Данил Корецкий - Антикиллер-2
Острыми мелкими зубами Светка откусила очередной кусок мяса, продолжая говорить с набитым ртом.
– А этот напал на меня, как бешеный. Кого привела, да откуда она, да хорошо ли ее знаю, да что, да как... Расспрашивал, выпытывал, как будто боялся чего...
– Чего?
– Вроде как ментов боялся... Я спросила про ментов, он еще больше на меня оторвался...
– Да? – Алекс задумался. Некоторые черты в поведении приятеля казались ему странноватыми. Сейчас эти странности выстроились в систему и породили вполне определенные подозрения.
– Доедаем, допиваем и домой, – объявил он. Очень уж не терпелось проверить свою догадку.
– А у тебя совсем зажило? – с особой интонацией спросила Светка, которая по-своему истолковала его порыв.
– Вобще-то да...
Закончив ужин, они встали из-за столика. В это время в кафе зашли трое мужчин. Широкоплечий, красивый, с носом боксера, в костюме и рубашке с галстуком шел впереди, двое в спортивных куртках и джинсах – чуть сзади. Гомон выпивших посетителей на миг смолк, когда компания прошла, тихо прокатилась волна уважительных объяснений.
– Это Север, – пояснил Алекс Светке, тоже вполне уважительным тоном.
– Слыхала?
Она кивнула. Алекс вздохнул. Вот кто никого не боится. Если бы быть с ним в дружбе или работать на него... Тогда никто не страшен... Когда они приехали домой, Светка сунулась в ванную, Алекс нырнул за ней.
– Подожди, дай помыться, – девушка многозначительно улыбнулась и принялась быстро скидывать одежду. – Или давай вместе...
Но Алекс молча опустился на колени и сунул руки под ванну. Повозившись и погремев чем-то, он вытащил длинный и тяжелый сверток. Развязал шпагат, развернул газету. Под ней оказалась мешковина, туго перетянутая веревкой. С узлами пришлось повозиться, но наконец он развернул грубую ткань. Никаких карданных валов в ней не оказалось. На мешковине лежали «валетом» две винтовки с отпиленными прикладами и укороченными стволами. В отдельном свертке оказались два разобранных пистолета. Из продолговатого мешочка высыпались тускло отблескивающие желтые патроны. Остро пахло оружейной смазкой и опасностью.
– Что это? – задала Светка глупый вопрос.
Алекс поднял глаза на совершенно голую девушку и ничего не ответил.
* * *В пять часов утра в парке за спорткомплексом «Прогресс» тридцатидвухлетняя гражданка Игнатова выгуливала бультерьера по кличке Дон. Внезапно пес кинулся в кусты и грозно зарычал. Последовавшая за ним хозяйка увидела торчащую из-под перевернутой скамейки ногу. Исходя из привычных стереотипов окружающей действительности, она решила, что перед ней пьяный, но, приподняв скамейку, увидела двух мужчин, с залитыми кровью лицами, которые явно не подавали признаков жизни.
Пройдя несколько кварталов до ближайшего телефона-автомата, Игнатова набрала известный всем номер. Вскоре оперативная группа осматривала трупы неизвестных. Они были убиты выстрелами в глаза. За пазухой одного нашли прямоугольник из плотной бумаги, наподобие визитной карточки. На нем красиво выведено единственное слово: «Колдун». Долго будоражащие город слухи обрели материальное подтверждение.
Новость еще не успела распространиться по городу, но обычные и сотовые телефоны мигом донесли ее до заинтересованных лиц. Озабоченный Боксер уже к восьми часам направился в свою штабквартиру – гриль-бар «Тяжеловес», чтобы быстро реагировать на развитие событий. Он понимал, что смерть Ломовика и Бычка напрямую связана с недавним визитом Кривули. Видно, пацаны по своей инициативе «наехали» на массажиста второй раз, и Колдун показал, что не потерпит подобных шуток. Но тогда и он сам рисковал оказаться в непонятке, ведь Колдун не знает, что он не отдавал приказа и хлопцы действовали сами по себе... Значит, надо ловить Кривулю и все ему объяснять...
Его серебристый «Мерседес-230», как всегда, бесцеремонно заехал на тротуар, но вплотную приблизиться к двери не смог: на асфальте лежала тяжеленная каменная урна, рядом остро щетинились осколки разбитой бутылки. Слоняра выключил движок и попытался очистить дорогу: ногой смел битое стекло, потащил в сторону урну, так что вспухли жилы на шее.
«Молодняк совсем оборзел, – раздраженно подумал Боксер, выходя из машины. – Надо сказать ребятам, чтобы поймали пару мудаков и отбуцкали до потери пульса...»
Словно в ответ на его мысли, из-за угла вышел молодой парень с бутылкой в руке и, покачиваясь, двинулся навстречу. Между ними было метров десять, а до входа Боксеру оставалось сделать восемь шагов.
