Черный перекресток - Сергей Иванович Зверев
– Поняли. Сделаем, – ответил Бичо.
Этот ответ и чуть ли не девиз их команды, который всегда вселял в них уверенность, прозвучал сейчас для Лютика как эхо. Как отголосок той далекой уже чеченской кампании, когда они, еще совсем молодые бойцы спецназа, вот так же бодро и уверенно отвечали своему тогдашнему командиру Петренко. И командир знал, что они все поняли и все сделают. И Лютик сейчас тоже знал, что его ребята, его «старики», не подведут его и все сделают как надо.
Потому так и получилось, что Тако, который следил за дорогой позади их отступающей группы, не мог видеть следующих за ними на стареньком военном внедорожнике «охотников». Они все время оставались за линией горизонта и только ждали команды, чтобы помчаться вперед, настигнуть американцев и отбить у них заложника.
Ковригин и Калина, спрятавшись в высокой траве, наблюдали в бинокль, как отряд Танцора вдруг остановился и стал всматриваться сквозь завесу ливня вдаль, стараясь разглядеть что-то впереди себя. Женщины, возвращавшиеся в Суни, приближались к беглецам, и те явно не торопились пойти им навстречу, опасаясь попасть в ловушку русских – вдруг это переодетый спецназ приближается к ним.
Эта забавная мысль рассмешила Лютика, и он улыбнулся.
– Ты чего радуешься? – поинтересовался Калина. – Есть повод?
– Да так, подумалось смешное, – усмехнулся Ковригин и передал бинокль Белохаткину.
Тот, поежившись от стекавших за ворот струек воды, в свою очередь тоже посмотрел в него. Ковригин вызвал Бичо и приказал ему поддать газу.
– Можете нагонять их. Пока вы доедете, они как раз дойдут до нас. Так что сбежать им будет некуда. Увидите впереди деревья. Так мы там. Вот вам и ориентир. Женщин только не сшибите. По дороге дамы топают.
– Ага, понятно. Чехарда за рулем, значит, все будет в порядке. Ни аварий, ни ДТП, – рассмеялся Бичо.
* * *
Танцор насторожился и прислушался. Они только пять минут назад разминулись с пятью женщинами, которые и впрямь шли из деревеньки Бибо в Суни на рынок. Естественно, что автоматы временно были спрятаны беглецами в зеленеющей и уже подросшей пшенице. Ничего не подозревающие женщины рассказали, что не видели на своем пути больше никого и что в их деревню чужие люди не приходили. Но вот женщины пошли дальше, а вымокшие беглецы продолжили свой путь. Танцор находил весьма подозрительным, что их преследователи до сих пор не давали о себе знать, и все чаще и чаще оглядывался, останавливался и прислушивался.
И вот, когда они практически поравнялись с лесопосадкой, он услышал приближающийся звук мотора. Где-то позади них по дороге ехала машина. Танцор занервничал. С одной стороны, ему не хотелось встречаться ни с кем, пусть даже и с местными. На машине могли ехать и суданские военные, которые, как Танцор знал, патрулировали эту территорию. В районе Суни пока что не было ни СБР, ни ОАС, поэтому встреча с армейцами могла быть не из приятных. С другой стороны, Танцору нужен был транспорт. Если все сделать по-умному, то этот транспорт, который двигался сейчас в их сторону, мог бы вполне стать их транспортом, и это здорово бы их выручило.
– Ну-ка, давайте живо в посадку, – приказал он всем. – Масала, отдай автомат Слонику и оставайся на дороге. Если остановятся – то заговори им зубы, задержи. Попробуем отбить машину, если это армейцы. А если местные, то будет еще проще. Наши автоматы объяснят им, что стоит, а чего не стоит делать.
Едва они ступили на траву, чтобы скрыться среди редких деревьев и кустарника, им навстречу вышли Лютик и Калина.
– Бросайте оружие, вы окружены, – спокойно сказал Калина и прицелился в Тако.
Фактор неожиданности остановил Тако буквально на пару секунд, потом он открыл огонь.
Советник упал, и сначала Ковригин подумал, что этот мексиканец его подстрелил, но оказалось, что Абдель Аттах просто упал, чтобы не оказаться под перекрестным огнем. Тако нервничал, а потому все пули, которые он послал в русских, прошли мимо спецназовцев – те успели быстро спрятаться за деревья. Зато одна из них задела руку Масалы, который стоял на линии огня. Лютик прицельно послал очередь в Тако. Тот упал и уже не шевелился.
Слоник, подскочив к советнику, рывком поднял его за шиворот и прикрылся им как щитом. Одновременно с этим Танцор, схватив раненого Масалу, прижал его к себе. Все это произошло так быстро, что Лютик и Калина едва успели среагировать и не выстрелить в оставшихся в живых американцев.
Тут-то Танцор и услышал, как мотор машины замолк, и на помощь к остановившим их спецназовцам поспешили еще русские.
Закинув автомат на плечо, Танцор быстрым движением достал из-за пояса нож и приставил его к горлу мальчика. Потом с вызовом и злобой посмотрел на Лютика и крикнул:
– Или вы отдаете нам машину и отпускаете, или я перережу ему горло!
– Ребята, не стрелять! – скомандовал по-английски Лютик и обратился к Танцору: – Послушай, Танцор, ты ведь знаешь, что как бы там ни было, но пока мы не освободим египетского советника, мы не отстанем от тебя. Отпусти его, и ты уедешь с миром. И мальчика тоже отпусти.
– Тебе что, жалко этого мальчика? – насмешливо спросил Танцор. – А ты знаешь, что если бы я ему приказал выстрелить в тебя, при определенных обстоятельствах, конечно же, то у него и рука бы не дрогнула сделать это? Масала, ведь ты выполнил бы мой приказ? – спросил он у мальчика, но тот ничего не сказал.
Сейчас никакого Масалы не было, оставался только Басим – маленький, худой и беззащитный. Напуганный Басим.
– Он ведь просто мальчишка, – пожал плечами Лютик. – Ну, разве что младше тех пацанов, которых ты убивал в Чечне.
– А, так ты пришел, чтобы отомстить мне за своих друзей, – сказал Танцор.
– Мы все пришли… – раздался за его спиной голос.
Танцор оглянулся. Чуть позади него и Слоника, прикрывающегося советником, стояли еще трое спецназовцев. Немолодые, как и он, Танцор, мужики. Суровые, с обгорелыми на африканском солнце серьезными лицами.
– Вас я не знаю, – процедил сквозь зубы Танцор.
– Зато мы
