Возвращение экспедиционного корпуса - Георгий Лопатин
Тогда правительство начало оттягивать лояльные подразделения к Парижу.
Климов в этот момент забоялся, что немцы не утерпят и воспользуются ослаблением фронта, но все же там тоже не дураки сидели и понимали, что начавшийся гражданский замес, если он получит продолжение окажется им выгоднее и потому с немецкой стороны даже беспокоящие обстрелы прекратились.
Снявшиеся для похода на столице подразделения сливались в более крупные формации и на первых порах возникла заминка с иерархией командования. Это могло стать проблемой, но, к счастью, на этот раз социалистические партии сработали на редкость оперативно.
Они образовали некий Социалистический Союз Свободы Республики…
Климов, когда услышал об этом объединении, долго истерично ржал, аж до икоты.
…В который вошли представители всех социалистически ориентированных партий, и даже различные анархисты затесались, и вот уже он стал управляющим органом для собравшейся в поход на Париж военной силы. Благо, что хватало офицеров различного звена в том числе высшего, что поддерживали революцию и откликнулись на предложение СССР возглавить солдат.
И что еще важнее — солдаты согласились с командованием от СССР. Причин тому хватало, как банальное понимание, что требуется единоначалие, чтобы все не рассыпалось как карточный домик от одного щелчка, так и то, что они сочувствовали тому или иному политическому движению вошедший в Союз, а значит считали образованный СССР вполне легитимным органом управления.
Попытались втянуть в свои гражданские разборки и РОД, причем обе стороны.
Но правительство удалось бортануть, сказав:
— Господа, у нас самих произошла схожая революция, и солдаты скорее сочувствуют революционерам борющихся за свои права, чем буржуа.
— Могут ведь возникнуть проблемы с поставками продовольствия, — перешел на шантаж какой-то чиновник-переговорщик.
— Этоим вы добьетесь только того, что русские солдаты точно примкнут к революционерам, от чего я их с трудом пока удерживаю. Так что крайне не советую устраивать нам проблемы с этой стороны. Вам же хуже станет.
Приходили в РОД и со стороны революционного СССР. И тут ему отбиваться стало на порядок сложнее. Часть солдат действительно хотело помочь брату-пролетариату. Они видели в этом возможность отправиться домой, дескать новая власть быстро заключит мир с немцами…
Пришлось даже собрать актив СДПР, чтобы вправить мозги особенно пылким активистам, роде того же Малиновского, что ратовал за оказание интернациональной помощи.
— Поймите товарищи, это их исключительно внутреннее дело в котором они сами разберутся, без нашей помощи… что по итогу может оказаться медвежьей услугой.
— Пролетарское движение интернационально! — восклиунул Родион.
— Пусть так, вот только для кого-то из буржуа мы станем интервентами — прямыми врагами, и это привлечет на сторону правительства дополнительные силы. В итоге своим порывом имеющим чистые помыслы, только ухудшите положение своих французских товарищей. Так для французов это их внутренее дело и они смотрят кто победит в схватке не особо вмешиваясь, но стоит только вмешаться кому-то со стороны…
Видя, что солдат это не убеждает, Михаил перешел на более понятные аналоги:
— Просто представьте, что у вас во двре происходит драка с родным братом по какому-то поводу, не поделили чего-то… и в эту драку влруг вмешается третий непонятный тип, пусть даже сосед. Просто предствьте, что он вмешался даже на вашей стороне и стал жестоко избивать вашего брата. У вас с братом можно сказать привычный махач с синяками и в крайнем случае с разбитой губой или там носом, да опухшим ухом. А этот сосед стал жестоко ломать вашему брату руки и ноги, свернул нос, выбил зубы и останавливаться на этом не собирается… начал месить ео ногами. Вы все еще будете бить своего брата напару с этим соседом?
— Это да… — озадаченно загудели солдаты.
— Не дело…
— Я такого помощьничка сам урою!
— Вот и тут так же. Подобные противостояния у франков это как братская драка и влезать в нее посторонним не след.
— Но ведь противник наверняка привлечет на свою сторону тех же англичан, не говоря уже о колониальных войсках, — сказал Малиновский.
— И это будет прекрасно для социалистической революции во Франции, ибо привлечет к революционерам дополнительные силы именно по той причине о которой мы только что говорили и оттолкнет сочувствующих сейчас правительству людей от них.
В общем брожение в дивизии Климову удалось притушить. Схожие доводы он привел представителям СССР и те приняли их, даже похоже собрались воспользоваться идеей в своих целях.
Что до французского правительства, то оно действительно начало цепляться за соломинку и из-за малочисленности лояльных сил помимо индокитайцев с зуавами, привлекло к внутренним разборкам англичан, в основном танковые подразделения и это действительно стало их ошибкой. Французы не любили не только немцев, но и лайми с коими так же имелась длительная история противостояния, чего только Столетняя война стоит, как и прочих конфликтов хватало за лидерство в мире, так что нейтрально державшуюся часть общества качнуло на сторону революционеров.
Двадцать пятого июня состоялся первый бой между лоялистами и революционерами. С обеих сторон использовалась артиллерия, в основном легкая полевая, но и тяжелые орудия в сто двадцать два миллиметра применялись.
Верные правительству войска бились от обороны, успели отрыть окопы, плюс различные окраинные дома как огневые точки использовали, и у них вполне могло бы получиться отбиться и даже нанести противнику сокрушительное поражение в какой-то момент перейдя в контратаку при поддержке английских танков, несмотря на серьезный численный перевес революционеров коим просто негде было укрыться (окопов нет), кроме как в небольших селах-спутниках Парижа, вот только атакующим подсобили рабочие бригады.
Под вечер в Париже вспыхнули уличные бои, рабочие давили полицейские отряды и тыловые подразделения лоялистов. Бои шли всю ночь, а утром во время очередной атаки революционеров, благо наладили координацию действий по радио, рабочие отряды и отпускники, что их возглавили, нанесли удар в тыл лоялистам первым делом смяв артиллерийские подразделения. Рабочие, после подавления силой одной из манифестаций аннамитами, всех этих индокитайев и зуавов теперь люто ненавидели и именно по ним пришелся следующий удар рабочих отрядов и те бежали.
Правительственные отряды с англичанами отступили в город, снова начались уличные бои, но долго лоялисты продержаться не смогли, у них действительно горела под ногами земля, причем зачастую в прямом смысле этого слова, когда из окон домов на те же танки бросали бутыли с горючим и те начинали весело полыхать.
Вечером двадцать седьмого июня столица оказалась в руках революционеров, кои провозгласили создание Социалистической республики Франция с неким генеральным председателем Леоном Блюмом во главе, но правительство с большей частью парламентариев успело сбежать на север в Руан под защиту англичан и первых прибывших во Францию несколько
