Сергей Самаров - Доверься врагу
– Меня зовут Сергей Палыч… Здравствуйте, – сказал Семиверстов, игнорируя сказанное генералом.
– Да-да… Генерал-майор Никольский Юлий Юльевич… А вы, товарищ полковник, кажется, не понимаете, в какую историю ввязываетесь. Укрывание террориста является пособничеством и наказуемо по закону. А наказание по антитеррористическим статьям может быть весьма даже немалым. Вам это надо?
Генерал говорил невнятно, но очень сердито – должно быть, оттого, что у него во рту вихляла вставная челюсть, а с вихляющей челюстью много не наговоришь.
– Капитан Шингаров сильно ошибается, выдавая желаемое за действительное. Я собираюсь завтра утром встретиться только с женой Актемара Баштаровича Дошлукаева, очень уважаемого мной человека. Она от закона не прячется, и такая встреча наказуемой быть не может. А то, что я согласился передать письмо Дошлукаеву, тоже никак не может быть отнесено к укрывательству террориста. И вообще у меня есть большие сомнения в том, что ваша характеристика Актемара Баштаровича верна. Он человек честный, порядочный и никогда не воевал против мирного населения. Следовательно, считать его террористом у вас оснований нет.
– Не вам учить меня…
– И не вам меня… Разговор закончен? И не будет никакого письма?
– Вы забываетесь, товарищ полковник…
– Меня зовут Сергей Палыч… Я полковник в отставке. И потому вопросы армейской субординации меня совершенно не волнуют. Еще раз спрашиваю: письма не будет?
– Можете на словах передать Актемару, как вы его называете, Баштаровичу, телефонный номер капитана Шингарова. Время Дошлукаеву отводится до двенадцати ноль-ноль завтрашнего дня. Если он в двенадцать ноль-ноль не передаст капитану все похищенные документы, разговор мы будем вести уже весьма предметный, при этом через его жену и сына. Им, так и скажите, не очень понравится в наших камерах. К тому же на них могут быть испытаны некоторые препараты, аналоги которых Дошлукаев, наверное, уже изучал по захваченным документам. Что с ними станет…
– Что с вами станет, товарищ генерал? – сказал в ответ Сергей Палыч.
– Ты о чем, полковник?
– Предлагаешь на «ты» перейти? Можно… Что с тобой, Юлий Юльевич, станет, когда тебя арестуют по той же самой статье, которой ты мне только что грозил?
– То есть?
Генерал, конечно, от хамства опешил, но еще более растерялся от возможности попасть под не самую мягкую статью Уголовного кодекса.
– Захват заложников приравнивается к терроризму. Хочу, кстати, сообщить, что наш разговор записывается. И твои слова могут послужить судебным доказательством вины. Понимаешь, куда ты влип, товарищ генерал? Надеюсь, что ты в состоянии сделать правильный вывод из ситуации, оставить Дошлукаева в покое и вообще убраться из Грозного как можно быстрее?
– Рисковый ты парень, полковник, если желаешь с ФСБ воевать… Такие обычно даже до суда не доживают…
– Это тоже записывается – и записывается вашими коллегами из ФСБ.
Семиверстов понял, откуда должен был сейчас прозвучать звонок, и потому сразу достал трубку. Звонил, в самом деле, подполковник Рославлев.
– Сергей Палыч, все нормально. Передайте трубку генералу…
Генерал взял трубку в легкой растерянности. Он, конечно же, не верил в то, что разговор записывается. В худшем случае мог предположить, что Семиверстов ведет запись на диктофон, но такой вопрос решался бы легко с ликвидацией самого Семиверстова.
Громкость спутниковой трубки была такая, что слова подполковника были слышны и Сергею Палычу.
– Товарищ генерал, это говорит подполковник Рославлев из антитеррористического управления «Альфа». Должен вас предупредить, что разговор в самом деле записывается и вы своими неосторожными словами ставите себя в нехорошее положение. Теперь, если что-то случится с женой Дошлукаева или с его сыном, вина будет предъявлена вам. А насколько я знаю, такие же методы воздействия на Актемара Баштаровича планировали и «кадыровцы». Теперь вам придется не просто отказаться от своих планов, если таковые были, вам придется, я думаю, взять под охрану Тамилу и Даурбека Дошлукаевых. Хотя я не думаю, что этим вы заслужите благодарность самого Актемара Баштаровича…
– Я не понимаю, что здесь происходит… – совсем невнятно сказал генерал.
Похоже, его вставная челюсть начала во рту до безобразия разухабистую пляску.
