Илья Рясной - Белый легион: Террор не пройдет!
— Все проверил? — недовольно спросил Кабан.
— Проверил, — кивнул Гипнотизер, присаживаясь на лавочку рядом с преступным авторитетом. — Чисто. «Хвост» ты пока себе не отрастил…
— Успокоил, — раздражение в душе Кабана все никак не улегалось. — Спасибо, отец родной.
— Тут я газетки читал. Американские ученые пришли к выводу, что вегетарианцы более агрессивные, чем мясоеды. А если еще курить бросили…
— Не надо со мной, как с пацаном, Саныч.
— Димон, я с тобой не буду спорить. Я ни с кем не спорю. Ты же знаешь…
Кабан знал об этом и посчитал за лучшее заткнуться, спрятав злость подальше.
— Сколько мы уже не виделись? Год? — спросил Гипнотизер.
— Около.
— Только не говори, что рад еще сто лет меня не видеть… Слышал, у тебя дела идут неважно. Прогорел несколько раз по крупняку. Фуры чужие стал зажимать.
— Откуда знаешь? — встрепенулся Кабан.
— Ты не представляешь, сколько всего я знаю. Тебе бы стало грустно из-за своей приземленности.
— Куда нам, деревенским? — Кабан скривился. Потом широко, обаятельно, обманчиво радушно улыбнулся, обнажив белые металлокерамические зубы. — Эх, Саныч. Как-то мы с тобой не по-человечески общаемся. Забурились бы сейчас в баньку. Пивком бы оттянулись. Девочек пригласили таких, что от одного их голоса все торчком встает. И перетерли бы, как приличные люди, все темы… А тут у какой-то помойки сидим, лясы точим.
— Димон, мы с тобой живем в разных вселенных, — усмехнулся Гипнотизер. — Которые пересекаются только вот на таких заплеванных двориках.
— Понятно, барин.
— Это хорошо, что понятно… Я тебя еще долго не беспокоил, Кабан, — в голосе Гипнотизера появились стальные нотки. — Да жизнь заставила. Теперь придется поработать, дорогой мой. Хорошо поработать.
— Что надо делать?
— Как всегда…
— Расскажи, а я подумаю…
— Это нечто новое, — Гипнотизер бросил на преступного авторитета косой взгляд. — Ладно, слушай…
В суть предложения преступный авторитет въехал быстро. И задал фундаментальный вопрос:
— Сколько?
— В зависимости от того, как события будут развиваться. Начальная цена… — Гипнотизер замолчал. Потом пригнулся к Кабану и, едва шевеля губами, прошептал цифру. Такую, что преступный авторитет непроизвольно крякнул. Почесал подбородок.
— Только не говори, что этого мало, — губы Гипнотизера скривились в некое подобие улыбки.
— Это как посмотреть, Саныч. Как посмотреть…
— А тебе хочется поучаствовать в прибылях?
— Много чего хочется. В том числе остаться в живых.
— Чего боишься?
— Слишком высокий полет. Там интересы ФАГБ, МВД.
— Это не угроза.
— Для тебя — нет?
— Дима, я тебя уважаю, но у тебя кругозор грозы вокзальных ларьков и торгашей арбузами… А ты не допускаешь, что есть другие силы, кроме чекистов, для которых ты букашка, которую прихлопнут сапогом и не заметят, — голос Гипнотизера журчал, как горный ручей.
— Допускаю. Ну и что?
— Так знай, что полезным насекомым дают жить и размножаться… До той поры, пока они приносят пользу…
— Ты угрожаешь? — Кабан отвел взгляд. Не мог он смотреть в глаза Гипнотизеру, чувствуя, как кураж, который его из «шестерки» превратил сначала в бригадиры, а потом в паханы серьезной группировки, куда-то улетучивается.
— Я? — удивился Гипнотизер. — Ты же знаешь, я никогда не угрожаю…
Кабан знал. Угрозы — это по-человечески. Это развод ситуации, при котором возникают разные варианты. У Гипнотизера разных вариантов не было.
— Ладно. Чего мы сцепились? — примирительно произнес Кабан.
— Действительно. Ты же мой друг, Димон… Мой друг… Ты мой… С потрохами…
Сказано было тихо. И по спине Кабана пополз противный, мелкий озноб.
— Сегодня у вас аура почище. Однако сглаз остался. По утрам тяжело вставать. Кости ломит. Вечером предметы расплываются, да? Это от сглаза. Это такой же удар. Только не физический, а энергетический, — поведал Парамон Купченко.
— Оставим эту тему, — на этот раз терпеливо, но довольно сухо произнес президент фонда «Технологии, XXI век». — У нас есть что обсудить.
— Встречу назначил не я. Беру на себя смелость предположить, что вы получили заключение. И скорее всего, оно благоприятное.
