Евгений Сухов - Ассасин
Каждый чужой здесь оказывался на виду — пройдет грузовик из соседнего села, и то уже событие. А чтобы повстречалось несколько путников сразу, с рюкзаками за плечами, так это разговоров на целую неделю. А потому из-за плетней за ними следили любопытные взгляды. При этом деревенские не забывали здороваться, опять же по-деревенски открыто и в голос. Но бесед не заводили, продолжали держать дистанцию с чужаками.
Только когда они пересекли поселок, чтобы углубиться в тайгу, на окраине навстречу им с бревен поднялся неказистого вида пожилой мужичонка.
— Не местные?
— Геологи, — бодро ответил ему Анисимов. — Пробы нужно брать.
— Это дело, — закивал старик. — Что-то неважное творится в нашей округе, мрет народ!
— Что так?
— А бог его знает, — пожал плечами старик, внимательно разглядывая путников. На Ангелине его взгляд задержался. Глубокие морщины на лице на какое-то мгновение разгладились, от чего он заметно помолодел. — Михаил тут собирал цветной металл. Говорил, что городские много за него дадут. А три месяца назад его так скрутило, что не приведи господи! Помаялся малость да помер, сердешный. Так что легких денег не бывает.
— Откуда же он здесь цветной металл брал?
— А его здесь по всей округе разбросано. Собирать его особой хитрости не нужно, это не соболей выслеживать. Закинул моток медной проволоки на телегу и дальше покатил. Разбаловался народ, только этим и занимается.
— А ягоды собираете?
— Не, здесь дурную мы не собираем, за хорошей ходим, аж за десять верст!
Он вздохнул, еще раз оглядел их.
— Вы бы посмотрели, как там. Может, нам здесь полегче будет.
— Посмотрим, дед, — весело пообещал Анисимов, подкинув сползающий рюкзак, и бодро пошел, увлекая за собой остальных.
Дорога была разбита, вся в колдобинах. Трудно было предположить, что каких-то несколько лет назад здесь проезжали огромные тягачи. Пройдет еще пара лет, и дорогу затянет совсем.
Посмотрев на дозиметр, Анисимов увидел, что стрелка прибора слегка зашкаливает за черту нормы. Махнув в сторону леса, объявил:
— Где-то там был взрыв. Несильный… Но его вполне хватило, чтобы отравить местность на двадцать верст вокруг. Мы обойдем этот участок, — сказал Анисимов и, показав в сторону сопки, сурово ощетинившейся пихтами, добавил: — Через эту сопку и пройдем. Именно по ней идет граница зараженности. А эпицентр взрыва был там, в глубине. Если бы атомный заряд был взорван метров на двадцать ближе к поверхности земли, то заражение было бы гораздо сильнее. Может, тебе помочь? — повернулся он к Ангелине.
— Ничего, как-нибудь справлюсь сама.
— Ну, смотри, старайся не отставать, — кивнул Анисимов. — Не хватало еще потом тебя искать по всей тайге.
Им продолжали попадаться узлы двигателей, канистры, мотки проволоки. В одном месте они даже натолкнулись на цистерну, увязшую в болотине. От всего увиденного оставалось какое-то тягостное впечатление. Все походило на то, что ты бродишь по местам сражений, где противоборствующие стороны, не считаясь с потерями, отправляли на передовую все новые и новые соединения. Анисимов вдруг поймал себя на том, что пытается рассмотреть в густом кустарнике покореженные ракетные установки.
Позади, негромко чертыхаясь, шел Федор. Эта прогулка особой радости ему явно не доставляла. Стараясь не отставать, за ним держалась Ангелина.
Взобравшись на вершину сопки, Анисимов не без удивления обнаружил здесь расчищенную площадку. Лежали даже доски, сваленные в кучу, — все, что осталось от контрольно-пропускного пункта.
Взглянув на дозиметр, Анисимов увидел, что степень зараженности превышает норму почти в полтора раза. Конечно, такая доза не смертельна, но не стоит искушать судьбу, надо убираться с вершины как можно быстрее. Тяжело дыша, рядом остановился Федор. Смахнув со лба челку, оперлась о сосну Ангелина.
Показав на озеро, ровным аккуратным блюдечком блестевшее в долине, Анисимов сказал:
— Вот здесь и был эпицентр взрыва. А ведь заряд-то совсем небольшой был. Даже вода в озере какая-то красная. Представляю, что было бы, окажись он помощнее.
— Вода действительно какая-то чудная, — сдержанно согласился Федор. — А где же шахты с зарядами? Я что-то совсем ничего не узнаю.
— Шахты… Они вон в той стороне. Сейчас спустимся с сопки, а там по прямой километров десять будет. Там идти полегче. Быстро дойдем.
