Олег Алякринский - Я — вор в законе: Общак
— И? — невозмутимо посмотрел Шота на Урусова.
— Оказалось, побег Джокеру устроили наши… вернее сказать, ваши, батоно Шота, московские воры. — Евгений Николаевич откинулся на спинку стула и замолчал, заметив в глазах Шоты некоторое беспокойство. — Согласно оперативным данным, Джокер — классный стрелок, снайпер… И есть сведения, что он позавчера вылетел в Канаду. У вас, батоно Шота, никаких соображений нет на этот счет?
Было видно, что грузинскому авторитету этот разговор стал крайне неприятен, но виду он старался не подавать. Уртсов же продолжал давить на больное место.
— Тогда я вам подскажу. Незадолго до отъезда Варяга в Испанию ему под днище автомобиля подложили бомбу. Сам он при взрыве не пострадал, хотя это явно была не детская хлопушка — Варяга хотели устранить. Но он выжил, а вот двух гибэдэдэшников грохнули — это точно. Уж не те ли самые люди это устроили, которые выдернули Джокера из пермского СИЗО и отправили в Штаты через Канаду? Интересная получается ситуация… Представляете, батоно Шота, что скажут правильные воры в Сибири, на Дальнем Востоке, на Урале, если узнают, что не по правилам, на большом сходняке, Варяга наказали и разжаловали, а трусливым образом пытаются устранить в тот самый момент, когда он колесит по всему миру, роет землю носом и пытается найти украденный общак. Это не по понятиям…
Шота отодвинул тарелку и со звоном бросил на нее и нож.
— Я скажу вам, Эвгений Никалаевич, кое-что. Чего вы нэ узнаете ат сваих падсадных агентов. Да, я собирался устранить Варьяга. Но, как вам известно, пахитили его в прошлом году нэ мы, а спецслужбы… И насколько я знаю, вы тоже аказались в числе… как гаварится… одураченных. Но это дэло прошлое. Тэперь же для начала пра-ясните мне ситуацию. Для чего вы мне все это рассказываете? Ваша-то какая цель?
Урусов оживился и впервые за все время притронулся к холодным закускам — салату из свежих овощей и тушеным баклажанам под ореховым соусом.
— Мы с вами союзники, батоно Шота. Моя цель не отличается от вашей! Я бы хотел, чтобы вы это поняли. Наша с вами общая цель, если не сказать мишень, Игнатов! Я скажу вам, что мне нужно. Только не перебивайте и не возражайте мне. Буду с вами предельно откровенен: вы послали в Нью-Йорк своего человека, киллера, с заданием убить Варяга. Вы это знаете. Я это знаю. И, как говорится, вы знаете, что я знаю. Откровенность за откровенность: я тоже послал в Нью-Йорк своих людей — но не убить Варяга, а только отслеживать его перемещения, встречи и тому подобное. Вас интересует общак, огромные средства, выведенные со счетов в офшорных банках. И меня это тоже интересует. Причем мой интерес отнюдь не финансовый. Мне интересно поймать и посадить Варяга.
— Так что же вам мешает? — иронически взглянув на собеседника, бросил Шота.
— То, что есть человек, который может встать у меня на пути к моей цели. Он непосредственно связан со счетами в офшорных банках… Но вы его вряд ли знаете… Да это и неважно. Важно его нейтрализовать. До того, как он получит доступ к деньгам…
— И вы хатите сказать, что этот чэловек тоже в курсе, где абщак? — слегка побледнев, медленно проговорил Шота. — И он тоже в Нью-Йорке?
— В курсе. И в Нью-Йорке. Или очень скоро там окажется. Но больше я вам ничего не скажу — не имею права, — уклончиво заметил Урусов. — Я-то совсем о другом. Тут у меня возникла проблема — я потерял контакт со своими людьми в Нью-Йорке. Мне необходимо срочно их найти.
— А па сваим ментовс… пардон, министерским каналам никак? — с некоторым злорадством спросил Шота.
— Если бы это было возможно, мы тут сейчас с вами не сидели, — надменно ответил Урусов.
— Ну что ж, — продолжал грузинский авторитет, — я магу вам предлажит помощь. У меня есть талковый человечек в Нью-Йорке, который смог бы разузнать… Дайте точный адрес, фамилии ваших людей.
— Толковый? — усмехнулся Урусов. — Уж не Джокер ли?
И по свирепому виду Шоты понял, что попал в точку.
— Но услуга за услугу! — не удостаивая вниманием последний вопрос Урусова, заметил Шота. — Вам это не составит большого труда. У меня в последнее время возникли некоторые трения с… московскими гаишниками. Постоянно останавливают на въезде в город. Мне это все порядком надоело.
— Ясно! — с энтузиазмом отозвался Урусов и достал блокнотик из кармана кожаной косухи. — Какой у вас автомобиль? Номерные знаки?
