Андрей Таманцев - Псы господни
Глава десятая. Пустышки
Мирзо Кудимов ошибался, когда уверял Джона Зелински, что группа захвата ФСБ уже едет освобождать его. Правда, после разговора с ним полковник Мирзоев, оправившись от нового потрясения, действительно немедленно отправился к генералу, готовый лично возглавить и повести за собой группу выручки племянника.
Но натолкнулся в генеральском кабинете на крайне настороженное отношение.
Генерал приказал ему не отлучаться из его кабинета, а сам убежал к руководству, держа в руках клочок бумажки с адресом Мирзо Кудимова. Вскоре высокое начальство вызвало и самого полковника Мирзоева и заставило его повторить свое сообщение.
Группа была немедленно выслана по указанному адресу, но пока что оперативники получили лишь задание перекрыть все подходы к дому — всех впускать, никого не выпускать — и, заняв квартиры сверху и снизу, обеспечить прослушивание явки.
Такое решение объяснялось двойственным положением ФСБ в этой операции. С одной стороны, руководитель рисковал головой, точнее, должностью за проколы, допущенные в этой операции, — проворонили, опоздали и так далее. А потому было необходимо реабилитировать собственную службу. С другой стороны, решением человека с самого «верха» все оперативные материалы должны были немедленно сообщаться в глубоко законспирированное управление, о котором генерал ФСБ сам знал весьма немногое. Поспешный самостоятельный захват явки мог не дать желаемого результата — а результатом мог считаться только Дудчик и его информация, — и тогда снова возникала угроза лишиться должности.
Из сообщения полковника Мирзоева следовало, что на операцию по захвату Дудчика убыла группа англичан. Значит, надо ждать. И они ждали, ничего пока не сообщая управлению.
* * *Работа оперативного центра полковника Голубкова была закончена. Горячка спала, уставшие сотрудники отправлены по домам отдыхать.
Генерал Нифонтов вместе с полковником только что провели первый допрос Нейла Янга. Как выразился генерал, «воспользовались правом первой ночи». В ближайшее время англичанина придется передать в соответствии с законом в ФСБ и СВР.
В кабинете Голубкова снова сидели трое.
— Вечером мне снова быть в Кремле, — почти пожаловался генерал. — Вы, конечно, думаете: все-таки хорошо, что не с пустыми руками. Наша служба будет наверняка единственной, кто принесет, как на блюде, подарок в виде целой диверсионной группы. Причем взяли мы их на деле, связанном с предательством Дудчика.
Опять-таки мы единственные, кто может определенно сказать, как сложилась картина преступления, какие силы захватили материалы и самого информатора.
Нифонтов поднялся и прошелся через кабинет.
— Надо полагать, вы думаете о том, что мы определенно выглядим лучше других на фоне беспомощных действий СВР, ФСБ и МВД. Так?
— Нет, — первым ответил как младший по званию Пастухов.
— Нет, — ответил полковник Голубков.
— И правильно! Мы здесь занимаемся не карьерой, а делом. В управление набирались кадры по профессиональному одному-единственному признаку — способности давать результат. И оценка нашей работы дается не в сравнении с другими ведомствами, а исключительно по способности к выполнению поставленной задачи. Задача же наша выглядит так: вернуть или уничтожить дискету с секретной информацией, задержать или уничтожить предателя Виталия Дудчика. Мы ее выполнили? — Он обвел взглядом свою небольшую аудиторию. — Нет. Вот так я оцениваю проделанную нами работу.
Он выдержал паузу. Пастухов и Голубков, соблюдая субординацию, молчали.
— Хорошо, — подвел черту Нифонтов. — Нагоняй за большой оперативный успех вы получили, можно приступать к конкретной работе. Константин Дмитриевич, расскажите Пастухову о том, кого он захватил, а я пока отдохну.
— Его зовут Нейл Янг. Профессиональный разведчик «под крышей» — у него есть официальный статус, правда в Таджикистане. Ему объяснили, что его судьба зависит от исхода дела по Дудчику, и он выложил все, что знает. Между прочим, Док с твоими ребятами повезли его сейчас на конспиративную квартиру. Пусть войдут без стрельбы и доложат начальству в Лондон о том, что опять опоздали. К сожалению, Нейл Янг знает очень мало, хотя поведал нам кое-какие любопытные детали. Ну, к примеру: Дудчик сам связался с английской внешней разведкой по Интернету. Амира спасло только звериное чутье. А может быть, спугнула наша активность. Сам Нейл Янг до сих пор пышет злобой, оттого что второй раз упустил «инициативника».