«Сейчас я его отоварю», – решил Боксер и замедлил движение, но вдруг испытал сильное беспокойство, мгновенно переросшее в страх. Вначале он не осознал его причину: чувства опережали сознание, но в следующий миг понял, в чем дело. Парень его не боялся! Звероподобная внешность и могучее телосложение не оказывали на хилого сопляка обычного устрашающего воздействия! И не потому, что тот был пьяным в сиську, он не очень умело притворялся, а на руках у него были тонкие нитяные перчатки, которые в «деле» предпочтительней медицинских резиновых, так как пропускают воздух и в результате пальцы не потеют...
Сучий Слоняра не должен отвлекаться, он в первую очередь телохранитель, за поясом у него пушка, и он уже обязан был распознать опасность и завалить этого недоноска! Сам Боксер обычно ходил «пустым» и сейчас не мог ничего сделать... Время стремительно утекало, секунды растягивались, как в кино, и это были последние секунды жизни...
Недоносок напряженно улыбался, он уже перестал покачиваться, из-за угла выглянул второй, видно, на подстраховке, чтобы сработать наверняка...
– Слоняра, шухер, мочи!!! – оглушительно заорал кто-то. Недоносок бросил бутылку, она летела вогнутым дном вперед, как противотанковая граната, у горлышка горел бледный желтенький огонек.
– Мочи, Слоняра, мочи, сука!!! – истошно орал кто-то.
Недоносок медленно вытягивал из-за пояса пистолет, неспешно поднимал, по ходу корректируя прицел, и у второго в руках появился ствол. Боксер вдруг ощутил, что его рот широко раскрыт, и именно он неистово орет, надсаживая голосовые связки. Это ощущение реальности вырвало его из оцепенелого состояния, он резко, как на ринге, присел, развернулся и бросился бежать.
Замедление в окружающем мире прошло: бутылка взорвалась на крыше «Мерседеса», жидкий огонь растекся по лобовому стеклу и капоту, брызнул в разные стороны, попав на рубаху выпрямившегося наконец Слоняры, рубаха загорелась, и тот принялся бить по огню широченными ладонями.
– Стреляй! Стреляй! – хрипло надсаживался Боксер, и, как бы выполняя приказ, сзади выстрелили: раз, другой, третий.
«Из двух стволов», – безошибочно определил Боксер, и тут же страшный удар сбил его на землю.
Первый киллер подбежал, рывком перевернул бесчувственное тело на спину, сунул в карман залитой кровью рубашки прямоугольный кусочек картона, похожий на визитную карточку, поднес пистолет к левому глазу Боксера и вдавил спуск, но выстрела не последовало. Он повторил попытку, но с тем же успехом.
Второй парень пальнул в Слоняру, но тот с удивительной для его телосложения ловкостью отпрыгнул за горящую машину и открыл из-за нее ответный огонь. Бах! Бах! Бах!
Его противник пытался поймать на мушку прячущийся за всполохами огня силуэт и компенсировал плохую видимость количеством выпущенных пуль. Бах! Бах! Бах! Бах!
Звуки выстрелов носились вдоль улицы, гулким эхом отражались от фасадов старинных купеческих домов, заставляли дребезжать плохо пригнанные стекла. Пули шлепали в мягкий ракушечник, навсегда застревая в нем, оставляя резкие следы, чиркали по тротуару, с визгом рикошетили в разные стороны. Прохладное тиходонское утро мгновенно превратилось в жаркий бейрутский полдень. Прохожие прятались в подворотни, подъезды, некоторые просто валились на пыльный асфальт, закрывая голову руками и надеясь, что пронесет. Сухощавый пенсионер в светлой соломенной шляпе присел на пол телефонной будки и, дотянувшись до диска, вслепую пытался набрать ноль-два.
Осмотрев заклинивший пистолет, первый киллер обнаружил, что затвор неполностью закрылся, очевидно, перекосило патрон.
– Уходим! – крикнул напарник.
Но два выстрела в глаза были обязательным условием акции, а за нарушение приказа можно было самому не сносить головы.
Он передернул затвор, прицелился... Мушка прыгала, он подхватил запястье левой рукой. Бах! Брызнули крошки асфальта.
– Уходим, иначе кранты!
Отступая, он продолжал стрелять, но пули ложились рядом с головой Боксера.
– Уходим!!
С сухим лязгом затвор застопорился в заднем положении. Кончились патроны.
На глазах у многочисленных очевидцев киллеры забежали в проходной двор и скрылись. Никто, естественно, не пытался их задержать. Чертыхаясь и возмущаясь, люди выбирались из подворотен, поднимались с земли, отряхивались... Кто-то продолжал путь по своим делам, но большинство, влекомое жадным любопытством, стягивалось плотным полукольцом вокруг места происшествия.