— Джип «силвер стоун», — горделиво сообщил Шота. — Редкая марка. Вы ведь видели его.
Евгений Николаевич, все аккуратно зафиксировав, убрал блокнотик.
— С моим делом проблем не будет, батоно Шота. Запишете или так запомните? Мои люди остановились в отеле «Россия» на Брайтоне. Найти их там будет несложно. Если ваш человечек и впрямь толковый. — И он хитро подмигнул.
Глава 31
Он был готов ко всему, но такого кайфа не ожидал — так все гладко вытанцевалось. В зале вылетав Шереметьево провожающие — два хмурых пацана с наколками на пальцах, гладиаторы Максима Кайзера, — дали ему пачку зелени на расходы, сумчонку с какой-то одежонкой, сунули в лапу русско-английский разговорник и посадили в «Боинг». Маршрут, который определили Джокеру, был прост, как мозг прапорщика. Он летел до Монреаля, там его должны были встретить люди Кайзера и на машине перевезти через канадскую границу в штат Вермонт, а откуда уже на американской тачке — с другими людьми — прямиком в Нью-Йорк.
Он так умотался за последние дни, особенно после всей этой нервотрепки с побегом с зоны, что весь полет продрых в мягком кресле, даже не похавал, хотя горячую жратву носили дважды. Только проснувшись на полчасика, оттянулся с пивком — пивко было клевое: американское «Буд».
Конечно, Джокер малость робел. Все ж таки впервой было ему оказаться за границей, да не где-нибудь, а в Штатах. Кайзер строго наказал ему накануне вылета, чтоб он времени в самолете даром не терял, листал разговорник — самоучитель, восстанавливал свой английский со словарем, учил расхожие фразы, а то, говорит, там чего доброго лопухнешься, перепутаешь Бруклин с Бостоном — и тебе шандец. Полиция заметет — начнут проверять, ну и понятно что… Никакие Розенгольды не помогут. Розенгольды — это Мишка и Йоська, те самые люди Максима Кайзера, которые его встретили в Вермонте и повезли в Нью-Йорк…
А до того в Монреале, когда самолет сел и Джокер вместе с толпой пассажиров послушно выдавился сначала к резиновой багажной ленте, а потом к стойкам паспортного контроля, его прямо у стеклянной будки паспортиста взяли под охрану Боря и Шура, которые разве что не за ручку поздоровались с канадским пограничником и без проблем провели «братана», приехавшего к ним по гостевой визе на месячишко. Такова была легенда Джокера в Канаде.
Боря и Шура оказались словоохотливыми ребятами и пока они перли на «шевроле»-пикапе по классному канадскому шоссе до американского штата Вермонт, успели ему рассказать, что имеют в Канаде издательский бизнес, выпускают очень дорогие книжки по искусству… Спрошенный о своих делах, Джокер от ответа увильнул, сославшись на коммерческую тайну. По всему было видно, эти лохи ни сном ни духом не догадывались, зачем он сюда пожаловал, и не вникали.
— Та на хрен нам вникать? — простодушно объяснил сидевший за рулем Боря. — Нас попросили друганы из Нью-Йорка тебя встретить, проследить, чтоб проблем никаких на въезде не возникло, — и все. Как-то они нас выручили. Теперь мы их выручили. Иначе тут никак нельзя — без взаимной поддержки пропадешь…
— А этих Розенфельдов вы знаете? — угрюмо спросил Джокер, глядя на проносящиеся мимо поля и леса, на удивление напоминавшие стандартные российские эейзажи.
— Розенфельдов? Ты хочешь сказать — Розенгольдов? — Боря даже присвистнул. — О, это уважаемые люди. Их уважают не только на Брайтоне, но и в Майами, в Джерси, ив Бостоне. Это крутые… — Он подумал, как еще охарактеризовать уважаемых людей, но не придумал ничего путного. — Но мы с ними дел не имеем, слава аллаху. Только так, по мелочи: ты мне — я тебе. Ну как с тобой. А ты под их крыло едешь?
Джокер что-то неопределенное промычал и прикрыл глаза. Ему было в лом поддерживать беседу, и он притворился будто задремал. Мысли его вертелись вокруг того дела, ради которого его так удачно дернули с зоны. Бабки… крутые бабки… Сучков драпанул от московских воров с бабками…. Они хотят его наказать. Раз и навсегда наказать. Интересно, сколько же он у них попер? Лимон? Два лимона? Да, за такие серьезные бабки не грех суку и замочить… Но он, Жорик, не лох — он сначала слупит с Сучкова хоть какую-то долю, а потом уж грохнет… И получит еще. Сколько там Кайзер посулил — сто штук? И это неплохо…
Через час или что-то около того машина затормозила. Жорик раскрыл глаза. Впереди шоссе было перекрыто какими-то шлагбаумами и будками.
