Юлиан Бардин - Империя страха
— Кудряшов, не вешай трубку и не пытайся меня засечь. С тобой говорит майор Лямзин.
Родион Семенович не мог поверить неожиданному везению и плотнее прижал трубку к уху.
А Лямзин между тем продолжал:
— Мы нашли тайник, но вряд ли сможем воспользоваться его содержимым, поэтому я предлагаю тебе сделку.
Антон замолчал, и Кудряшов не замедлил вставить свое слово:
— Ты где? Хотя это неважно, — вовремя спохватился полковник и нажал на селекторе кнопку связи с техническим отделом.
По этому сигналу спецы уже начали действовать, пытаясь засечь, откуда звонит Лямзин, и одновременно записывая беседу на пленку.
В динамике послышался приглушенный смешок, за которым последовало ироничное замечание:
— Представляю, как ты нажимаешь кнопку селектора, чтобы засечь меня. Но я не возражаю против твоих забав.
Полковник несколько стушевался и только сейчас вспомнил, что имеет дело с таким же оперативником, как и он сам.
— Что ты хочешь? — кратко спросил он, обращаясь к бывшему подчиненному.
Помолчав какое-то время, майор уверенно сказал:
— Предлагаю тебе достойный обмен: металл и безделушки против нашей свободы и снятия с нас всех обвинений.
Кудряшов не верил собеседнику, в то же время зная, что и тот не очень-то надеется на его веру, но тем не менее произнес:
— Условия вполне приемлемые. Где мы всгретимся?
— Приезжай на квартиру к Ольге Николаевне Климец, адрес ты знаешь от Маши. Только хотелось бы предупредить, чтобы ты не держал меня за идиота и не вздумал натравить на нас рексов из группы захвата, как это было в последний раз. Иначе будет очень громкий фейерверк, да к тому же заснятый на пленку одной небезызвестной телестудией, которая немедленно пустит ее в эфир с мельчайшими подробностями.
Если я дам ход этой пленке сейчас, то мне мало кто поверит. — Выдержав паузу, Антон добавил: — Во всяком случае, эффект будет малозначительным. А вот когда изливает душу человек, загнанный в угол государственным аппаратом, в котором он, заметь, не один год добросовестно трудился, когда заговорит человек, которому абсолютно нечего терять, — это уже будет кое-что.
По крайней мере, тебя точно снимут, а то и отдадут под суд. Я ведь не ограничусь одной только правдой, но и подключу свое богатое воображение. В свете последних политических событий тебе, да и не только тебе, будет очень неуютно разгребать эти помои вместе с костями и кровью собственных сотрудников, которых разметает на пару сотен метров от эпицентра взрыва, — закончил Лямзин.
Кудряшову стало вдруг очень неуютно от услышанного, потому как он понимал, что Лямзи-ну и его товарищам действительно нечего терять. Их загнали в угол, и они будут биться до последнего.
В то же время полковник явственно осознавал, что никаких драгоценностей у Антона нет, тот просто затеял какую-то очередную игру. Но вот какую — это предстояло выяснить.
В эту секунду Родион Семенович вспомнил решительный взгляд майора, когда они стояли друг против друга во дворе старого дома, и от этого воспоминания ему стало очень страшно. Да, человек с таким взглядом способен на все.
Желая выторговать для себя хоть какие-то гарантии, как бы смешно это ни звучало, полковник спросил:
— А откуда я знаю, что ты не пристрелишь меня, когда я встречусь с тобой лицом к лицу?
— Не дури, Кудряшов, — издевательски засмеялся Антон. — Не нужна мне твоя паскудная шкура, поживешь еще. Бери с собой сколько хочешь людей, пусть они оцепят дом, но никто из них не должен даже входить в подъезд.
На какое-то время он замолчал, а потом вновь заговорил:
— Да, чуть не забыл, прихвати с собой антисканер, чтобы я мог проверить тебя на предмет возможных «жучков». Беседа будет строго конфиденциальной. Жду через полчаса.
Прежде чем полковник успел хоть что-то сказать, его собеседник повесил трубку, оставив Родиона Семеновича один на один с самим собой.
Швырнув трубку на рычаг, Кудряшов торопливо набрал номер технического отдела и, дождавшись ответа, спросил:
— Откуда звонок?
Адрес оказался полковнику знакомым, хотя иного он и не ожидал. Отдав короткие распоряжения, он торопливо покинул кабинет.
Все его тревоги и ожидания, как считал Кудряшов, оставались позади — пришло время решительных действий.
* * *Иваныч не сводил напряженного взгляда с Лямзина, пока тот беседовал со своим шефом, и решился задать вопрос лишь после того, как телефонная трубка опустилась на рычаг аппарата:
— Ну что, клюнул? — озабоченно спросил он.
