Борис Бабкин - В крике от смерти

– Ложись! – закричал Вячеслав. Капитан рухнул на асфальт. Каток успел еще раз выстрелить и, охнув, выронил пистолет. Правое плечо обожгла вспышка короткой боли. Он левой схватил пистолет. Водитель «КамАЗа», увидев бегущего милиционера, сразу начал тормозить, что и спасло участкового.

– Сдурел, мусор?! – крикнул выскочивший шофер. – Куда прешь? – Подбежав, он увидел кровь на его спине и бросился назад. – Поехали! – услышал Каток его испуганный крик. – Мент убит!

«КамАЗ» начал двигаться задом. Затем, дернувшись, поехал вперед. Дверь справа открылась, и водитель сумел забраться в кабину. Набирая ход, «КамАЗ» проехал мимо лежащего милиционера и уткнувшегося в камень «Москвича». Из зарослей выкатилась машина с погашенными фарами и двинулась в сторону, откуда приехал «КамАЗ». Вячеслав проводил ее взглядом. Его охватила слабость, голова кружилась.

– Крови много потерял, – прошептал он и потерял сознание.

– На границе нашего и Кирсановского районов в километре от моста через Ворону ранен милиционер, – громко говорил в передатчик старший лейтенант ГИБДД. – Туда выехали двое сотрудников ДПС. Кирсанов я предупредил.

Профессор и Артур добежали до железнодорожного полотна.

– А говорил, у него пушки нет, – зло вспомнил Артур. – Надо было забрать…

– Не надо, – сказал Профессор. – Он прописан в Кирсанове. Значит, будут думать, что этого мента убили кирсановские. Тем более что сейчас немного вниз до моста, а там уже Кирсановский район. Я изучил Тамбовскую область.

– А здесь что мы делаем? – спросил Артур.

– Товарняки от станции ход набирают медленно, – кивнул влево Профессор. – Как и заказывали, – усмехнулся он, увидев неторопливо приближавшийся свет фар тепловоза.

– Тут двое раненых, – сообщил в переговорное устройство сержант милиции. – Один в плечо. Без сознания, потерял много крови. Капитан Пирогов ранен в правую лопатку, тоже без сознания. Обоих забирает «скорая».

Анджей подошел к столику дежурной медсестры. Та разговаривала с двумя пожилыми женщинами. Увидев его, они замолчали. Вера повернулась.

– Спасибо, – кивнул Анджей, – помог твой укол, не болит. Спасибо. С меня бутылка и конфеты. – Он повернул назад. Вера, улыбаясь, смотрела ему вслед.

– Вот это да, – удивленно заметила санитарка, – спасибо сказал. Настоящий полковник! – рассмеялась она.

– Не ожидала, – призналась Литовина.

– А что у него с головой-то? – поинтересовалась одна из больных.

– Осколок там был. Он воевал в Афганистане и в Чечне.

Кирсанов

– Кто же тебя так? – спросил майор милиции. – Мы его к себе заберем, – посмотрел он на врача.

– Никаких «заберем», – категорически отказала она. – Он только что после операции. Не раньше чем через неделю, и то смотря по состоянию.

– Пистолет мой, – пробормотал Пирогов. – Я Катку его бросил. Мой пистолет. – Веки капитана чуть дрогнули. – Нашел вчера, сдать не успел. Каток молодец. Пистолет мой, – повторил капитан.

– Он уже несколько раз про пистолет говорил, – вспомнила врач.

– Вот это номер, – сказал майор, – а я уж было обрадовался, что Катка упрячу. А он, выходит, не против Пирогова, а за него был.

– Так это уже понятно, – усмехнулся плотный капитан. – Убит Ильдар, чеченец, из его ствола. Видно, они зацепили Пирогова, а он бросил пистолет Катку. Тот успел одного уложить. А вы его в кутузку сунули, охрану приставили, – покачал он головой.

«Твою мать, – думал лежавший на кровати Каток, – во влип! На кой хрен мне надо было стрелять? Теперь еще и по делу о нападении на Пирогова пойду. Только бы не крякнул он. Если очухается, капитан скажет, что я на его стороне был. Хотя в зоне и предъявить могут – за мента заступился. Во блин!»

– Свободен, – послышался голос вошедшего в палату майора. – И как же ты братве это объяснять будешь, Каток? – усмехнулся он. – За мента заступился и, можно сказать, жизнь ему спас.

– Почему «можно сказать»? – удивился Вячеслав. – Не я, так убили бы его. А пушку…

– Да Пирогов сказал, что это его пушка была. Он ее сдать не успел. А я думал, привет тебе. Так давай теперь поподробнее, что там произошло?

– Вы сначала мою тачку подгоните, – заволновался Каток. – А то…

– Здесь она, – успокоил его майор. – Врачи разрешат, уедешь. Знаешь, не думал я, что ты на что-то доброе сгодишься. Выходит, ошибся.

