Эльмира Нетесова - Охота на русалку
— Теперь мы можем вздохнуть спокойно, пока на месте прежних крутых не появились новые…
— Чур нас! Чур! — замахала руками Лелька, испугавшись даже предположения.
— Послушай, зайка! — привстал Евгений и предложил: — Ты не забыла, что я сыну обещал? Купить компьютер! Завтра вместе со мной поедешь выбирать. Заодно для дома присмотришь пылесос или стиралку. Договорились?
— Хорошо! — обрадовалась баба. Она любила делать покупки в дом.
— Кстати, Лель! Все забывал тебе сказать, возьми из багажника машины фрукты и минеральную воду. Мои друзья натащили. Хотел оставить в больнице, мне сказали, что это плохая примета. Так я мигом все сгреб в багажник со страху, — смеялся Евгений. — Зря ты упрекала, что они меня не навещали, бросили и забыли. Ребята каждый день ко мне прорывались. Даже в реанимацию. Андрюшка чаще всех, по два, по три раза в день! Главврача к себе расположил. Комплиментами, конфетами засыпал. Она и растаяла. Поверила, что ее красота нас исцеляет, как живая вода! Вот кобель! Мы, когда она входила, одеялами с головой укрывались. А этот вон что придумал, паразит!
Они еще долго говорили в тот вечер. Уснули далеко за полночь, когда вся улица давно спала и ни в одном окне не горел свет.
Лелька никак не могла заснуть. Да, она помирилась с мужем, но могла и потерять его сегодня. Промедли она со звонком, либо опоздала бы «неотложка»… Лелька вздрагивает.
— Никуда я тебя не отпущу! — говорит она мужу. Тот улыбается во сне, раскинув руки и ноги, спит. Может, впервые за все годы приснился ему светлый, звонкий сон, как в детстве — легкий, смешной. Такие сны как прыжок в прошлое. Жаль, что такое возможно только во сне…
Утром, едва проснувшись, Евгений спросил Лелю:
— Что произошло с твоей подругой? Куда она подевалась? Скоро месяц будет, как ее ларек закрыт. Уж не случилось ли несчастье? Ты бы хоть поинтересовалась. Не приведись, крутые ее достали.
— Тоня звонила мне недели две назад. Сказала, что замуж вышла!
— Чего? — выронил Женька рубашку. Рот его от удивления раскрылся до неприличия. — Да кому она нужна? Может, путаешь что-то? — не поверилось ему.
— Чем Антонина хуже других? Она всегда была в спросе, — усмехалась Лелька.
— Это ж кобыла! Что в ней от женщины? Или ослепли мужики? Как с такой в постель ложиться? Только с вожжами и кнутом! Кому она в радость, та Тонька? Одно слово — конь с яйцами, не баба! — хмыкнул мужик и добавил: — Прежде чем такую женой назвать, нужно написать завещание и на всякий поганый случай отдать его родственникам!
— Да будет высмеивать! У Тоньки в притоне было предостаточно поклонников!
— Камикадзе! Самые настоящие самоубийцы, экстремалы! Мыслимо ли дело вот так рисковать всем! Я ж для чего напомнил о ней — может, остальную часть банды Сыча Тонька отловила? Поприжала в своей хижине и, как тараканов, задушила?
— Кончай высмеивать. А вдруг ей и вправду повезло? Может, уехала на Гавайи иль на Канары в свадебное путешествие?
— Лель! Я знаю, ты фантазерка и мечтательница. Но во всем есть свои границы! Подумай, кто эту доменную печь повезет за границу? Только псих! Но этих за рубеж не выпускают. Не дальше Магадана, не ближе Мурманска отдыхают эти молодожены. Если еще не успели урыть друг дружку.
— Ну, скажешь тоже!
Лелька разлила кофе по чашкам и, сев к столу, решила позвонить подруге.
— Алло! Тоня! Где ты пропадаешь?
— Сама себе взяла отпуск! Так все опаскудело в городе, глаза ни на что не смотрели. Чтоб не сорваться, смылась!
— Ты одна?
— Со своим!
— Где вы приморились?
— В деревне!
— Что? Темнишь? Если ты от крутых слиняла, знай, их отловили! А Вовку Сыча и вовсе размазали. В натуре! Менты уделали!
— Володьку? Ты не темнишь?
— Зачем? На моих глазах пристрелили! — убеждала Лелька.
— Ну, спасибо тебе за новость! — радостно воскликнула она.
— Ты еще долго отдыхать будешь?
— Теперь уже нет. Скоро вернемся! — послышалось в ответ.
— Жду!
А через три дня Антонина с Игорем вернулись в город.
Нет, они не убегали от крутых, они оторвались от прошлого, тяготившего обоих.
В своем городе их не признавали. Семье из путанки и крутого не доверял никто и не верил. С ними никто не хотел общаться. От них отворачивались, старательно не узнавали.
Интересовалась этой парой лишь милиция. Куда делись так внезапно и надолго? Уж не убила ли обоих банда Сыча на своей разборке? И хотя крутые отрицали расправу, менты им не верили.
