А отличники сдохли первыми – 3: снова в школу (ч.3) - Рик Рентон
— Внимание!!! — Пока музыка играла тише, Вракс снова взял слово. — Готовимся к десанту!!!
Похоже, что он имел в виду тех существ, что норовили перелезть через разбросанные на полуразрушенном мосту тела. И, добравшись до края пролома, рухнуть вниз — или в воду или на палубу проходящего под мостом крейсера.
Остальные тоже правильно расценили команду, похватав алебарды и глефы из сложенных рядом с орудиями пирамид. И тут же начали добивать ими тех, кто шлёпался с верхотуры, сбрасывая переломанные тела за борт до того, как те выпустили из своих гнилых чресел урожай головастиков.
А капитан, тем временем, снова прибавил громкость на пульте:
— Все они в кожаных куртках, все они большого роста! — По палубе прокатился звонкий вокал Рикардо в сопровождении панковского ритма. — Хотел солдат пройти мимо, но это было не просто! Ма-ма-а-а анархия!..
И те твари, что всё ещё пытались перелезть на скребущую по краю канала корму, теперь забились в таких же ритмичных судорогах, безнадёжно теряя шанс на успешный абордаж.
Снова набрав скорость, буксир потащил нас вдоль оставшейся части узкого фарватера. Крейсер ещё немного поболтало из стороны в сторону, но стрельба больше не требовалась. Видимо, основная часть заражённого населения порта сбежалась на запах и звук ещё на старте пути через канал. И теперь основательно прореженная толпа лишь обречённо тащилась за нами позади.
А тех тварей, которые пытались забраться из воды на буксир, сбрасывали оттуда мощные аккорды из колонок, установленных на самом носу. И пулем1тчики теперь могли перевести дух и споконо перезарядиться. Если какой-то особенно настырный краб всё-таки переваливал свою тушу через нос буксира, где звук был слабее всего, то его тут же настигали клинки Киры.
Засмотревшись на зеленоватые отблески танцующих мечей, я не заметил, как сзади подошёл Шутник. И когда он привлёк внимание стуком по плечу, я снял наушники:
— Потерь нет?
— Только руки отваливаются. С каждым разом эти коробки всё тяжелее!
— До острова, думаю, без стрельбы дойдём! — Напарник не без труда перекрикивал концерт на мостике. — Судя по рассказам гонца, самые крупные твари из Невской губы сейчас там!
— Такими темпами… — Я постарался определить скорость движения судна по движению берега. — Час плыть будем, не меньше. Генераторов хватит? Без музыки, я так понимаю, буксир облепят со всех сторон. И патронов не напасёшься!
— Рассчитывали на три часа, с запасом. Так что приготовься познать весь местный репертуар.
— Окей… Помоги пока новые магазины поставить. — Я раскидал гильзы ногами и приготовился вытащить из орудия очередные опустошённые коробки.
За то время, пока мы выползали из канала и поворачивали мимо нефтяного терминала в залив, трио с капитанского мостика успело исполнить ещё с пяток разных композиций. Отгоняя крабов от буксира, Рикардо исполнил уже знакомые мне песни «Арии» и каких-то ещё похожих по стилю групп. И когда мы вышли из пределов порта, Вракс снова убавил громкость:
— Передохните пока! Баджер, гаси!
— Да, капитан!!! — Генераторы начали один за другим выключаться.
Мне быстро стала ясна причина внезапной передышки — натёкшие с повреждённых резервуаров нефтепродукты превратили ближайшие к нам берега и косы в безжизненные куски суши. Зачахшая растительность свидетельствовала о том, что и крабы не могли основать здесь свои пульсирующие колонии и вонючие инкубаторы.
И пока наш караван не торопясь ложился на прямой курс до острова фортов, ни одна заражённая тварь не вылезла из тёмно-зелёных волн — ни на «Аврору», ни на «Питонию».
Ровное бормотание двигателя буксира теперь неплохо сочеталось с мерным плеском небольших волн. А открывшийся северный горизонт показал всё великолепие зеленоватых небесных огней. Идиллию нарушало лишь лязганье рычагов и затворов.
Закончив с перезарядкой зениток, мы снова перевели дух:
— Я так понимаю, дальнейший план война покажет? — Я кивнул прямо по курсу, имея в виду Кронштадтскую гавань. — Что ещё гонец рассказал?
— Когда твари попёрли со всех щелей, контингент забаррикадировался на судоремонтном заводе. И ещё на северном мосту у них блокпост был. Но его с дронов твои «контрактники» гранатами забросали, да ещё один радиомаяк сбросили. Пацаны с блок-поста его быстро нашли и отрубили. А вот в порту их, похоже, несколько штук скинули. Там тоже пытались вылазки устроить, чтобы найти. Но не успели. К вечеру крабы попёрли так, что осталось только надеяться на наше прибытие. А то саратовцам уже и некуда будет…
— А как гонец оттуда выбрался?
— Его отряд в это время вокруг Лисьего Носа родники искал… — Шутник должно быть заметил моё недоумение и торопливо пояснил. — Это рядом с северным мостом посёлок. Как с этим отрядом связались — то до Камчатки оттуда только один добрался. Полумарафон пробежал, фактически… Не зря их там, всё-таки, муштруют.
— Представляю, что он почувствовал, когда ему сначала не поверили.
— Вот-вот… Ну да ладно. Ветра сильного ночью нет. — Напарник снова глянул вниз на буксир. — Белла за курсом уследит даже по звёздам. И по этому фарватеру раньше ходили грузовики, у которых осадка раза в два больше, чем у «Авроры». Доберёмся, думаю, без проблем. Главное, чтобы музыканты наши не устали.
Трио с мостика вдарило по своим струнам и тарелкам с новыми силами — как только город почти скрылся из вида. И в зеленоватом свете на борта «Питонии» вновь полезли морские жоры.
Те твари, которые обитали где-то на отмелях губы далеко от берега, были уже совсем не похожи на заражённых людей. Человеческие тела под всеми этими наростами наверняка были прежними — хоть и немного опухшими. Но тело паразита-переростка покинуло пределы их пищеварительных систем уже в гораздо большей степени, чем на суше. И то, что пульсировало и извивалось рядом с цепляющимися за борта руками, было больше похоже на мантии медуз, чем на щупальца.
Однако на жужжащие аккорды все эти твари реагировали так же остро, как и их прибрежные сородичи. Модуляции гитарного овердрайва по прежнему вызывали у всех этих тварей горячее желание снова скрыться под толщей тёмной воды. И когда звук дополнительно усиливали басовые ноты — то и эффект, казалось, тоже возрастал — судороги крабов становились явно ещё более дёрганными, а падения — какими-то особенно неуклюжими.
А во время того, как Рикардо звонко выкрикивал слова в микрофон, то все эти медузообразные
