Комбат. Олимпийский характер - Андрей Воронин
– Не знаю, – пожал плечами милиционер, – но он искал контакта с Сойкиной.
– С Сойкиной… А Сойкина-то сама где?
– Не знаю, – пожал плечами милиционер, и Роберт понял, что эти люди не в курсе, что Сойкина вернулась в отель.
– Ладно, ведите сюда, на веранду, – сказал генерал.
Когда Роберт вместе с милиционером поднялся на веранду, генерал сидел в кресле-качалке и потягивал пиво.
– Садись, – кивнул он Роберту на стоящий напротив него стул и, обращаясь к милиционеру, добавил: – А ты иди, можешь быть свободен!
Когда милиционер вышел, генерал спросил:
– Из Москвы?
Роберт кивнул.
– И что тебя занесло в некурортный сезон в нашу даль?
– Для журналистов всегда сезон! – гордо проговорил Роберт.
– А, так ты, я так понимаю, журналист?
– Ну да, – пожал плечами Роберт. – Я не просто журналист. Я редактор одной из самых популярных газет. И у меня, кстати, здесь, в Сочи, есть знакомый генерал.
– Да ты что?! – хохотнул генерал. – И кто же это, если не секрет?
– Генерал Власов! – с еще более гордым видом заявил Роберт. – У меня даже телефон его есть.
Тут генерал просто расхохотался.
– Чего вы смеетесь? – не понял Роберт.
– А ты с ним встречался когда-нибудь? – спросил генерал.
– Нет, а что? – не понял Роберт.
– Да просто генерал Власов – это я!
– Вы?! – удивился Роберт.
– Ну да. Только вот интересно, кто тебе дал мои координаты?
– Есть люди… – замялся Роберт.
– И все-таки?
– Отец, – проговорил Роберт, не зная, насколько можно рассекречивать его московских покровителей.
– А кто твой отец?
– Генерал в отставке Степанюк, – сказал Роберт.
– Ах, вот оно что! – обрадовался генерал. – Так ты по его заданию, что ли?
– Не только…
– Погоди, так это про тебя меня Тигр предупреждал?
– Наверное, – пожал плечами Роберт, чувствуя, что фортуна снова поворачивается к нему лицом.
– Тогда совсем другое дело! – вздохнул генерал Власов. – Тогда тебя мы будем принимать как дорогого гостя! Пиво будешь?
– Нет, спасибо, – покачал головой Роберт и попросил: – Можно мне назад в отель?
– Куда торопиться! – покачал головой генерал Власов.
– Просто у меня там очень важное дело!
– Да знаю я твое важное дело! – опять покачал головой генерал Власов. – Ты хочешь встретиться с журналисткой, как ее, Сойкиной.
– Да, это моя сотрудница, – кивнул Роберт.
– Что-то эта твоя сотрудница очень уж любит совать свой нос в чужие дела! – произнес генерал Власов.
– Так я потому и хочу с ней встретиться. Меня попросили ее нейтрализовать… – проговорил Роберт.
– Не волнуйся! Мы ее уже нейтрализовали! – сказал генерал Власов. – Она уже под нашим колпаком. Сейчас вместе к ней поедем. Только позавтракаем и поедем!
Роберт вздохнул и, понимая, что здесь не он диктует условия игры, молча кивнул.
Глава 15
Когда Сергей в тайнике, прямо в стене в подземном кабинете, нашел дневник профессора Демарина, в советские годы руководившего всеми разработками в Сочи, Крышкин просто-таки не поверил своему счастью. Но когда он развернул тетрадь и попытался читать, у него ничего не получилось.
– Здесь как-то странно все написано, – проговорил он, не скрывая разочарования.
Сергей посмотрел записи и рассмеялся:
– Ну как же вы не видите, что здесь, как у Леонардо, все показано в зеркальном отражении.
– И что делать?
– Да ничего не делать! Сейчас найду подходящее зеркало и прочитаю вам все, что здесь написано! – пожал плечами Сергей.
Он на некоторое время задумался, а потом, внимательно присмотревшись к стене, где был тайник с дневником, нашел-таки еще одну кнопку-рычажок, нажав на которую открыл еще один тайник. Там лежало зеркало, притом не совсем простое, с несколько искаженным изображением.
Когда Сергей приставил зеркало к одной из страниц, он смог легко прочитать все, что там было написано.
Последние записи датировались серединой восьмидесятых, а конкретно – 1986 годом.
Сергей сам не знал, почему ему захотелось начать читать этот дневник именно с конца, а Крышкин был настолько заинтригован, что ему, по сути, было все равно.
Сергей читал:
«Это последний год, который я встречаю здесь, в Сочи, а может, и вообще последний Новый год в моей жизни. Без этой лаборатории мне нет смысла жить. А сейчас, когда началась повсеместная и довольно неуклюжая борьба за трезвость, когда на глазах разваливается такой грандиозный военно-промышленный комплекс, единственное, что мне светит, – это читать лекции на каком-нибудь химическом факультете. А я задохнусь там, задохнусь! Был бы моложе, уехал бы за рубеж. Не раздумывая уехал бы за рубеж. А теперь резко менять свою жизнь я не настроен. Да и здоровье не то. Сейчас я вполне искренне могу признаться, что ни жена, ни сын, как бы я их ни любил, не приносили мне столько радости и удовлетворения, сколько моя лаборатория. Я пишу «моя», осознавая, что она далеко не моя, а государственная. И именно государство выделило деньги на создание этой лаборатории и на проведение моих опытов. Кто знал, что моя студенческая шутка сделается стратегической задачей целой лаборатории!
Это было ровно двадцать лет назад, накануне Нового, 1966, года. Я тогда был молодым аспирантом, и мои студенты, среди которых, ясное дело, были и осведомители, решили сделать себе к празднику что-то вроде самогона. Аппаратура была подходящая. Материал, из чего гнать, тоже был в наличии. Я человек азартный, а по молодости у меня, когда что-нибудь делалось на спор, вообще крышу сносило. Вот они и предложили мне: чья самогонка получится чище и вкуснее. А я и до того проводил некоторые опыты по модифицированию спирта и делал это с помощью определенных химических элементов, которые включал в реакцию в виде газа. У меня не было возможности проверять, как воздействует то или иное сочетание, на людях. Но я одолжил у биологов клетку с мышами и давал им пробовать то, что у меня получалось. И вскоре заметил, что от некоторых модификаций водки мыши активизировались,
