Андрей Воронин - Ловушка для Слепого
И вдруг – этот странный звонок по телефону. Сивый говорил как ни в чем не бывало, был спокоен и весел. Неужели там, на квартире, был не он? Неужели очкастый недоумок что-то перепутал или вообще наврал? По всему выходило, что так оно и есть, и теперь Кудрявый жалел, что его человек слишком поторопился, застрелив Телескопа: с очкариком было бы неплохо поговорить, расспросить его поподробнее и только после этого пустить в расход.
Одно было очевидно: Тыква раскололся и сдал Сивого Активисту. Круг людей, которые слишком много знали и активно путались под ногами, рос с пугающей быстротой. Кудрявый вздохнул: хорошо, что дело близится к завершению! У него тоже был свой покупатель на всю партию морфия, да и от Сивого давно пора было избавиться.
Поиграли, и будет. Неужели этот мент всерьез рассчитывал на то, что Кудрявый поделится с ним добычей?
Смешно, ей-богу…
Двухдневная отлучка Сивого была как нельзя кстати: за это время можно было спокойно, без помех толкнуть товар и подумать, куда пристроить бабки – немалые, черт их подери, бабки! А Сивый не вернется: Кудрявый собирался об этом позаботиться.
Он встрепенулся, подумав, что начинает стареть. Нужно делать дело, а он сидит в кресле, как маразматик, пускает дым через нос и сочиняет байки, которые никогда не станут правдой, если он не начнет шевелиться.
Кудрявый раздраженно сунул телефон в руку почтительно стоявшему в сторонке мордовороту и сказал:
– Нужно организовать засаду на Волоколамском шоссе.
Немедленно. Сивый проедет там на своей «Волге».., черт, может быть, он уже проехал! Пошли туда всех, кого сможешь найти, оставь только охрану да пару-тройку ребят покрепче – они мне понадобятся. Сивого надо убрать. Он едет в Себеж и вернуться не должен, ясно? Если он уже проскочил, делайте что хотите – ищите, догоняйте, сидите в засаде хоть до Нового года, но без его головы не возвращайтесь.
– Вам нужен сувенир? – спросил охранник, который уже набирал какой-то номер.
– Плевать я хотел на сувениры! – рыкнул в ответ Кудрявый. Его плешь опасно порозовела, щеки пошли нехорошими пятнами. – Я должен быть уверен, понял? На все сто процентов. Даже на двести. Тебе ясно?
– Ясно, ясно, – торопливо ответил охранник. – Сделаем в лучшем виде. Чего вы кипятитесь, шеф?
Он съежился под яростным взглядом Кудрявого, уверенный, что его сию секунду сотрут в порошок. Посверлив его взглядом несколько томительно долгих секунд, Кудрявый взял себя в руки.
– Мне есть отчего кипятиться, – спокойно сказал он. – Этот человек опасен. Я его боюсь. И ты бойся.
Не будешь бояться – подохнешь как собака. Давай звони, время – деньги.
Он оставил охранника звонить по телефону, а сам торопливо прошел в спальню, а оттуда – в гардеробную. Большую часть жизни Кудрявый провел за колючей проволокой и никак не мог взять в толк, за каким чертом строить специальное помещение для хранения тряпок, когда существуют шкафы, но архитектор, проектировавший особняк, с пеной у рта доказывал, что без гардеробной дом не может считаться домом. Он утверждал, что это высший класс, что так делают все, что так, в конце концов, положено, и Кудрявый сдался. «Ладно, – сказал он, – раз положено, валяй.» Слово «положено» вор Кудрявый уважал – оно было из его лексикона.
В гардеробной было почти пусто: все-таки Кудрявый не был бабой, меняющей наряды двадцать четыре раза в сутки. Он оделся потеплее, рассовал по карманам зимнего плаща пистолет, запасные обоймы и трубку сотового телефона, прицепил к поясу пейджер и прихватил с полочки еще одну пачку сигарет – просто так, на всякий случай.
Стоя посреди полупустой комнаты с длинными рядами встроенных платяных шкафов, он похлопал себя по карманам, проверяя, все ли взял, и позвонил оптовому покупателю, уведомив того, что может передать товар с рук на руки хоть сию минуту.
– Да, – ответил он на какой-то вопрос своего собеседника. – Да, Руслан, все проблемы улажены.
Он слегка кривил душой, но очень надеялся на то, что к моменту завершения сделки его слова из прогноза превратятся в чистую правду. А если нет, что ж, покупателя это совершенно не касалось.
Он взял с собой только водителя и двух охранников, сел на переднее сиденье мощного японского джипа и покинул особняк, стоявший в глубине по-осеннему прозрачного березового перелеска. Просторный двор уже опустел: люди отправились на Волоколамское шоссе отстреливать Сивого, а охранник в сине-белой будке у шлагбаума почтительно помахал на прощание рукой.
