Мистерия в Турине (Плохая война – 6) - Алексей Вячеславович Зубков
— Может быть, меня не устроит доминиканский монастырь в каком-то там Турине, — парировала Шарлотта, — Так что, если я и ухожу в монастырь, то не прямо сейчас. А графский титул и собственный замок должны бы представлять интерес для любого нормального рыцаря, потому что ни один уважающий себя рыцарь не сдается без боя. Или не так?
— Так, — нехотя согласился Максимилиан.
— Поэтому, если мы все равно здесь, давай попытаемся что-то сделать.
— Что?
— Раз уж с судьей торговаться бессмысленно, попробуем решить вопрос без суда. Поговорим с королем, например.
— В прошлый раз разговор с королем привел нас как раз в суд.
— Потому что король отказался решать вопрос без суда в пользу наших врагов.
— И мне тогда пришлось неделю не вылезать с ристалища ради этой аудиенции, а здесь и турнира толком не будет.
— Зато здесь будут переговоры, а мы по легенде шпионы Медичи. Может, у короля найдется повод поторговаться с Медичи, а мы будем посредниками и возьмем в счет посредничества мой замок.
Макс сразу и не нашел, что ответить. В конце концов, они с женой внаглую заняли этот замок четыре года назад и до сих пор жили там как полноправные господа. Отбили несколько вооруженных и юридических атак, окончательно вывели из игры родственников по линии Шарлотты и вышли в финал с родственниками ее бывшего мужа. Как говорят в краях со стабильным климатом, лучший прогноз погоды на завтра — примерно сегодняшняя погода.
2. Глава. 25 декабря. Коннетабль
На Рождество 1521 года вся собравшаяся в Турине высшая аристократия отправилась на всенощную службу в собор Иоанна Крестителя. Конечно, можно бы было привезти плащаницу и в церковь Монкальери, но туда бы просто не поместились все благородные рыцари и дамы. Кроме того, собор в двух шагах от замка Акайя, где разместилась королева-мать. Если во Франции король еще может быть в каких-то вопросах главнее, то в Савойе он просто сын Луизы.
Слава Богу, что Шарлотта умела ездить в женском седле. Чтобы проехать здесь на карете, никого не обидев и не оскорбив, потребовался бы и талантливый кучер, и лакеи, а возможно даже и несколько друзей благородного происхождения, чтобы убедить уйти с пути себе подобных. Час верхом не так уж и далеко, погода стояла почти безветренная, и дорогу припорошил свежий снежок.
— Нельзя просто пойти и поговорить с королем, — сказал Максимилиан, имея в виду тяжбу за наследство де Круа.
— Можно, если за тебя кто-то замолвит слово, — ответила Шарлотта.
— Кто?
— Коннетабль Шарль де Бурбон, например. Твой хороший друг, раз уж ради него ты взялся за все это дело с золотом.
— Да, но у него та же беда, — вздохнул Макс.
Казалось бы, переход наследства от покойного супруга к живущему — обычное дело. Не прошло и года со смерти Сюзанны де Бурбон, которая оставила мужу, коннетаблю Шарлю де Бурбону, так называемое «наследство Бурбонов», то есть, богатое герцогство в середине Франции и прочие титулы и активы. Муж-наследник поссорился с королевой-матерью Луизой Савойской, которая тоже происходила из рода Бурбонов.
Королева-мать была дочерью Маргариты де Бурбон и внучкой Карла I де Бурбона, а Сюзанна — дочерью Пьера II де Бурбона и тоже внучкой Карла I. Наследников мужского пола по прямой линии в роду Бурбонов не осталось, а салический закон, ограничивающий права наследниц, касался только престолонаследия.
Луиза Савойская заявила, что она, как внучка Карла I, имеет больше прав на наследство, чем вдовец другой внучки. Король не возразил, и суд принял дело к рассмотрению. Как только об этом узнало высшее общество, в суды потянулись жалобщики с делами того же содержания. Прямые потомки против супругов-наследников. В случае де Круа, супругой-наследницей была Шарлотта, а ее второй муж Максимилиан не мог претендовать ни на земли, ни на титул.
Настоящей причиной ссоры между Луизой Савойской и Шарлем де Бурбоном стали, конечно же, не титул и не золото. Много лет они были любовниками. После смерти тридцатилетней Сюзанны, королева-мать, будучи на пятнадцать лет старше, предложила восстановить отношения, но коннетабль ответил отказом. Злые языки говорили, что он и никогда не любил Луизу, но раньше занимал не тот пост, чтобы ей отказать. Впрочем, и будучи коннетаблем, опасно поссориться с королевой-матерью.
Друзья де Бурбона говорили, что он не заводит новые романы, потому что держит траур по супруге. Все дети Шарля и Сюзанны умерли во младенчестве, поэтому священный долг перед предками требовал от коннетабля жениться снова и обзавестись наследниками. Любая семья во Франции посчитала бы за честь породниться с Бурбонами, но коннетабль не спешил. Возможно, и в самом деле держал траур, потому что женитьба бы сильно упростила ему жизнь. Бывшая любовница не стала бы навязываться молодожену так же настойчиво, как навязывалась вдовцу, а влиятельный тесть мог бы помочь уладить вопрос с наследством.
Про возраст бывшей любовницы в данном случае речи не шло. Деревенская поговорка про «ягодка опять» касается, извините за выражение, баб. Королевы же всегда в отличной форме. На текущий момент официальным любовником королевы-матери считался тридцатитрехлетний адмирал Франции Гийом Гуфье де Бонниве. Возраст от даты рождения в то время никого не волновал, а выглядела Луиза Савойская не сильно старше бравого адмирала.
Стоит упомянуть, что адмирал Франции — должность только номинально морская и не дает права и возможности спрятаться в море от любых поручений Его Величества. Адмирал ранее возглавлял посольство в Англию, а в кампанию текущего 1521 года командовал армейским корпусом в походе на Пиренеи. 19 октября корпус взял город-крепость Фуэнтеррабия в провинции Гипускоа.
Шарлотта де Круа с грустью поняла, что исход ее тяжбы с учетом последних аргументов зависит от того, на чью сторону встанет суд по наследству Бурбонов, королевы-матери или коннетабля.
Коннетабля могли бы спасти два варианта. Или маленькая победоносная война, или примирение с королевой. Война уже началась, но шла с переменным успехом, если так можно назвать потерю Милана.
— Ты выполнил миссию, которую на тебя возложил коннетабль в интересах короля, — сказала Шарлотта, — Напомни ему об этом.
— Ты, кажется, выразила сомнения, что я ее действительно выполнил.
— Зато ты никаких сомнений не выразил. Иди, подай эту новость коннетаблю так
