Виталий Гладкий - Жизнь взаймы
Откуда он все это знает? Ну подскажи мне, в конце концов, глупая башка, подскажи! Что тебе стоит хотя бы на мгновение поднять занавес над моим прошлым.
Молчит память… Немая, глухая и ослепшая. Проклятье! И еще этот ублюдок… Паленый перевел взгляд на связанного снайпера, который уже начал приходить в себя.
"Сейчас ты мне все скажешь, урод. Уж я постараюсь…"
– Посади его поближе к свету, – приказал Паленый своему напарнику.
Володя повиновался.
Снайпер тряхнул головой, пытаясь собраться с мыслями. Он сидел, не поднимая головы. Его лицо, еще совсем недавно искаженное злобой, было спокойным и отрешенным, словно ему предстоял не допрос, возможно, с пристрастием, а научный диспут в компании интеллигентных, милых чудаков.
– Кто тебя нанял? – резко спросил Паленый.
Ему не было особой нужды расспрашивать снайпера, как его зовут и откуда он родом; это Паленого мало интересовало. Для начала ему важно было уточнить имя "заказчика".
Правда, он сильно сомневался, что этот здоровенный парень так просто сдастся на милость победителей. С виду он был как кремень. Бывалый тип, мельком подумал Паленый. Он это чуял всеми фибрами души.
Как Паленый и ожидал, снайпер ответил молчанием. Стоявший рядом с ним Володя сильно пнул его ногой под бочину.
– Колись, урод, иначе шкуру с живого снимем, – процедил он сквозь зубы. – Если ты думаешь, что попал в руки ментов, то глубоко заблуждаешься.
Это сообщение заставило пленника вздрогнуть. Он не боялся побоев, на которые милиционеры не скупились никогда, ни при какой власти. Но сообщение Володи представило ему ситуацию совсем в другом свете.
Наверное, ему хорошо было известно, как происходят и чем заканчиваются такие "беседы" у братков…
И все равно снайпер решил молчать.
– Что ж, ты сам выбрал свою судьбу, – сказал Володя, доставая нож. – Извини, кореш, ты не оставляешь нам иного выхода…
– Погоди, – остановил его Паленый. – Подними голову и посмотри мне в глаза! – повысил он голос.
Паленый присел на корточки и сильным движением нажал снизу на подбородок снайпера. Тот не стал сопротивляться и выпрямил спину. Вследствие этого его плоская рябая физиономия оказалось на уровне лица Паленого, и они наконец встретились взглядами.
– Мы не шутим, – угрюмо сказал Паленый. – Но нам не хочется доводить дело до крайности. В последний раз тебя спрашиваю: на кого ты работаешь?
Неожиданно лицо снайпера исказилось. Он инстинктивно откинулся назад, будто получил сильный удар в лоб, и выдохнул:
– Ты? Это… это ты!?
– А то кто же, – пробасил Володя. – Перед тобой твоя мишень, козел. Думал, что хитрее всех?
– Не может этого быть… – бормотал снайпер. – Не может быть!
– Еще как может, – не унимался Володя. – Ты еще не то услышишь и…
– Помолчи! – резче, чем следовало бы, оборвал его на полуслове Паленый.
Он вдруг понял, ЧТО хочет сказать пленник. Раньше они были знакомы! Но кого знал снайпер – Князева или… Нет, это невероятно! Скорее всего, снайпер был на дружеской ноге с Князевым. Ведь теперь у Паленого другое лицо.
А что если?.. Ну, это уже почти бред. Снайпер должен был посмотреть на своего "клиента" или на его фотокарточку раньше, перед выходом на задание. И тогда он ничего необычного не заметил.
(Впрочем, не исключено, что киллер имел помощника. Он должен был указать на цель в последний момент. Так иногда поступают сверхосторожные "заказчики", вспомнилось Паленому, небезосновательно опасающиеся, что наемный убийца может в последний момент сговориться с "объектом" и кинуть хозяина за большую сумму, чем та, которую "заказчик" обязан был выплатить киллеру после выполнения "заказа").
Но почему снайпер испугался, посмотрев ему в глаза? Да, именно так, – испугался, что для этого крутого типа весьма необычно.
– Мы знакомы? – спросил Паленый, сверля глазами пленника.
– Ну конечно же… – продолжал бубнить снайпер, с какой-то болезненной пристальностью вглядываясь в каждую черточку лица Паленого; он будто и не слышал, что ему говорят. – Вот так трюк… И никто не догадывается. Никто! Ха-ха-ха! – Он истерично рассмеялся, словно ворон прокаркал. – А-а-ай! Уу-у!.. – Пленник обхватил голову руками и застонал, раскачиваясь со стороны в сторону.
– Что это с ним? – удивленно спросил Володя.
До него только сейчас начало доходить, что происходит нечто необычное.
