьке:
— Разгружают пусть сами. Слушай... Как тебя зовут? — спросил я через крышу «Волги» у того, с кем говорил Шмелев.
— Зачем? Какая тебе разница?
— Мы ж друзья! А кто друга «Эй, ты!» зовет?
— Пусть будет Георгий.
— Пусть. Так вот, Георгий, ты ж понимаешь, что это такое? Если я палец отпущу — взорвется все это хозяйство. От всех пыли не останется.
— Зачем? Вы нам покажете, что привезли, мы отдадим деньги — и езжайте себе.
— Это само собой. Но сделаем так. Машину ставим вон там, мордой отсюда. Ты отдаешь ему деньги, — я показал на Шмелева, — он садится в машину с этой моей штукой. Я тебе все показываю-рассказываю...
— Зачем не веришь?! Обижаешь!
— А меня, может, количество и вооружение твоей охраны обижает. Но я ж молчу?..
После этих слов помолчали все. У Шмелева тоже хватило ума не лезть в разговор. Наконец Георгий что-то прогыргычил одному из своих. Но, кажется, не по-чеченски. Тот сходил к джипу, принес сумку, расстегнул, показал нам пачки долларов. Я проверил — не куклы. Потом я подождал, пока нашу «волжанку» разгрузят и отведут за полкилометра. Заметил, что трое парнишек бочком стали уходить в заросли за левой обочиной, и попросил их вернуться к друзьям. Затем кратко объяснил Евгению, что это за машинка у меня в руках и что будет, если он отпустит кнопку. Умоляюще посмотрел в его насупленное, ожесточенное лицо:
— Очень тебя прошу, сделай, как я говорю. Иди к «Волге», не выпуская дистанционник из левой руки. Сядешь в машину — поставь на нейтралку и заведи мотор. Возьми у меня из кармана монокуляр. Наблюдай за нами через него. Следи, чтобы никто из них не шмыгнул в кусты. Не расслабляйся, пока я не подойду к машине. — Он слушал каменно, упорно глядя поверх моего плеча в небо. — Если кто-то к тебе подойдет ближе чем на триста метров — взрывай и газуй. Если увидишь, что кто-то, кроме меня, взялся за ту камеру — помнишь?
