Тень мальчика - Вальгрен Карл-Йоганн
К концу десятилетия сокращение военных расходов достигло максимума. Ставки исчезали одна за другой. Юлин не стал ждать увольнения, написал заявление и основал фирму – вместе с какими-то приятелями, которых он уговорил рискнуть капиталом. К тому времени Катц потерял квартиру, бомжевал и медленно кончал жизнь самоубийством.
Юлин встретил его чисто случайно. Ему удалось уговорить Данни пройти курс лечения в стационаре, после чего предложил работу в своей фирме. Но Катц продолжал метаться. Всего через два месяца работы у Юлина, где он переводил статьи из русских военных журналов, Данни уволился и начал свое дело. К чести Юлина, он повел себя очень благородно и никаких конфликтов по поводу внезапного увольнения не возникло. Мало того, Юлин часто подкидывал ему работу Сapitol – одно из немногих предприятий в Швеции, которому удалось получить лицензию на личную охрану. Фирма занималась также сопровождением ценных грузов, видеонаблюдением, сбором компромата и, среди всего прочего, поиском пропавших людей. Катц так и не мог решить для себя, правильно ли он поступил, взявшись за это дело. Ему надо было бы переправить Ангелу к Юлину – тот располагал необходимыми ресурсами, которых у Катца и в помине никогда не было. С другой стороны, ему отчаянно нужны деньги.
Он вернулся в офис, сел за стол и критически оглядел свой мирок: два компьютера, кресло для посетителей, совершенно девственное, ни один посетитель никогда в этом кресле не сидел. Книжная полка с бесчисленными словарями и папками, привинченный к стене сейф, где он хранил наиболее щекотливые материалы. Как-то к нему обратились юристы крупной фармацевтической фирмы, попросили провести расследование нелегальной продажи препаратов на восточно-европейских сайтах. Требовалось найти и классифицировать материалы, которые можно было бы использовать на суде. Он, проследив трансферы между виртуальными кошельками, собрал целую кучу сведений, которых вполне хватило, чтобы предъявить судебный иск. Славянские языки, русские пиратские сайты, как функционирует Интернет по ту сторону Балтики, туннелирование VPN[1], продвинутые руткиты, информационное облако, как обходить firewall… Много чего, но все эта компьютерная дребедень вряд ли поможет в поисках пропавшего бизнесмена.
Он вздохнул, взял в руки подбитый поролоном конверт, оставленный ему Ангелой, достал полотенца и расстелил на столе.
Загадочные сюжеты. Человек на коленях перед скрещенными стрелами. Собаки лижут кому-то ноги. Холст кое-где замахрился, очевидно, очень старый. Перевернул холст – на обратной стороне крестики вышивки кое-где порвались. Антиквариат? У Клингберга вполне хватало денег, чтобы собирать старинные курьезы, вопрос только, было ли у него такое желание. Человеческие фигуры вышиты черным мулине, что-то в их стилизованных физиономиях наводило на мысль об Африке. Рабы? Почему он так подумал? Попытался проследить мысль, но безуспешно. Черные пленники.
Данни положил полотенца в ящик стола и постарался выбросить из головы Ангелу. Какие бесконечно грустные глаза…
Он включил компьютер – поискать сведения о своем бывшем соученике.
Портрет нашелся мгновенно. Данни увеличил его в полный экран. Снимок сделан на ежегодном собрании акционеров, примерно год назад. Джоель стоит рядом со своим дядей, генеральным директором «Клингберг Алюминиум». За спиной – группа мужчин в костюмах с бокалами шампанского. У Понтуса Клингберга под мышкой толстый переплетенный том – годовой отчет фирмы, если верить наклейке. И Джоель, в костюме, этом обязательном мундире делового мира, при галстуке… обувь наверняка сшита на заказ. Волосы поредели с тех пор, как он видел его в последний раз.
Тогда он носил очки. Теперь очков нет, но аура та же самая… Аура заблудившегося и потерявшего надежду найти дорогу человека. Даже странно для одного из ведущих бизнесменов страны.
И что? С какого перепугу Джоель несколько месяцев назад заявил жене, что Данни Катц – единственный человек, которому он когда-либо верил?
