Уоррен Мерфи - Шок
– Ошибка исключена, мы выследили вас по компьютеру.
Смит оцепенел.
– Мы рассуждали так: поскольку вы все еще работаете в этой области, то, естественно, имеете дело с компьютером. Это был лучший способ найти вас. Если это вас волнует, то могу вас уверить – информационные банки данных нами не использованы.
Харолд чувствовал, что теряет контроль над собой. Банки данных не пострадали.
– Я вам не верю, – только и смог он выговорить. Цирцея пожала плечами:
– Для меня это не имеет значения. Я только хочу, чтобы вы не думали об этом. В любом случае, проекту, над которым вы работаете, не нанесено ни малейшего вреда. Да мы и не пытались. Ваша система кодов слишком сложна. Именно поэтому мы и поняли, что вы тот человек, который нам нужен.
– Но сообщение?
Женщина подняла бровь:
– Подумайте об этом, доктор Смит, подумайте о телефоне.
Харолд даже рот открыл от удивления:
– Телефоны не работали.
– Полная взаимосвязь. Аварийный генератор вырабатывает энергию, и, если что-нибудь случится, оборудование санатория все равно будет работать. Телефон и компьютер, конечно, связаны.
– Но ваши приказания на экране?
– Специальное проникновение в телефонную систему. Временное. Сейчас там все в порядке.
– А инструкции по телефону?
– Мы создали линию для одного разговора. И после этого сразу уничтожили ее.
Смит долго и внимательно смотрел на Цирцею:
– Вы накличете много бед и неприятностей на свою голову.
Цирцея ни слова не произнесла, до того как самолет приземлился на маленькой площадке на острове. Тропические растения и экзотические деревья беспорядочно росли вдоль взлетно-посадочной полосы. Но в атмосфере этого странного места чувствовалось что-то угнетающее. Воздух был тяжелый и влажный. Высоко над головой облако закрыло маленькое, далекое солнце, заставив Смита почувствовать себя загнанным в угол.
Цирцея выключила двигатель и попросила Смита покинуть самолет, Харолд поднялся, и в это время женщина опустила руку на его кейс.
– Вы не имеете никакого права отбирать мои вещи.
– Нет? – Цирцея достала пистолет из-под сиденья и направила его прямо в лицо Смиту.
Пистолет был двадцать второго калибра, но и этого оказалось бы достаточно, чтобы с такого расстояния превратить лицо в кровавое месиво. Раздраженно сопя, Смит оставил кейс женщине.
– Еще одно. Когда я спросил, не вы ли за всем этим стоите, вы ответили: «не совсем». Так кто же ваш босс?
Она прошла мимо него, открыла дверь. Грязный воздух ворвался в кабину и окружил Смита.
– Вы должны были слышать это имя, доктор Смит, – сказала Цирцея, мило улыбаясь. – Добро пожаловать в пристанище Абрахаса.
Глава 5
– Абрахас, Абрахас...
Чиун стоял на маленькой террасе отеля в Западном Макомсете, всего в полумиле от дома Орвилла Пибоди, и тихо бормотал. Он сосредоточился, его и без того узкие глаза стали еще уже. Руки Чиуна с длинными продолговатыми ногтями спокойно лежали на складках рукавов его длинной зеленой сатиновой накидки. Дул легкий бриз, взъерошивая его седые волосы и мягко касаясь лица.
– Абрахас, – повторил старый кореец. – Вот в чем дело, я уверен.
– Что ты сказал, папочка? – крикнул из комнаты Римо.
Старик не ответил, и Римо высунулся наружу, кладя фотографию Орвилла Пибоди в конверт, и спросил:
– В чем дело?
– Хм. Я думаю об этом имени. Оно приводит меня в замешательство.
Чиун потряс головой. Длинные усы качнулись из стороны в сторону.
– Может, я могу чем-нибудь помочь?
– Ты? Не смеши меня.
– Я не понимаю, что произошло, – весело сказал Римо. – Ну ладно, можешь не объяснять.
– Абрахас, – серьезно произнес Чиун.
– Абрахас? – как эхо, вторил ему Римо.
– Я до сих пор не могу понять, что означает это слово.
– Очень просто. Это Пибоди произнес перед тем, как умереть, – улыбаясь, сказал Римо. – Ты должен был слышать это в ежедневных новостях, Чиун.
– Ты думаешь, в новостях?
– Конечно. Где же еще? Смит тоже говорил мне об этом по телефону.
Чиун выглядел задумчивым и обеспокоенным:
– Какое-то странное имя, я никак не могу выкинуть его из головы. Оно преследует меня даже во сне.
– Абрахас, – в третий раз сказал Римо, – я не слышал его до звонка Смита.
– Меня это не удивляет, – почти крикнул Чиун, резко оборвав Римо. – Большинство мыслей мелькают у тебя в голове, оставляя следа не больше, чем дыхание бабочки.
