Партизаны. Цирк - Алистер Маклин
— Вы арестованы! — без всяких объяснений заявил адмирал. Он обернулся к темной фигуре позади себя. — Отведите этого человека в участок: Он обвиняется в том, что препятствовал расследованию.
— Ну-ну, полегче! — Тон сторожа заметно изменился. — Вовсе не нужно… — Он наклонился вперед и вгляделся в лицо адмирала. — Вы, часом, не тот джентльмен, что появился здесь утром, когда у нас был большой переполох?
— Если под переполохом вы понимаете убийство, то да. Отведите меня к мистеру Ринфилду!
— Прошу прошения, сэр, я на посту.
— Вы ведь Джонни, не так ли? Вы хотите и завтра быть на этом посту?
Сторожу ничего не оставалось, как отвести адмирала к директору.
Беседа адмирала с мистером Ринфилдом была короткой.
— Можете отправляться в Европу, проблем с визами у вас не будет.
— Для двадцати пяти различных национальностей? За один день?
— У меня в штате четыре сотни людей. При некотором усилии у них можно заметить отдельные признаки интеллекта. Доктор Харпер приедет сюда в десять утра. Пожалуйста, будьте на месте. Он немедленно приступит к исполнению своих обязанностей. Наше расследование убийств Пилгрима и Фосетта, как и расследование полиции, ни к чему не привело. Этого следовало ожидать. Возможно, что-то прояснят будущие события.
— Какие еще события?
— Не знаю. Некие драматические события, которые все перевернут. Кстати, я тут немного припугнул вашего сторожа. Только чтобы заставить старика мне помочь. Он грубоват и не слишком умен, но на него можно положиться.
— Я доверил бы ему свою жизнь.
— Мы с вами по-разному ценим наши жизни. На ночь я оставлю вам шесть человек для охраны спальных вагонов. Не волнуйтесь, ребята не из ЦРУ. Они станут охранять вас каждую ночь вплоть до отъезда, до которого осталось пять дней.
— Зачем нам охрана? Мне это не по душе.
— Откровенно говоря, это сейчас совершенно не важно. — Адмирал заставил себя улыбнуться, чтобы его слова не обидели директора. — С того момента, как вы согласились с нами работать, вы подчиняетесь приказам правительства. Охранять вас станут ради вашей безопасности. Джонни будет выступать в качестве собаки-поводыря.
— О чьей безопасности вы говорите?
— О безопасности Бруно, Марии, Харпера и вашей.
— Моей? Мне что, угрожает опасность?
— Сказать по чести, я не знаю. Однако если с вами что-нибудь случится, турне придется отменить,-а это вряд ли устроит наших друзей. Я не могу отдать все на волю судьбы.
— И вы полагаете, что охрана нас спасет?
— Да. В таком замкнутом сообществе, как ваш цирк, о присутствии охраны станет известно уже через час. Скажем сотрудникам цирка, что полиция получила анонимные угрозы в адрес ваших людей. Если среди членов вашей команды есть злые призраки, они на время притихнут.
— Вы сказали, что не хотите рисковать?
Адмирал сухо произнес:
— Думаю, тени Пилгрима и Фосетта одобрили бы мое решение. Бруно и Мария уже встретились?
Ринфилд кивнул.
— Ну и какова реакция?
— У Бруно — никакой. По нему никогда не скажешь, что он думает. Что до Марии, то, по словам Генри, Бруно не произвел на нее особого впечатления.
— Иными словами, она не потрясена?
— Можно и так сказать.
— Она сейчас смотрит представление?
— Да. Вместе с Генри.
— Интересно, неужели она все еще не потрясена?
— И вы все еще не потрясены? — спросил Генри. Сам он был в восторге, но теперь его взгляд устремился к девушке.
Мария ответила не сразу. Словно загипнотизированная, она — а вместе с нею и остальные десять тысяч зрителей — наблюдала за тем, как «Слепые орлы» выполняют свои самоубийственные трюки в воздухе. По окончании номера девушка тихо вздохнула.
— Я словно во сне, — сказала она полушепотом. — Мне не верится, что такое может происходить наяву.
— Я сам с трудом в это верю, хотя видел их номер сотни раз. Первое впечатление обманчиво, не так ли?
— Еще как обманчиво!
Полчаса спустя Мария и Генри проходили мимо артистических уборных, когда оттуда вышел Бруно. В обычном костюме он снова стал прежним, ничем не примечательным человеком. Артист остановился и улыбнулся девушке:
— Я видел вас во время представления.
— Но у вас были завязаны глаза!
— Во время номера с велосипедом, когда работал на небольшой высоте.
Мария изумленно уставилась на Бруно:
— Выполняя этот невероятный трюк? У вас еще было время разглядывать публику?
— Нужно же мне было чем-то занять внимание, — с шутливой бравадой произнес он. — Вам понравилось представление?
Мария кивнула в ответ, и Бруно снова улыбнулся:
— Даже «Слепые орлы»? Как вы понимаете, я напрашиваюсь на комплимент.
Девушка без улыбки посмотрела на артиста, показала рукой вверх и сказала:
— Звезда спустилась с неба.
Потом повернулась и ушла.
Брови Бруно слегка приподнялись, но означало ли это усмешку или удивление, сказать было невозможно.
Доктор Харпер, выглядевший настоящим преуспевающим консультантом известной клиники, прибыл в цирк ровно в десять утра, но ему пришлось подождать около получаса, пока Ринфилд беседовал с другими претендентами, которые пришли немного раньше.
Когда доктор, постучав, вошел в кабинет директора, Ринфилд был один. Харпер произнес:
— Доброе утро. Я доктор Харпер.
Ринфилд удивленно посмотрел на него и только открыл рот, чтобы сказать, что вряд ли мог его забыть, поскольку они встречались у мертвого тела Пилгрима, как Харпер протянул директору записку:
«В вашем кабинете могут быть жучки. Проведите собеседование со мной так же, как с остальными кандидатами».
— Доброе утро, — не моргнув глазом, ответил Ринфилд. — Я Ринфилд, владелец цирка.
Собеседование пошло как обычно. Продолжая отвечать на вопросы, Харпер присел к столу и написал несколько слов, затем протянул записку Ринфилду:
«Заканчивайте собеседование. Предложите мне работать у вас. Поинтересуйтесь моими планами на ближайшее будущее, потом предложите осмотреть цирк».
Ринфилд сказал:
— Ну что ж, это все. Я слишком занят, чтобы откладывать решение в долгий ящик. Вы мне подходите. Откровенно говоря, выбора у меня практически нет. Разве можно сравнить солидного консультанта известной клиники с зелеными юнцами, только что закончившими интернатуру? Я не настолько наивен, чтобы считать, что консультации в клинике были вашим единственным занятием. Вы, вероятно, работали там по выходным?
— Да, двенадцать лет.
— Когда вы сможете приступить к работе, доктор?
— Немедленно.
— Замечательно! А каковы ваши ближайшие планы?
— Это зависит от того, когда вы отправляетесь в заграничное турне.
— Вероятно, дня через четыре или через пять.
— Времени осталось совсем мало. В первую очередь, мистер Ринфилд, мне нужна ваша санкция на