Через минуту после того, как джип скрылся из вида, он уже звонил знакомой потаскухе, назначая свидание, а еще через полчаса она уже была на месте. В тот самый момент, когда она, издавая приличествующие случаю звуки и томно изгибаясь всем телом, уронила на пол последний лоскут одежды и медленно опустилась спиной на стол, джип Кудрявого проехал мимо стоявшего на обочине неприметного грузового микроавтобуса – одного из тех, которые в народе называют «курятниками на колесах». Перед микроавтобусом стояла потрепанная «вольво», вдоль которой прохаживался небритый человек в кожаной куртке, затрапезных джинсах и серых от въевшейся пыли кроссовках.
Увидев проехавший мимо джип, этот человек отшвырнул далеко в сторону окурок и торопливо сел в машину. Зеленая «вольво» тронулась с места и стала догонять джип, который почти незаметно для постороннего глаза снизил скорость. «Курятник» тоже выехал на дорогу, выбросив из выхлопной трубы облако сизого дыма, и пристроился в хвост «вольво». Дальше они ехали вместе, стараясь не терять друг друга из виду и в то же время не показать, что они – одна компания.
Колонна свернула на Минское шоссе в тот самый миг, когда немолодая потаскуха свалилась со стола на пол, схлопотав пулю в гортань и еще одну немного правее и выше левого соска.
Вскоре джип свернул с шоссе на боковую дорогу.
Здесь он снизил скорость еще больше – дорога была отвратительной, подвеска «курятника» могла просто не выдержать, а Кудрявому очень не хотелось, чтобы сделка сорвалась из-за такой чепухи, как поломка какого-то вонючего амортизатора. Медленное, вперевалку переползание с ухаба на ухаб ужасно раздражало – ему почему-то казалось очень важным покончить с этим делом как можно скорее. Кудрявый садил сигарету за сигаретой, плюнув на воздержание и на установленную им самим норму, составлявшую десять облегченных сигарет в день. Он никак не мог понять, что именно заставляет его нервничать, но вздохнул с некоторым облегчением лишь тогда, когда разбитый проселок кончился и под колеса автомобиля снова лег гладкий асфальт.
Стоявшая у обочины темно-вишневая «девятка» привлекла его внимание лишь на секунду. Автомобиль был самый ординарный, на таких ездила половина старых дристунов, доживавших свой век на медленно разрушавшихся огромных древних дачах и в не менее огромных и древних квартирах, помнивших шумные застолья под радостные телевизионные репортажи с первомайских демонстраций.
Вспомнив о застольях, Кудрявый вынул из бардачка блестящую стальную флягу, свинтил колпачок и промочил горло. Коньяк, как обычно, подействовал лучше всякой валерьянки.
Джип лихо тормознул возле глухих железных ворот, врезанных в высоченный дощатый забор. Один из охранников выпрыгнул из машины и побежал отпирать ворота.
На бегу он сильно косолапил, а руки держал на некотором расстоянии от тела, словно мощные бицепсы и перекачанные мышцы спины мешали им опуститься до конца. Глядя на него. Кудрявый скривился и подумал, что пресловутое тлетворное влияние Запада – вовсе не миф, сочиненный коммунистами. Сильные люди с хорошими фигурами были и раньше – боксеры, штангисты, борцы, гимнасты всякие… да просто природные амбалы, наконец. А теперь каждый второй – качок и вдобавок мнит себя при этом большим специалистом по части восточных единоборств. А дай ему как следует в рыло – заплачет и станет униженно просить прощения.
Кудрявый мысленно плюнул и опять закурил. Беспокойство навалилось на него с новой силой, и он попытался понять, в чем дело. Может быть, причина крылась в сегодняшнем звонке Сивого? С чего это он вдруг разоткровенничался? Может быть, он и не думал никуда уезжать?
Или уехал, но вовсе не в Себеж и отнюдь не по Волоколамскому шоссе?
Ворота наконец распахнулись, и джип въехал на участок. Кудрявый первым делом посмотрел на дровяной навес и немного успокоился. Поленница была на месте и выглядела нетронутой. Может быть, все его страхи выеденного яйца не стоят? Сдают нервишки, подумал Кудрявый и вышел из машины.
«Вольво» и «курятник» тоже въехали во двор. Косолапый охранник прикрыл ворота и встал возле них, даже не пытаясь скрывать то обстоятельство, что под пальто спрятан короткоствольный автомат.
Еще один охранник Кудрявого вынул из багажника джипа и установил прямо на бетоне подъездной дорожки складной столик. Процедура была отработана до мелочей.
