Дальше живут драконы 2 - Александр Афанасьев
— А если заложники нетранспортабельны?
Джунгли, Центральный Индокитай. 01 июля 1979 года
Теперь у капитана появился напарник. Уж, какой есть.
Он шел первым, Борька, отставая — вторым, прикрывая его ручным пулеметом. С первых же часов Воронцов убедился, что рекомендация была верна — парень шел тихо, не шумел, не ныл. Не пытался говорить — немаловажно. В джунглях лучше всего молчать даже если есть что сказать. Здесь, какой только люд не обретается, человеческая речь слышна и никогда нельзя точно сказать — не наблюдает ли за тобой кто. Но пока ты молчишь, ты можешь быть кем угодно — наемником наркомафии, например, или курьером генералов Золотого треугольника — связываться с ними все равно, что себе смертный приговор подписать. А заговорил — тут же и понятно все. Русская речь тут никого больше не пугала, как и американская кстати. Здесь полегло слишком много белых людей, чтобы местные как и раньше испытывали уважение и суеверный страх перед белыми. А с чего все началось?
А началось всё с первой русско-японской войны — потом, кстати, даже некоторые самые прозорливые британские геополитики с горечью признавали, что эта война навредила им самим больше, чем принесла выгод. В 1902 году Британская Империя, чьей задачей было сдерживание русских по всем направлениям — заключила договор со стремительно модернизирующейся Японией. Этот договор не имел никаких иных оснований, кроме как подготовка к войне с Россией. И война состоялась — это была первая война, где азиаты победили белых, и люди всего мира убедились, что белых вообще можно победить. Потом это произойдет еще не раз, но в тот раз — был самый первый.
В бою при Цусиме с японской стороны участвовало больше кораблей. Неучтенными были корабли с британской военной базы в Сингапуре.
Войну прекратил президент САСШ Теодор Рузвельт. Прекратил неожиданно, резко, и как потом говорили — с большими уступками России, так что Россия даже потерпев сокрушительное военное поражение, не понесла всех тягот побежденного, в частности не выплатила репарации. Британия согласилась — частично вынужденно, частично со злым умыслом — опутать Японию долгами. В Японии произошли «рисовые» голодные бунты, а САСШ стали врагом в глазах всего японского народа. В той истории — кроются истоки и второй и третьей Азиатских войн (второй русско-японской и войны в Кохинхине). Отсюда же — берет начало союзничество России и САСШ и вражда и России и САСШ с Японией и Великобританией[65].
Что такое война? Это грязь, это боль, это страшные испытания — и все ради того, чтобы через «…цать» лет была новая, еще более страшная война. Когда-то давно война была другой… но это было так давно.
Русско-японская война — это война, которую невозможно выиграть. Можно только выиграть кампанию — чтобы дети начали все сначала…
Передатчик был на месте. Капитан показал Борьке его позицию прикрытия, после чего сам подошел к передатчику. Времени было еще достаточно… полтора часа как раз хватит чтобы «покрутить динамо».
Ровно в двенадцать сорок три — они давно научились не использовать для сеансов круглые цифры потому что в конце каждого часа все японские станции уходят из эфира, а слухачи наоборот, настораживаются до предела — он отстучал свои позывные — Странник. И с удивлением получил немедленный и четкий ответ — Пальма.
Это было кодовое обозначение штаба разведки морского министерства на этот месяц.
Сеанс затянулся почти на час — но он передал все что хотел и получил ответы. Теперь надо было немедленно уходить — расшифровать можно будет и потом.
На обратном пути они заночевали в дороге — шли они с опережением графика, пройдя две трети пути. Капитан достал блокнот, с карандашом расшифровал послание. Удовлетворенно хмыкнул, потом посмотрел на Борьку
— Молодец.
…
— Что не болтливый. Предыдущее сообщение получено. Спецназ уже занимается вашим освобождением. Десять — пятнадцать дней — и они будут здесь.
…
— Ты не рад?
— Десять — пятнадцать дней это много.
— Это очень опасное место, далекое от России. Я сам добирался сюда не меньше — а ведь я был один.
…
— Ты всё рассказал там в пещере? Ничего не забыл?
Борька помотал головой
— Тогда все хорошо. Надо просто дождаться помощи.
Капитан достал фотографию
— Видел когда-нибудь этого?
— Нет. А кто это?
— Один японский генерал. Его зовут Тахачиро Исии. Его точно не было в лагере?
— Нет, старший был другой. А кто он?
— Самый старший. Главный над этим лагерем.
Борька помолчал и спросил
— А где он?
— Если бы знать. Кое-кто думал, что он прибудет в этот лагерь в ближайшее время.
Борька догадался — для чего здесь появился русский капитан, с которым они днем ранее пристреливали снайперскую винтовку. Но промолчал. Потому что был достаточно взрослым. И потому что беда учит держать язык за зубами. Вообще, в испытаниях взрослеешь быстро.
— А что теперь? Если он не приедет?
Воронцов подумал — если он не приедет, это еще полбеды. Страшнее если он приедет до того, как здесь появится спецназ. Конечно, было бы идеально, если бы генерал тут появился ровно в то время, когда прибудет группа спецназа. Но так не бывает — в кино может и бывает, но не в жизни. А если он появится раньше… его приказ убрать генерала Исии никто не отменял, и получил он его из уст главы СЕИВК, считай — из уст наследника, будущего Императора. Но если он выстрелит в Исии — вне зависимости от того, попадет он или нет, подростков уничтожат. Не из мести, хотя и из-за нее тоже. Просто чтобы не осталось следов.
А если не выстрелит — то нарушит приказ.
Иногда он вспоминал своего прадеда. Тот командовал войсками на Кавказе и оказался командующим в один из самых страшных моментов кампании против Шамиля. Слова «сухарная экспедиция» стали даже нарицательными[66]. Он оставил мемуары, в которых ему удалось передать отчаяние командира, теряющего людей в не слишком удачной кампании. Шамиля тогда недооценили — а у него появились и пушки и винтовки… турки, поляки, англичане тайно начали снабжать Шамиля.
— Не приедет, его все равно найдут. Рано или поздно. Есть монетка[67]?
Рангун, Мандалай. 01 июля 1979 года
На Рангун летал старенький Дуглас, еще двухмоторный. Единственный рейс не с территории Британской Индии. Несмотря на то