Может, и вправду ему врезалась в память та драка, о которой Катц упомянул в разговоре с Ангелой? Когда Данни встал на сторону Джоеля в потасовке?
Было это на курсах общевоинской подготовки в Карлсборге. Один из призывников из группы воздушного десанта начал задирать Клингберга. У заправских вояк люди вроде Клингберга уважением не пользовались: зубрила, из богатеньких, очковая змея, умник и наверняка председатель школьного совета – как ни удивительно, в случае Джоеля все это соответствовало истине. Катц не сразу полез в драку – он решил завязать с прежней жизнью уличного бойца. Но в этот вечер что-то заставило его нарушить обет смирения. И он даже знал, что: беззащитность Клингберга…
Тот был совершенно парализован страхом, он даже был не в состоянии убежать. И у Катца сработал примитивный рефлекс защитника. Он знал, что бояться ему нечего, – не потому, что был проворнее или лучше тренирован, чем здоровенный солдат элитного подразделения, а потому, что еще в юности научился плевать на все правила. И не успел парень даже дотронуться до Клингберга, Катц шагнул вперед, ударил кулаком в подбородок, почти одновременно ногой в коленную чашечку, свалил на пол и разбил о его голову пустую бутылку из-под кока-колы. Все это заняло не больше пяти секунд.
Невероятно, но никаких дисциплинарных мер не последовало. Никаких обвинений. Никаких заявлений. Парень, наверное, постеснялся рассказывать своим приятелям, что получил трепку.
После этого Клингберг смотрел на него с восхищением. Откуда эта реакция, откуда такое умение? Где он научился драться? И Катц рассказал ему о годах в подростковой исправительной тюрьме, о нравах уличных банд, о маленьком «еврейчонке», который никому не давал спуска… о жизни, Клингбергу совершенно незнакомой и представлявшей полную противоположность его собственной жизни.
С этого и началось. Дело было в самом начале призыва, и с тех пор Клингберг искал у него защиты.
Данни щелкнул по крестику в правом углу экрана, и фотография исчезла. Он потянулся к телефону и набрал прямой номер Юлина. Три сигнала, и тот взял трубку.
– Это Катц. Не мог бы ты мне помочь проверить кое-что в полиции?
А что случилось? А вот что: Джоель Клингберг исчез, жена его обратилась ко мне за помощью, начал рассказывать Данни и услышал в ответ сердечный смех – «ага, влез в мою епархию, Катц? Надо же, помешанный на компьютерах и языках Катц влез в мою епархию!»
Дальше – типичный Юлин: «дескать, мне не хотелось бы лишний раз использовать свои контакты, количество патронов, сам знаешь, ограниченно… ну, ладно, посмотрим, что смогу сделать».
– Я хотел бы знать, что за расследование проведено. Похоже, даже проверили его маршруты по GPS, прежде чем решили прекратить поиски. Может, жена просто-напросто мечет икру? Не исключено. Но все же… почему они отказались от поисков? Если я за несколько дней ничего не накопаю, пришлю ее к тебе.
– Ты себя недооцениваешь, Катц… Прекрасный случай немного расширить горизонты.
– Только с твоей помощью.
– Я же сказал – посмотрю, что в моих силах. Терпение, сынок.
Ну, вот и хорошо. У Юлина связи такие, что ему и не снилось.
* * *Юлину потребовалось всего несколько часов, чтобы раздобыть нужные сведения. Следствие решили закрыть буквально через сутки после исчезновения Джоеля. В розыск не объявляли – ничто не указывало на возможное преступление. Опросили всю семью Клингберг – ни к кому с требованием выкупа не обращались. Добросовестно обзвонили все больницы. Дело и в самом деле выглядело так, будто Клингберг скрылся добровольно, и у полиции не было никаких причин продолжать толочь воду в ступе. И самое главное – своему дяде, Понтусу Клингбергу, возглавляющему фирму, Джоель послал е-мейл: уезжаю на неопределенное время. Если верить рапорту, глава фирмы среагировал на сообщение скорее с раздражением, чем с беспокойством. Вот-вот должны были сойти со стапелей несколько важных контрактов, и Джоель, как главный юрист фирмы, обязан присутствовать при подписании.