Антонина с Игорем решили уехать из своего города довольно быстро. Позвал к себе мужика друг. Служили вместе в Чечне по контракту. Тот свой заработок пустил в дело, стал фермером. А через время набрал силы, прикупил коров, технику и зажил… В трудах и заботах, радуясь своему очень дорогому человеческому счастью.
Уж так случилось, что поздравил Степана Игорь с Днем защитника Отечества обычной открыткой. Тот письмо прислал. Единственный на всей Земле пригласил к себе в гости, как брата и друга.
Им было что вспомнить. Пили, не чокаясь, за погибших. Потом за живых. Антонина и Лена к столу не подходили. Мужья выпивали молча. Лица не раз темнели от воспоминаний.
— А помнишь аэродром в Грозном?
— Еще бы! Сколько наших ребят там полегло!
— Давай за них… Память им светлая! Пусть земля будет пухом!
— А медсестру Зину помнишь? Семнадцать лет едва исполнилось. Старики у нее остались где-то на Смоленщине. Как жутко им, все не верят в ее гибель. Говорят, что снится она каждый день, и жалеет, и любит. А днями так холодно и одиноко без нее…
— Сестренкой звали, помнишь? Не стало…
— Степ, а Гудермес тебе не снится?
— Я его и в могиле не забуду!
— А помнишь Новый год? Устроили нам припарку гады! Так тихо было целый день, а когда решили попариться, обстрел начали, да такой, что и головы не поднять. Мы голяком из бани выскочили. Едва успели одеться, и сразу в бой. Закончился он только утром. Скольких мы тогда недосчитались! Какие были ребята!
— Помнишь Рашида из Уфы?
— Ну как же! Наш старшина. Хороший, толковый человек. Он Богдана собой прикрыл. Тот и теперь у себя в Казахстане трактористом работает. Помнит ли Рашида?
— А разве это можно забыть? Тогда уж лучше не рождаться! — Положил Степан руку на плечо Игорю и спросил: — А ты чего поседел-то? На войне такого не было. Что стряслось? Иль жизнь сыграла оверкиль?
— Э-э, Степ! Было куда как хуже, чем в Чечне.
— Что так?
— После войны, сам знаешь, на работу нужно устроиться. Я к Катьке сунулся. К нашей, детдомовской, метелке. Она биржей труда заправляла. Я и подумал, мол, своя, поможет. А она знаешь как отпела? «Ты, Игореха, не забывайся, детдом давно позади, мы уже взрослые! И на халяву хорошее место получить даже не мечтай. У меня знаешь сколько желающих в очереди стоят? Тысячи! Не за спасибо, а за навар! А ты как был дураком в детстве, таким и остался!»
«Сколько ты хочешь?» — спросил ее. Она как вякнула, я и окосел! Мне тех денег на полгода безбедной жизни хватит. Послал стерву по-свойски на все этажи. За те полгода, был уверен, сам работу сыщу.
— Ну и нашел?
— Ага! У крутых!
— Тебе всегда везло! Иль в говно, иль на растяжку встанешь, — грустно улыбался Степан.
— Ладно! Живой я!
— Так живем по-разному!
— Почему? Всяк как может!
— Игорь, лукавишь, гад! Ну, мне зачем темнишь, или за дурака держишь? Мечешься как сопля в луже. Не всплываешь и не тонешь. А ведь ты мужик! Неужель не опаскудело хлеб свой кровью запивать? Иль не хватило этого нам на войне? Пусть у меня мозоли на всех местах, пена из жопы клочьями летит, зато я свой кусок ем не давясь. И сплю спокойно. Знаю, никакая шобла не возникнет в дом. А придут — не обрадуются. Свое всегда сумею защитить, — указал на ружье, висевшее на стене.
— У крутых оружие покруче! Ты и пернуть не успеешь из своей берданки, — отмахнулся Игорь пренебрежительно.
— Послушай, братан! Ко мне не так просто попасть. Границу моих участков и подход к дому защищают собаки! Ротвейлеры! Этих ты знаешь по Чечне.
— Степа! Крутым ротвейлеры не помеха. Перестреляют всю свору, и рука не дрогнет.
— Кишка тонка! Мои обучены и на оружие. А кроме того, имеется прямая связь с милицией. Пяти минут достаточно!
— Им и секунды хватит для разборки!
— Игорь! Ко мне уже трижды пытались. И всегда облом! Я не пострадал, а вот они теряли! Выжившие на зонах ходки тянут. А я живу.
— Одно не пойму: зачем к тебе прикипались? Денег нет! Коровы и куры им не нужны! Твои тракторы и подавно! Ну что с ними делать в городе?
— Они думали, что деньги лопатой гребу! Не предположили затраты на горючее, корма, запчасти, лекарства! А на стройматериалы сколько уходит? Дом построил двухэтажный, две фермы отгрохал, третью строю, да птичник, инкубатор, хранилище, котельную. Сколько все стоило, только я знаю. Да, нет у меня выходных и праздников. Встаю с петухами, ложусь, когда совы на охоту вылетают, зато все свое имею. И не езжу в магазин. Сам людей кормлю. Ни от кого, кроме Господа, не завишу. И дети мои не растут бездельниками. Вровень со мной вкалывают. Не стыдятся работы фермерской. Не всяк с ней справится.