— Должен, если я ни в чем не ошибся, — медленно процедил Антон, — по крайней мере в угрозу он поверил — это точно.
Закинув ногу на ногу и обхватив широкими ладонями согнутые колени, каскадер обреченно выдохнул:
— Ну что ж, подождем, а там видно будет. Ольга, — он впервые за последние полчаса посмотрел на хозяйку квартиры, — было бы лучше для тебя, если бы ты куда-нибудь на это время уехала.
Устало улыбнувшись, девушка иронично отозвалась:
— Дожили, меня уже гонят из собственного дома. — И неожиданно став серьезной, она категорически заявила: — Никуда я не поеду, останусь с вами.
Иваныч какое-то время смотрел на блондинку испытующим взором, но, поняв, что дальнейшие препирательства бессмысленны — она приняла решение, от которого не отступится, — согласно кивнул:
— Как знаешь, но здесь может быть очень жарко.
Ольга демонстративно пренебрегла прозвучавшим предупреждением и сменила тему разговора:
— Есть хотите?
— Я бы не отказался, — честно признался Антон и покосился на товарища: — А ты?
— Можно перекусить, — неопределенно произнес Ваня и со вздохом добавил: — Хотя я бы предпочел хорошую сигарету.
Ольга встала с дивана и, не говоря ни слова, скрылась за дверью гостиной. Щелкнули отпираемые запоры, и мужчины услышали, как зазвенел звонок соседней квартиры. Спустя пару минут девушка вернулась, бросив на журнальный столик запечатанную пачку «Космоса».
—Извини, но мой сосед курит только отечественные сигареты, — сказала она и ушла на кухню готовить нехитрый ужин.
Ожидание тянулось нестерпимо долго, казалось, что прошла целая вечность, а стрелки настенных часов переместились лишь на десять — минут вперед.
Плотно перекусив яичницей с колбасой и луком и запив все это крепким чаем, присутствующие погрузились в молчание. Говорить было не о чем, все они обсудили заранее, и не хотелось говорить о пустяках в такую минуту.
Комната наполнилась едким табачным дымом, и Артем, единственный некурящий в компании, подошел к балконной двери, чтобы немного проветрить помещение.
Взявшись за ручку, он застыл в нерешительности, но тут же встрепенулся и сообщил:
— Кажется, к нам пожаловали гости.
Лямзин с Чижовым подскочили к окну и уставились на освещенный фонарями тесный дворик. Действительно, у подъезда остановились две черные «Волги». Дверца передней машины распахнулась, и на асфальт тяжело ступил полковник Кудряшов собственной персоной.
Задрав голову кверху, он точно определил нужные ему окна и приветливо помахал мужчинам ручкой, изобразив на лице самую радушную улыбку. Полковник умел концентрироваться в нужный момент.
— По местам, — скомандовал майор, а сам бросился открывать входную дверь.
Ольга ушла в спальню, как и было оговорено заранее; Артем встал за плотные портьеры гостиной; Чижов спрятался в темноте кухни, подняв до уровня груди зажатый в руке ствол, и лишь Антон стоял у порога, осознавая, что является идеальной мишенью для снайпера.
На лестнице послышались приближающиеся шаги. Через несколько секунд появился и сам Родион Семенович.
— Все сделал, как ты и просил, — почти весело сказал он, изображая из себя добренького дяденьку, который несказанно рад желанной встрече.
Лямзин неплохо знал своего патрона, понимая, что тот сильно нервничает, но, к своему удивлению, не заметил страха в его поведении. Он не мог не отдать дань уважения актерским способностям своего шефа.
Какое-то время они молча ощупывали друг друга пристальными взглядами, как будто желая заглянуть в душу друг друга.
Заметив в глазах майора зловещий блеск, Кудряшов едва сдержался, чтобы не развернуться и не броситься вниз по лестнице, убегая как можно дальше от этого отчаявшегося человека. Огромным усилием воли ему удалось подавить в себе это позорное желание. Он вздохнул и спросил как можно непринужденнее:
— Что, так и будем здесь стоять?
— Антисканер принес? — в свою очередь спросил Антон.
Не говоря ни слова, Родион Семенович извлек из внутреннего кармана пиджака хитроумный прибор и протянул его собеседнику.
Перво-наперво майор внимательно изучил заводские пломбы, чтобы увериться, что прибор не пытались разобрать и немножечко переделать. Хотя он осознавал всю тщетность подобной предосторожности — тягаться с мастерством технарей их ведомства было тяжело даже опытным профессионалам иностранных спецслужб, а что тогда говорить о нем, скромном опере.
