Альберт Байкалов - Оборотень следов не оставляет
Дорога была безлюдной. Через двадцать километров миновали еще один блокпост. Он располагался на перекрестке; здесь даже был БТР. Но их никто не остановил. Путь пролегал между холмами. Вскоре за железнодорожным полотном засветились редкие огни Карабулака. Небольшой участок дороги на въезде в село освещался закрепленными на столбах лампами. Справа высветился прямоугольник открывшейся двери вагончика, в котором появился силуэт человека.
– У-у, шайтан, – проворчал Тархан, глядя на спешащего к обочине милиционера. – Будем останавливаться?
Он спросил Амирбека, когда они уже прокатились мимо здоровенного амбала с жезлом в руках.
– Конечно, – встрепенулся Амирбек. – Иначе сейчас поднимет шум, и мы вернемся ни с чем.
– Что-то мне не нравится его рвение, – глядя в зеркало заднего вида, пробормотал Тархан и выбрался из машины. Амирбек последовал его примеру.
– Куда едете? – милиционер поправил ремень автомата, оглянулся на своего товарища, оставшегося рядом с будкой, и вопросительно уставился на Тархана.
Он был высокого роста и полный. Несмотря на свет фонарей, лицо сотрудника скрывала тень от козырька форменной фуражки, но, судя по голосу, он был уже немолод.
– Домой, – пожал плечами Тархан и сунул руку за отворот куртки, намереваясь достать документы.
– Не двигайся! – милиционер отскочил от него на шаг, направил в грудь ствол автомата и щелкнул предохранителем.
– Я хотел паспорт показать, – растерянно проговорил Тархан и покосился на стоящего сбоку Амирбека.
– Пока тебя об этом никто не просил, – назидательно сказал здоровяк и с облегчением перевел дыхание. – Мало ли что там у тебя. Может, пистолет или граната?
– Мы мирные люди, – покачал головой Амирбек. – Зачем нам оружие?
– Почему врешь? – нахмурился милиционер. – Разве сейчас бывают чеченцы, которые не берут с собой в дорогу хотя бы автомат?
– Какое тебе дело, что мы с собой берем? – вспылил Тархан. – Почему ты такой злой?
– Недавно на этом посту дежурил мой брат. Такие вот, как вы, поздно ехали. Он стал их останавливать. Они не подчинились и открыли на ходу огонь. Его ранили в ногу. Сейчас в больнице лежит.
– При чем тут мы? – резонно заметил Амирбек. – Люди разные бывают. Или ты тоже как русские стал думать – раз чеченец, значит, плохой? Они нас совсем за людей не считают. Неужели и ингуши стали уподобляться им?
– Что в машине? – милиционер подошел к «Жигулям» и заглянул в салон. – Это кто?
– Жена и племянница, – ответил Тархан.
– Чьи? – милиционер поднял на него изучающий взгляд. – Его или твои?
– Мои, – Тархан начал злиться. – Почему спрашиваешь?
– Твое дело отвечать, мое – задавать вопросы. Открой багажник. А твой друг пусть снимет баул с крыши и тоже приготовит его к осмотру.
С этими словами милиционер достал фонарик и осветил им номерной знак.
– Что, прямо здесь будешь смотреть? – удивился Тархан. – Давай деньги дам, отпустишь?
– Ты боишься показать, что везешь? – Милиционер оглянулся на напарника: – Аббас! Иди сюда.
Милиционер, которого назвали Аббасом, с безучастным видом направился к машине. Было заметно, что ему тоже не особо нравится рвение коллеги.
– Но мы уже проехали два поста! – попытался образумить ингуша Амирбек. – Там все смотрели понемногу.
Но милиционер даже не взглянул в его сторону. Он обошел машину и встал сзади в ожидании, когда водитель выполнит требование.
Амирбек осторожно сунул руку под куртку, нащупал рукоять пистолета и снял его с предохранителя.
Неожиданно Аббас направил на Амирбека автомат.
– Что у тебя там?!
– Ничего, – Амирбек бросил взгляд на второго милиционера.
Тот встрепенулся и отступил на пару шагов от машины.
– Вытащи руку! – между тем потребовал Аббас.
От досады Амирбек скрипнул зубами и медленно выполнил приказ. В это время из вагончика вышел еще один милиционер невысокого роста. В темноте он напоминал колобка. Амирбек понял: если сейчас срочно не принять меры, все закончится очень плохо. Но что сделаешь, когда на тебя направлены два ствола? В это время из машины выскочила Надиа, красивая молодая женщина, муж которой год назад погиб от рук кадыровцев. Она поклялась отомстить и хотела стать шахидкой. Но Амирбек не позволил ей примерить пояс смертницы. Однако женщина была настойчива, и, чтобы не докучала, он стал привлекать ее на разного рода акции. Иногда это приносило пользу. Пару раз благодаря ей им удавалось благополучно миновать блокпосты русских. Вторую женщину звали Ама. Худенькая, похожая на девочку-подростка, чеченка являлась самой настоящей смертницей. Именно сегодня она должна была исполнить свой долг, и Надиа провожала ее на этот подвиг.