– Здесь проходит операция, санкционированная на высшем уровне, в том числе и директором ФСБ, а вы своим несвоевременным вмешательством пытаетесь ее сорвать. И вообще, вам лучше держаться от Грозного подальше, товарищ генерал. Это в целях вашей же безопасности. Извините за нравоучения…
Ничего не ответив подполковнику, Никольский вернул, чуть не бросив, отставному полковнику трубку, коротко и почти испуганно глянул через плечо на Ньюфистофеля и, не попрощавшись, вышел из машины. К «Волге» он шел быстрее и выглядел более сердитым, нежели тогда, когда шел к «Шевроле Ниве». Похоже было, что генерал с детства боялся собак…
* * *Рославлев точно просчитал вариант встречи с Актемаром. Конечно же, такую встречу лучше всего было провести на служебной квартире «Альфы». За Дошлукаевым, не взявшим с собой ни одной трубки, которые можно было отследить по сим-карте, съездил Хронический Убийца. Правда, пришлось предупредить Актемара, что Сергей Палыч уже не зомби, иначе встреча могла бы не состояться. Тем не менее для обеспечения своей безопасности Дошлукаев взял с собой и Джабраила, и Ашота все в том же ментовском мундире. Ашот собирался отвезти Актемара и Джабраила назад. И все равно, имея прикрытие со спины, Актемар посматривал настороженно и оттаял только после улыбки Семиверстова и дружеских объятий.
Три диска, подготовленных для передачи, Актемар привез с собой. Объяснил, что там записано. Но это вообще-то было и не нужно, потому что передать можно было любые диски, и даже не три, а больше, потому что сразу разбираться с ними никто не будет. Получать диски должны исполнители, а проверять содержимое будут заказчики. Так объяснил Рославлев и показал уже подготовленные для передачи целых двадцать дисков в одной упаковочной коробке.
– Значит, зря я старался? – усмехнулся Актемар. – А вам можно было сюда и не ездить?
– Ехать было необходимо, – сказал подполковник. – Американцы со своего спутника отслеживают сим-карту полковника Семиверстова. И знают, где в какой момент он находится. Если бы он не побывал в Грозном, ему бы не поверили. Через полчаса мы выезжаем в обратную дорогу, и они будут готовы встретить Сергея Палыча. Мы будем страховать… А дальше уже будем отслеживать путь от исполнителей к заказчикам. Что касается напрасных стараний, то здесь я могу согласиться, поскольку эту работу, – Рославлев постучал пальцем по упаковочной коробке, – вы выполнить и не могли. Над этими дисками целый отдел программистов и хакеров сутки работал. Готовили правдоподобный материал…
Семиверстов к тому времени уже знал, что передать ему предстоит диски, каждый из которых носил зашифрованные тексты, над которыми предстояло поломать головы американским дешифровальщикам. В том, что тексты зашифрованы, ничего удивительного не было, поскольку профессор Мажитов вполне в состоянии был данные зашифровать. Но при этом дешифровальщики обязательно выловят в своих компьютерах целую кучу так называемых «троянских коней» – шпионских программ, которые не определяют последние версии антивирусных программ, поскольку эти «трояны» еще нигде не использовались. Но Актемару это знать было необязательно…
– Вам, Актемар Баштарович, теперь главное – дождаться утра, – вмешался в разговор Хронический Убийца. – Переговоры по вашей реабилитации уже ведутся. Никаких непреодолимых помех не просматривается. К утру должен быть результат. Как только он появится, вам сообщат…
– Будем ждать утра, – ответил за Дошлукаева подполковник Артаганов.
* * *Как-то так получилось, что Рославлев взял на себя командование всей операцией. Подполковник отвел на сон ровно час и через час сам всех разбудил.
– Выезжаем…
На улицах Грозного уже активно светало. Квартиру покидали быстро, как по тревоге, хотя умыться успели все. И сразу выехали, зная, какой долгий путь предстоит, желая воспользоваться более-менее свободной в эти часы дорогой.
Ехали быстро и без помех. Позавтракали в придорожном кафе, пока еще там не было народа, и сразу после завтрака продолжили путь, предварительно договорившись совместить обед с ужином. За все дообеденное время останавливались только один раз, когда Ньюфистофелю приспичило прогуляться и он баском потребовал этого. Но прогулка тоже отняла только пятнадцать минут.
В начале пути, когда вероятность остановки «Шевроле Нивы» для изъятия дисков была еще мала, за рулем машины сидел Валентин. Сергей Палыч отсыпался на переднем сиденье. Но сразу после завтрака и весь дальнейший путь Семиверстову пришлось ехать самому и с единственным пассажиром на заднем сиденье.