— Почему вы так решили? — слабо улыбнулся Марципало.
— Сегодня вы настроены куда более благожелательно.
— Насчет благоприятного отзыва вы поторопились…
— Значит, вам пора сменить экспертов.
— Ваша самоуверенность даже вызывает уважение… Вот заключение, — Марципало положил руку на стопку бумаги. — Подтвердить вашу правоту эксперт не решился. Однако есть предмет для разговора.
— Что же у него вызвало сомнение? — саркастически осведомился «Колдун».
— Температурный барьер.
— Мы преодолели его. В этом и суть технологии.
— Парамон Васильевич. Даже если это так. Вы думаете изменить мир?
— Думаю.
— Велик шанс, что мир с благодарностью примет ваше открытие?
— Велик.
— Никакого шанса!
— Почему? — озадаченно уставился Купченко на президента фонда.
— Потому что в мире живут не ваши друзья лунатики, а люди с их интересами. Когда встанет вопрос о коммерческом воплощении проекта, мы наткнемся на барьер… На бетонную стену…
— И кто строить будет стену?
— Люди…
— Что за люди?
— Те, чьи интересы мы затронем. У кого есть деньги и возможности.
Купченко замахал руками, будто отгоняя от себя осу:
— Это все приземленный взгляд. Миром правят не люди с их алчностью, а высший промысел. И космосу угодно, чтобы мы сейчас сделали это открытие. И оно пробьется…
— Оставьте эти проповеди.
— Это не проповедь. Это суть вещей, Николай Валентинович, — глаза у ученого налились оловянной тяжестью, как у религиозного фанатика.
— Парамон Васильевич, поступило предложение. Вы продаете технологию. Сумма, — Марципало протянул листок, на котором была написана весьма внушительная цифра.
Купченко презрительно посмотрел на листок.
— Вас не устраивает сумма? — язвительно осведомился президент фонда.
— Вы знаете, я неплохой математик… И умею зарабатывать деньги. Я заработал их в коммерции столько, что хватило на завершение исследований… Но деньги для меня — это шелуха. У меня, в отличие от большинства людей, есть в жизни свое предназначение. Вот оно, — Купченко хлопнул ладонью по бумагам. — И меня не остановит ничто.
— Но исходных данных мало, — с кислой миной произнес Марципало. — Пока мы верим вам на слово. Где демонстрация технологических возможностей процесса?
— На днях я привезу установку…
— Она что, влезет в чемодан?
— В фуру влезет.
— Вам оказать помощь? — Глаза у Марципало загорелись.
— Э, нет… Такие вопросы я решаю сам, — взгляд Купченко стал хитрый. Ученый нахально улыбнулся и погрозил пальцем.
«Чертов шизофреник!» — подумал Марципало и не заметил, как хрустнул в его пальцах карандаш.
Артемьев в технике и компьютерах разбирался, как лев в бананах. Вот выбить злодею дух ударом кулака, взять бандюгу за жабры и развалить до задницы, заставить писать признательные показания и закладывать всех и вся, вербануть влегкую агента, составить опер-комбинацию так, что самая зубастая рыба запутается в сетях — это запросто. А всякую фигню типа файлов, антивирусов, распространения радиоволн, «жучков» он воспринимал с сугубо обывательской точки зрения, по которой свет загорается исключительно из-за того, что нажимают на кнопку.
В противоположность ему двое ребят, которые сейчас колдовали у мощных компьютеров, — плавали в информационных полях, как щуки в реке, взламывали без труда любые базы данных. Худосочные, похожие друг на друга, с ослабленным зрением, они олицетворяли собой людей двадцать первого века, жителей виртуальной реальности, проводников в лабиринтах всемирной паутины. Специалисты они были экстра-класса. «Малой конторе» пришлось постараться, чтобы привлечь их к сотрудничеству. В свое время эти кудесники подрабатывали на одну транснациональную организованную преступную группировку — ударно чистили компьютеры конкурентов, скачивали банковские проводки. После одной особо удачной акции хакеры были хозяевами приговорены к ликвидации — слишком много знали. Артемьеву удалось вытащить ребят из передряги, притом в самый драматический момент, когда уже затворы щелкали, а пулям было тесно в стволах. И эти двое стали собственностью «Легиона».
Они были самые лучшие. На их счету взломы самых защищенных баз данных с информацией стратегического характера, опускание ниже ватерлинии коммерческих структур.
Глядя на колдующих хакеров, Артемьев заметно нервничал. Операция «Зеленая книга» входила в завершающую стадию. На нее было оттянуто большинство ресурсов организации. И Артемьеву хотелось верить, что все не напрасно. Он надеялся на успех. Крючок закинут, и на него должны клюнуть. Обязательно клюнут.