– А орден мне не дадут? – усмехнулся Каток. – Все-таки подвиг совершил, раненого мента спас. А если точнее, себя спасал. Они бы меня сто процентов хлопнули.

– Не разочаровывай меня, Катков! – рассмеялся майор.

– Вот здесь они сидели, – сказал мужчина в камуфляже. – Трое. Пришли с трассы. Там смотрели? – кивнул он на едва заметную колею справа.

– Послали людей, – ответил старший сержант. – Мы с ранеными…

– Микроавтобус там, – услышали они голос бегущего милиционера. – Его машина. – Он кивнул на накрытое куском брезента тело Ильдара.

– Так, – сказал спустившийся к трассе мужчина в камуфляже, – заехали со стороны Умета. А куда же те двое ушли? – пробормотал он и вернулся на место лежки троих. Присев, осмотрелся и уверенно пошел дальше. – К железке они рванули. Умно. Поезда там в любом случае ход замедляют. Конечно, если поезд в Кирсанове останавливался… Узнайте на железной дороге, куда шел товарный поезд в двадцать пять – тридцать пять минут девятого.

– Есть, товарищ подполковник, – ответил молодой мужчина в штатском.

– Где Ильдар? – спросил Ваха.

– Убит, – буркнул Артур. – С ментом второй был, у него ствол оказался. Пришлось обоих…

– Где труп Ильдара? – зло перебил его Ваха.

– Там остался, – раздраженно ответил Артур. – «КамАЗ» мимо проезжал. Оттуда увидели мента и рванули. Потом по сотовому один говорил. Мы еле успели…

– Шайтан! – выругался Ваха.

– А это неплохо, – сказал Рамзан. – Подумают, что его кирсановские убрали…

– Да там трое моих, – закричал Ваха, – живут уже год! Шайтан! Вызывать их надо! – Он схватил сотовый.

Кирсанов

– Что? – громко спросил рослый, по пояс голый чеченец и прыгнул к окну. – Ильяс! – крикнул он. – Назад! Там гяуры! Ильдара убили!

В подтверждение его слов он и остановившийся у калитки частного дома худощавый чеченец услышали звуки начавшейся перестрелки.

– Сука, – прижимаясь к столбу, пробормотал молодой оперативник, – унюхал, зверюга!

– Надо вызывать спецов! – крикнул кто-то.

– Сами справимся! – бросил в ответ метнувшийся к забору молодой оперативник. Послышался крик боли.

– Заваева задело, – громко сообщил кто-то.

– Собаки! – Расстреляв рожок автомата, мускулистый чеченец быстро вставил другой. Под звон разбитых стекол в комнату влетел молодой опер. Перевернувшись через голову, ногами отбросил вскинувшего автомат чеченца к стене. Тот выронил оружие.

– Стоять, чех! – Вскочив, опер направил на него пистолет.

– Аллах акбар! – С ножом в руке тот бросился вперед. Выстрел и крик чеченца слились воедино. В комнату ворвались несколько человек из группы захвата.

– Молоток, Семин! – крикнул кто-то.

– У него граната! – Худощавый оперативник схватил чеченца за руку.

Боевику вывернули назад обе руки и осторожно вытащили из разжатых пальцев Ф-1.

– Все помрете! – кричал чеченец.

– Какой непримиримый! – усмехнулся худощавый. – А ведь я его, суку, видел неделю назад на рынке. Тварь! – Он резко ударил чеченца в лоб основанием ладони.

Двое чеченцев вбежали в лесополосу.

– Дальше пост! – крикнул Ильяс.

– Пройдем, – усмехнулся рослый. – Они не подумают, что мы лесом пошли. Да и Дока не скажет им ни слова.

– Мурад, – спросил Ильяс, – а ты знаешь, где Ахаев?

– Выйдем на связь, и он скажет, куда прийти, – ответил тот.

– Соседи говорят, их трое было, – сообщил старший лейтенант милиции. – То есть четверо, Ильдар и еще трое. Так что двое, наверное, где-то прячутся.

– Они уехали, говорят, – подошел оперативник, – позавчера. И не было их два дня.

– Вы про двоих чеченцев, что ли? – неожиданно спросил старик из-за забора.

– Да, – кивнул плотный опер.

– Так они на соседней улице, – махнул рукой вправо старик, – у двух хохлушек. Те приехали свеклу убирать, вот и снюхались. Вон тот дом с железной крышей, второй от дороги. Там они два дня и гуляют.

– А-а-а! – пронзительно кричала женщина. К ней бежали соседи. Около дома остановилась милицейская машина. – А-а-а! – продолжала кричать она.

– Да хватит тебе, Зинка! – Во двор вбежал старший лейтенант и остановился как вкопанный.

Около времянки лежали две полуголые молодые женщины. У обеих было перерезано горло.

– Недалеко они! – крикнул старлей. – Кровь еще теплая!

– Они в лесополосу побежали! – закричала женщина с огорода. – Двое!