Черный перекресток - Сергей Иванович Зверев
Мальчик, скорее всего, был в обмороке и не слышал обращенных к нему роковых слов. Тогда Танцор коротким, почти без замаха, профессиональным движением ткнул Басима ножом в бок. Нож вошел глубоко – Танцор был специалистом в этом деле, он умел убивать людей с одного удара. Долгий вздох вырвался из груди мальчишки, он поник и обмяк. Танцор швырнул безжизненное тело на дорогу.
– Забирайте эту падаль, если она так вам нужна!
Он развернулся и кинулся бежать. Бегать Танцор умел так же хорошо, как и танцевать, уходя от пуль, несущих ему смерть.
Но пули не полетели следом за ним. Никому сейчас не было дела до убегающего Танцора. Подобрав оружие, Ковригин, Жвания и Прыгунов кинулись к мальчику. Тот лежал на грязной дороге и капли начинающегося ливня стекали у него по лицу.
– Жив? – с надеждой спросил Бичо, подбежав и увидев, что Ковригин пытается нащупать пульс на руке Басима.
– Пульс очень слабый, – тревожно заметил Лютик. – Нужно его перевязать! Этот гад ткнул ему ножом прямо в печень.
– Да и на руке у него рана серьезная. Парнишка успел потерять много крови.
– Басим… – открыв глаза, еле слышно произнес свое имя мальчик.
– Что? – наклонился к нему Чехарда.
– Меня зовут Басим, а не Масала, – выдавил из себя мальчик, и изо рта у него вытекла струйка крови.
– Молчи уже, знаем мы, что ты Басим, а не Масала, – стал хлопотать возле него Бичо, перевязывая рану.
– Пить… – словно шелест ветерка донесся до Лютика тихий голос.
Ковригин переглянулся с Чехардой, и тот, достав фляжку, хотел приложить ее к губам Басима, но по лицу мальчика вдруг прошла легкая судорога, и он, закатив глаза, выпрямился так, как обычно выпрямляются все мертвые. Ковригин пробовал найти пульс, надеясь, что мальчик просто провалился в забытье, но пульса не было.
– Мы не смогли… – только и сказал он и опустил глаза.
Бичо и Чехарда поняли его и тоже молча посмотрели на мокрую от нарастающего ливня дорогу.
– Я пошел, – хрипло сказал Ковригин минуту спустя и отдал свой автомат Чехарде.
Никто у Лютика не спросил, куда он собирается идти. Все было понятно и без вопросов – следом за Танцором. Чтобы его настичь… А автомат он отдал потому, что у Танцора сейчас не было оружия. Последний, решающий поединок должен быть честным – насколько вообще было применимо это понятие к извергу, только что убившему ребенка.
– Мы с тобой, – остановил его, взяв за плечо, Прыгунов.
– Отнесите мальчика и ждите меня там. Я скоро вернусь. А ему негоже тут лежать на дороге под дождем…
– Мы с тобой, – повторил Чехарда.
– Не надо, – сказал Лютик. – Я справлюсь с ним один. У меня с ним свои счеты. Давние…
Он не стал ничего больше говорить и, обойдя тело Басима, побежал по дороге в ту сторону, куда совсем недавно побежал Танцор.
– Нельзя нам его отпускать одного, – заметил Бичо. – Я понимаю – давние счеты. Но здесь не опера, и мы – не на сцене…
– Нельзя, – согласился Чехарда и, взяв на руки тело мальчика, развернулся и пошел в противоположную от удаляющегося от них Лютика сторону. – Вот передадим Басима Алтаю и пойдем следом. Побежим изо всех сил и нагоним…
Глава 32
Ливень лил и лил, а Танцор бежал и бежал, не оглядываясь, по дороге. Он не стал сворачивать в подлесок, понимая, что это бессмысленно. Он предпочел бежать, сберегая силы и ровное дыхание. Он знал, что зеленоглазый спецназовец, его давний знакомый, после того как Танцор убил Масалу, обязательно побежит за ним следом. Он также знал, что им придется драться один на один и победитель получит не только жизнь, но и свободу. Он знал, что ему обязательно нужно победить в этой схватке и вернуться к Джун. Он обещал дочери вернуться и будет стараться это обещание выполнить. Его не волновала судьба чернокожего мальчишки, он был для Танцора мусором под ногами, пустым местом, но Джун… Он не мог ее подвести и не выполнить обещание.
Ливень лил с каждой минутой все сильнее и сильнее. Лютик бежал следом за Танцором и знал, что он обязательно нагонит его и что у них будет схватка. Будет бой один на один. Он знал, что из них двоих в живых останется кто-то один. И кто-то один вернется домой. Лютику не безразличен был суданский мальчик, не безразлична его смерть, поэтому он знал, что умереть однозначно должен будет Танцор.
Конечно, могло случиться и так, что вместе с ним умрет и он, Ковригин. Да-да, вполне был возможен и такой исход схватки. Но, умирая, он вцепится в горло тому, кто мог вот так запросто убивать мальчиков. И пусть он погибнет, как погибает охотничий пес в сражении с матерым волком – истекая кровью, но он, Ковригин-пес, обязательно возьмет с собой на тот свет и вожака стаи. Его противник, Танцор, обязательно должен умереть, и это будет справедливо. Справедливо по отношению к только что убитому мальчику и к тем ребятам, которых Танцор убил когда-то в Чечне, в Ливии, Дагестане…
Домики деревушки уже появились на горизонте, когда Танцор остановился на дороге и стал ждать. Он понимал, что ему не уйти, ему придется драться. А для драки нужны силы. А бег отнимает силы.
Через десять минут он увидел одинокую фигуру. Кто-то бежал по дороге следом за ним, и Танцор знал, кто это бежит…
– Беги, Лютик, – прошептал он, усмехаясь. – Беги навстречу своей смерти. Я уже отдохнул, а ты будешь все еще запыхавшийся от быстрого бега. Угадай, кто сейчас находится в лучшем положении?
Ковригин приближался. Он видел, что его противник остановился и ждет его. Лютик сбавил темп, а потом и вовсе перешел на ходьбу, восстанавливая дыхание. Он решил не торопиться, торопиться сейчас ему было некуда. Он знал, что Танцор не станет больше убегать, а увидев, что Ковригин – один, будет драться с ним. Теперь надо было восстановить дыхание, чтобы сравняться с Танцором силами.
– Почему ты один? – насмешливо крикнул американец, когда Лютик был в пятидесяти метрах от него и приближался, неторопливо и уверенно ступая по раскисшей почве.
– Почему ты остановился? – задал ему вопрос Ковригин, подойдя к Танцору еще на тридцать шагов.
– Ты сам знаешь почему, – улыбнулся Танцор.
– Почему тогда ты задаешь мне глупые вопросы? Ты ведь отлично знаешь, почему я один, – ответил Ковригин и подошел еще ближе – на