Действительно, стоило им спуститься с вершины, как стало заметно, что лес значительно поредел. Когда-то здесь его крепко повырубили. Часто попадались обширные поляны явно искусственного происхождения, заросшие высокой, по пояс, луговой травой.
Брошенного железа здесь только прибавилось. Покореженное, побитое, рваное, оно представляло собой унылое зрелище. Порой казалось, что брошено оно было намеренно, в качестве своеобразной заградительной полосы.
Пробиваясь через этот железный хлам, Анисимов внимательно смотрел под ноги — он не мог отделаться от ощущения, что здесь обязательно стоят мины-ловушки. Пробираясь через кусты, он невольно узнавал места, где в свое время была протянута смертельно опасная сетка. В одном месте Игорь даже рассмотрел изрядно прогнивший остов вышки. Но вместе с тем все сильно изменилось. Стало чужим и враждебным, неприятное местечко.
— Так где же твоя шахта? — не скрывая нетерпения, спросил Федор, присаживаясь на какой-то бетонный пенек, нелепо торчащий из земли.
— А ты на ней сидишь, — улыбнулся Игорь.
— Что?! — невольно вскочил Федор.
— Не переживай, это не смертельно. Давай расчистим вокруг.
Когда место расчистили от кустов и каких-то коряг, то увидели бетонный люк, накрытый ржавой решеткой, сваренной из толстой арматуры.
— Так, значит, здесь и находится атомный снаряд? — Федор был явно взволнован.
— Получается, что так. Вообще-то это военная тайна.
— Здесь нет радиации?
— Ее тут и не должно быть. Радиация там, где произошел взрыв, а здесь заряд запрятан глубоко.
— В шахту можно спуститься?
— Вход в нее находится немного в стороне.
— Пошли.
В ста метрах среди кустов бузины виднелся вход в какую-то темную пещеру, и только когда они приблизились вплотную, то выяснилось, что это своего рода бункер, стены и потолок которого были бетонные, а под ногами бугрился булыжник.
— Грузовик, конечно, в шахту не пройдет, но вот электрокары проезжали легко.
— Здесь темно. — Федор шагнул вслед за Анисимовым.
— А ты думал, что дорогу тебе будут освещать прожектора? — хмыкнул Анисимов и, повернувшись к Ангелине, строго сказал: — Не отставай.
— Сколько нам идти? — робко поинтересовалась Ангелина.
— Это коридор. По нему идти двадцать метров, может, чуть больше…
— И там ядерный заряд? — Голос Федора прозвучал напряженно.
— Да. Ты можешь даже потрогать его.
Луч фонаря, резанув темноту, уперся желтым расплывающимся пятном в бетонную стену. Затем, вытянувшись в длинную линию, желтый луч скользнул по шероховатой стене и расплывчатым овалом застыл на бетонном цилиндрическом сооружении.
— Мы пришли, — объявил Анисимов. — Вот здесь.
Трудно было поверить, что за бетонной стеной прячется полсотни Хиросим. Становилось не по себе. Видно, нечто похожее испытывала и Ангелина. Притронувшись ладонью к шероховатой стене, она отдернула ее, словно почувствовала губительное излучение, исходящее от бетонного свода.
Положив рюкзак на землю, она вдруг спросила:
— Ты помнишь, как погиб Охотник?
— В его теле нашли наконечники стрел.
— Все так… Я тебе не говорила, но последняя стрела ему досталась от женщины.
Ладонь Ангелины скользнула в карман куртки, а когда она вынырнула на узкую рассеивающуюся полоску света, то в руке у нее оказался небольшой пистолет.
Он был действительно совсем небольшой, аккуратный, с виду совсем игрушечный. Вот только начинка в нем была смертоносная. Такая вещица делает мужчину сильнее, да и женщину тоже…
— Откуда ты это знаешь? — Анисимов сохранял спокойствие, будто ничего не произошло.
— Все очень просто. Когда я ввела тебя в транс, то сумела узнать и об этом. А потом всю эту информацию стерла из твоей памяти. Странная получается вещь, дух Охотника вселился в тебя, а в меня — дух его возлюбленной. Так что наша встреча была предопределена. И, конечно, должна была закончиться именно таким образом. Ты этого не знал?
Игорь смотрел на ее слегка подрагивающую руку, в которой был зажат пистолет. По стенам метались изломанные тени. Все происходящее казалось нереальным. Но действительность тем не менее существовала в виде направленного в его лицо ствола пистолета. Да, неожиданный сюрприз…
Анисимов прикрыл глаза. Его больше не существует. Вокруг непроницаемая тьма. Богатое воображение немедленно подкинуло невеселую картинку: распластанный, униженный, на позор всему свету он лежал на серых булыжниках, и каждый проходящий, теша любопытство, заглядывал в его застывшее лицо.