– Отвечай, черт тебя дери! – не обращая внимания на Володю, Паленый с силой тряхнул пленника за плечо. – Ты!.. меня!.. знаешь!? – спросил он раздельно, чеканя каждое слово.
– Ну надо же… – Снайпер снова поднял голову. – Ворон… Я думал, встречу тебя только на том свете. Не помнишь меня? Притворяешься перед этим большим щенком… – Он кивнул в сторону Володи. – Ты всегда был большим артистом. Но чтобы так… Удивил, ничего не скажешь, удивил. Только облом у тебя вышел, Ворон. Понял! Облом! Ты не достанешь меня, не достанешь!!!
Снайпер неожиданно извернулся и вцепился зубами в воротник своей куртки. Паленый не успел ему помешать, да и не думал это делать. С какой стати? И вообще – зачем этот странный тип жует грязную куртку?
Паленого занимало другое – Ворон. Его назвали Вороном. Его или Князева? Неужели снайпер разглядел под личиной, которую носил Паленый, другого человека? Того самого, о котором ему ничего неизвестно?
– Александр Игнатьевич, что это с ним!? – вдруг раздался испуганный голос Володи.
Пленник бился в конвульсиях, а на его губах пузырилась пена.
– Хана ему, – устало сказал Паленый. – Отравился. Сжевал капсулу с ядом.
Он даже знал, что это был за яд.
– Этот мужик что, шпион!? – трагическим шепотом спросил Володя.
– Теперь его об этом не спросишь. Но не исключено.
– Что ему тут делать, в нашем затрапезном городишке?
– Приехал на шабашку. Завалил пару клиентов за неделю, получил тыщ сто "зеленью" – и в Штаты. Где он еще сорвет такой жирный куш?
– Не шутите так, Александр Игнатьевич.
– Верно, какие тут шутки.
– Что с ним будем делать?
– Думаю.
– Может, в ментовку позвонить?
– Правильная идея. Но не раньше, чем мы заметем свои следы и уберемся отсюда к бениной маме. А потом ты позвонишь по телефону-автомату в дежурную часть УВД и измененным голосом кратко – очень кратко! чтобы не засекли, откуда звонишь – обрисуешь обстановку.
– Не хотите, чтобы нас таскали на допросы? – догадался Володя.
– А тебе что, это будет в кайф?
– Скажете такое…
– Вот-вот, и я о том же. Тогда меня точно завалят, потому как мне придется каждый день отмечаться у следователя.
– Почему каждый день?
– Потому что на мне уже висят четыре жмурика. (Кстати, и ты на свой счет записал одного). А в разные душеспасительные истории менты не очень верят. Слишком много невероятных совпадений. Они просто обязаны будут докопаться до истины, какой бы она ни была.
– Но ведь на нас нет никакой вины!
– Человек виноват перед обществом уже в том, что он родился. Во-первых, потому, что появился еще один голодный рот, а во-вторых, еще неизвестно, будет ли от него какая-нибудь польза. Вдруг все моральные и финансовые издержки, затраченные на его воспитание, окажутся напрасными? И он станет, например, вором или убийцей, который получит пожизненное заключение, а общество обязано будет кормить его до скончания века.
– В общем, вашу мысль я уловил. Согласен.
– Тогда за дело…
Оружием снайпера оказалась, как и предполагал Паленый, СВД с глушителем. Судя по ободранному прикладу, винтовка уже видала виды. Паленый почти не сомневался, что ствол может быть "меченым", а потому даже не прикоснулся к оружию.
Документов в кармане мертвеца они не обнаружили. Там не было ни единой бумажки, за исключением небольшой суммы денег в рублях.
Кто этот человек? – встревожено думал Паленый. Неужто и вправду шпион? Зачем простому киллеру, который даже не успел нажать на курок, самолично лишать себя жизни? Тем более, что снайпер не выглядел легкоранимой неженкой.
Правда, не исключено, что за ним тянется длинный шлейф кровавых дел. Но ведь смертная казнь отменена, а убийцы обычно большие жизнелюбы и не спешат отправиться на серые равнины вслед за своими жертвами.
Ворон… Ворон! Кто ты, Ворон?
Кого все-таки снайпер узнал под этим псевдонимом – Князева или того, другого, с бестолковой головой, которая позволила ему взять чужую жизнь взаймы?
Ответа на этот вопрос не было.
Глава 25
Кабинет был просторным, но не очень светлым. Может, потому, что окна закрывали высокие деревья – действо происходило на втором этаже здания городского УВД.
В кабинете находились двое: следователь высокого ранга и, скорее всего, сотрудник ФСБ. Следователь – явно столичный гость; его выдавал московский говор – был подчеркнуто официален, любезен, а вопросы задавал в основном по бумажке.
Со стороны могло показаться, что допрос не более чем рутинная формальность. Но Паленый кожей чувствовал, что не все так ясно и просто.