– Пожалуйста, не трогайте нас! – Надиа подошла к здоровяку. – Отпустите! Ведь мы не сделали ничего плохого. Неужели нам нельзя спокойно вернуться домой? В России над нами издевались русские, в Ингушетии – ингуши. Да когда это кончится?
– Уберите женщину! – потребовал милиционер. – Почему она вмешивается в разговор мужчин?
– Здесь не мужской разговор, – Тархан насмешливо посмотрел на здоровяка. – Вы пользуетесь своей властью. Что мы, обычные чеченцы, можем вам сделать? Вот когда на вас нападают настоящие моджахеды, вы ведете себя по-другому.
– Как? Повтори, что ты сказал? – милиционер надвинулся на Тархана.
Выстрел из пистолета прозвучал так неожиданно, что все замерли, а здоровяк замолчал и остановился. Лишь по тому, как он медленно посмотрел на Надиа, потом себе на грудь и покачнулся, Амирбек сообразил, что произошло.
– В машину, живее! – крикнул он Тархану, а сам прыгнул к милиционеру, на ходу вырвав пистолет и дважды выстрелив в Аббаса. Тот рухнул в грязь и быстро пополз на четвереньках в сторону, пытаясь покинуть освещенное место. Зато одна из пуль попала в Колобка, который оказался на линии огня. Раздались вскрик и причитания. Амирбек сунул пистолет за пояс, вырвал из рук корчившегося на земле здоровяка автомат и направил ствол в сторону вагончика. Длинная очередь прозвучала одновременно со звуком заведенного двигателя. На земле лежали все милиционеры. Однако Аббас смог взять себя в руки и открыть ответный огонь. Одиночные выстрелы его автомата чуть отставали от шлепков пуль, попавших по корпусу машины. Амирбек хорошо видел мерцание на фоне огромной кочки и, уже более тщательно прицелившись, надавил на спусковой крючок. Милиционер закрутился по земле. «Попал!» – облегченно подумал Амирбек и перенес огонь на оставшегося у вагончика. Колобок быстро отползал в кустарник. Амирбек сделал вдогонку несколько коротких очередей. Милиционер вскочил на ноги, упал. Снова попытался подняться, но смог лишь встать на четвереньки, после чего завалился на бок. Все!
– Залезай! – крикнул высунувшийся из машины Тархан.
– Сейчас, – пробурчал себе под нос Амирбек, медленно поднялся и посмотрел на милиционера, который их остановил.
Лежа на боку, тот часто дышал. Он напоминал огромную кавказскую овчарку, которую вымотала жара. Амирбек направил ему в лоб ствол и выстрелил. Милиционер замер. Под головой, в грязи, стало расползаться казавшееся при свете фонаря черным пятно крови. В нос ударил запах, всегда вызывавший у Амирбека тревогу. Потом он осторожно направился к вагончику. Оба милиционера еще были живы. Аббас умирал. Он сгибал и выпрямлял правую ногу, глядя перед собой ничего не выражающим взглядом. Амирбек выстрелил в него и подошел к последнему сотруднику. Приглядевшись, Амирбек увидел, что одна из пуль попала ему в нижнюю челюсть. Некоторое время он с замиранием сердца наблюдал за тем, как умирает человек.
Неожиданно его охватил неописуемый восторг, а по телу прошла странная волна наслаждения.
«А ведь это я лишил его жизни! – мелькнула мысль. – Аллах и родители дали ему ее, а я отнял!»
Амирбека переполнило странной энергией. Он вдруг захотел прыгать и смеяться. Что это? Амирбек даже оглянулся по сторонам.
«Почему я испытываю такое странное состояние оттого, что убил? – ужаснулся он. – Я схожу с ума или, быть может, именно так становятся маньяками?»
Он много читал про людей с психическими отклонениями, которые реализовывали свои фантазии таким образом.
– Амирбек! Что с тобой? – Тархан подъехал к нему на машине задом и снова вышел наружу: – Нам пора убираться отсюда!
Амирбек молча добил Колобка и подошел к дверям вагончика. Внутри было тихо. Он потянул за ручку. В спертом воздухе витал запах чеснока и несвежего белья. Стол с установленным на нем телефоном, два стула и топчан, на котором лежали нарды. На противоположной стене – доска с образцами документов, списки машин, которые беспрепятственно пропускаются через блокпост, обязанности должностных лиц и позывные. Амирбек развернулся и направился к машине.
– Почему так долго? – спросил Тархан, включая передачу.
– Проверил, нет ли там еще кого. Обычно на ночь остаются не меньше десяти человек, – ответил Амирбек.