– Пример корейской благодарности, – обиделся Римо. – Я стараюсь помочь, а ты оскорбляешь меня.
– И вот еще что... – сказал кореец не очень уверенно, снова став задумчивым и хмурым.
– Это ты об Абрахасе или о моей тупости?
– Я не слышу имя, а вижу его. Это похоже на видение. Это как изображение на корейском и английском.
– Видение с субтитрами, – насмешливо протянул Римо.
– Идиот! Само имя – видение. О, почему именно мне нужно учить безмозглого белого мальчишку с сообразительностью буйвола. – Чиун даже запрыгал от злости. – Видение – это просто надпись на ткани в серую полоску.
– Успокойся, папочка. Я понимаю, – смягчился Римо.
– Ничего ты не понял. Ты смеешься надо мной, потому что думаешь, будто я теряю чувство реальности. Вот так наивная молодежь всегда думает о старших, когда сталкивается с чем-то, что не в силах понять.
– Что ты несешь? – Римо даже отступил назад.
– Успокойся. Я не имел в виду тебя. Расскажи лучше, что ты собираешься делать.
– Послушай, ух... Я не думаю, что встреча с миссис Пибоди займет много времени. Почему бы тебе не подождать моего возвращения.
– Я делаю так, как хочу, – упрямо процедил старик.
– Послушай, Чиун, я действительно хочу, чтобы ты дождался меня.
– Римо, я не сумасшедший, – гневно лязгнул зубами кореец.
– О'кей, о'кей, – Римо держал перед собой конверт, как щит.
– Так, может, ты наконец отправишься? Или думаешь, что я, как слабоумный маньяк, брошусь на улицу приставать к несовершеннолетним в твое отсутствие.
– Не валяй дурака, – Римо остановился, – я хочу сказать... я просто...
– Не имеет значения, – отрезал Чиун. – Я собираюсь в библиотеку, и, когда вернусь, ты поймешь, что способности Мастера Синанджу в полном порядке, а ты, как всегда, не прав.
– Что тебе нужно в библиотеке?
– Знание, – спокойно ответил Чиун. – Я намерен исследовать произведение Унга. Поэта великого Ванга – самого главного наставника Синанджу. Если имя Абрахас имеет какое-либо значение, я найду его в их величайших мыслях.
– Интересно, сколько великих мыслей можно почерпнуть в публичной библиотеке Западного Макомсета, – усомнился Римо.
– Если это действительно видение, я хочу знать, что оно означает.
Римо подождал минуту, внимательно наблюдая за корейцем, потом сказал: «Хорошо, Чиун. Увидимся позже» – и вышел.
Но мысли о старом учителе, преследуемом дикой галлюцинацией, испугали и опечалили его. Римо решил позвонить Смиту, как только закончит с миссис Пибоди, и попросить разрешения о поездке в Синанджу вместе с Чиуном. Побывав дома, старик снова станет счастливым.
Римо подошел к дому Пибоди, чувствуя себя очень усталым.
Арлин Пибоди оказалась крошечной, похожей на маленькую птичку женщиной, с облаком ярко-рыжих волос, обрамлявших ее лицо, делая его похожим на загорелый колобок.
– Я просто не могу понять этого, – с легкостью защищалась женщина, из чего Римо сделал вывод, что защита вообще была линией ее поведения. – Я хочу сказать, что он был прямо здесь, сидел в пижаме на кушетке и смотрел альманах «Театральное мастерство» однажды вечером, а на следующее утро словно испарился. – Она истерично захохотала, затем зарыдала.
– Успокойтесь, миссис Пибоди, – Римо пытался помочь женщине прийти в себя, положив ей руку на плечо. – Все хорошо.
Она в гневе скинула руку.
– Ничего хорошего. Полный бедлам. Дети никогда не смогут ходить в школу. Люди всегда будут напоминать им, что их отец – убийца. Я не могу показаться в магазине. В нашем доме вечно торчат копы, или кто-нибудь из ЦРУ, или репортеры, а теперь вот вы.
– Я был другом Орвилла, – солгал Римо.
– Вы? – слезы еще не высохли на ее глазах.
– Не думаю, что он сам решился на убийство в Риме.
Арлин вскочила с кушетки.
– То же самое я говорю всем, – вскричала она. – Он исчез совершенно неожиданно. Ни одного слова, ничего. Ни прощания, ни поцелуя. Он даже не взял чистой рубашки. И затем три недели спустя мы узнаем, что он мертв. Увидели его фото на первой странице в газете!
– Миссис Пибоди...
– Теперь они говорят, что Орвилл был политическим террористом или кем-то там еще.
– Это человек, которого он убил, был террористом.
– О, какая разница? – бушевала Арлин. – Мы с Орвиллом даже новости редко смотрели. Ему была неинтересна вся эта чепуха. Новички скауты и подстригание газона – вот все, что интересовало его. Малыши-скауты. Вот хобби для убийцы. Я вам повторяю, он не мог этого сделать.