Кстати, дома у Дудчика тоже был он, обнаруженный неопознанный труп — его агент.
— А остальные?
— Обычные «чернорабочие». Впрочем, сейчас из четверых остался только один — еще двоих твой Артист уложил. Сделай ему легкий втык: эмоции надо сдерживать...
— Считаю, что он поступил сообразно обстановке, — не согласился Пастухов.
— Почему?
— Эти «чернорабочие» перекуривали после устранения свидетеля. К тому же, поскольку им поручили самую грязную работу, сразу было очевидно, что большой ценности в своей группе они иметь не могут. А в интересах операции кто-то должен был их обезвредить, чтобы не оставалось живых противников за спиной, — отчеканил Пастухов, прекрасно сознавая, что Артист завалил англичан раньше, чем успел все это продумать, — просто почувствовал, что этой мрази не место на земле.
— И все-таки мы находимся на том же самом месте, что и два дня назад, — решительно включился в разговор генерал Нифонтов. — Амир и Дудчик скрываются, и у нас нет ни единой зацепки. Давайте приниматься за мозговой штурм.
И он заказал чай в кабинет.
— А что тут думать, — рассудил Пастухов. — Надо за майора Стрельчинского браться. Он не подведет.
— Это шутка? — холодно спросил Голубков.
— Не думаю, — сказал Нифонтов. — Что у вас на уме?
— Надо в первую очередь узнать новые паспортные данные Дудчика и Амира. В разговоре Тимура и Амира по телефону прозвучало, что некий «человечек» должен принести Амиру документы. Полагаю, речь шла о фальшивых паспортах. Как только Амир их получил, он тут же расстался с узбеками.
— Ну и как майор Стрельчинский сможет нам добыть эти данные?
— Придется ему постараться, ведь он мой должник...
Генерал поднялся с места и отменил заказ на чай.
— Езжайте к майору вдвоем, и немедленно: дорога каждая минута. Они уходят от нас.
* * *Мирзо Кудимов уже несколько часов находился в квартире один. Он совершенно не мог понять логику происходящего. Не приезжала группа захвата ФСБ, не возвращалась с операции команда Нейла Янга. Где же они?
Оперативники, которые без шума устроили засаду и пункт прослушивания в квартире этажом выше, также не могли сообщить начальству ничего интересного. Микрофоны, опущенные в вентиляционные каналы, фиксировали только редкий скрип кровати, на которой ворочался Кудимов. Было принято решение занять соседнюю с конспиративной квартиру, что было тут же проделано профессионально, без малейшего шума и крика.
Ожидание продолжалось, жильцы трех квартир смотрели свои телевизоры, отвечали на телефонные звонки и испуганно протискивались по коридору на кухню мимо бойцов группы захвата, затянутых в бронежилеты и с короткими автоматами наготове.
Наконец пост внешнего наблюдения сообщил, что в конце проспекта показалась ожидаемая машина.
Увидев автомобиль, на котором его товарищи уехали на операцию, Зелински бросился, размахивая руками, наперерез. Сердце бешено колотилось в груди: вот он, единственный шанс вовремя предупредить своих о провале конспиративной квартиры.
Муха, сидевший за рулем, удивился:
— Что это он?
— Пьяный, — небрежно бросил Нейл Янг, разглядевший Зелински.
— Берем, — скомандовал Док.
Уже вплотную подбежав к затормозившей машине, Зелински неожиданно обнаружил, что видит в ней только одно знакомое лицо: Нейл Янг сидел на заднем сиденье между двумя незнакомыми людьми. И пока он переваривал это, в лицо молодого романтичного человека уже глядело два ствола.
— Потеснитесь, ребята, — сказал Муха.
Артист вышел из автомобиля и пропустил Зелински вперед, по дороге отобрав у него оружие. Вскоре автомобиль тронулся дальше.
— Кого это нам бог послал? — спросил Артист у Нейла Янга.
— Идиота, — ответил тот.
* * *По дороге в Климовск, в гости к Стрельчинскому, Голубков спросил Пастухова:
— Как твои ребра?
— Ребра ничего, терпят.
— Зачем сам полез по стене? Мог сорвать операцию. Надо было Боцмана послать.
— Боцман рубашку придумал на дверях, мне бы ввек не догадаться. Это он вам англичанина тепленьким «слепил». Так что спасибо за заботу, но мне бы другое...
— Что?
— Ольга дома волнуется. Я ей позвонил, а она не верит, что я в Москве. Говорит, что звоню по сотовому, и не узнать откуда.
