Виктор Доценко - Золото Бешеного
Ей нравятся встречи с новыми людьми, рассказы о других городах, странах. Она мечтает когда-нибудь отправиться в кругосветное путешествие и побывать на всех континентах Земли.
Детская непосредственность девушки так захватила Говоркова, что он неожиданно для самого себя стал рассказывать ей о Москве, о России, о своих земляках. Он едва не проговорился о своих истинных корнях, но вовремя спохватился и, чтобы как-то выкрутиться, спросил первое, что пришло на ум:
— У нас в России так много говорят о швейцарских банках, что мне очень хочется на них взглянуть. Как, глянем?
— А кто нам может запретить? Тем более что мы уже проезжали мимо них. — Бриджит хитро прищурилась.
— Их что, так много? А ты мне даже не сказала!
— В самом деле, потому что в этот момент говорил ты.
— Нужно было прервать.
— Как можно? Ты так здорово рассказывал про свою страну, что мне захотелось побывать в России! — восторженно воскликнула девушка.
— Уверен, тебе у нас очень понравится.
— Но сейчас у вас идет война!. — нахмурилась Бриджит.
— Ты о Чечне?
— Конечно.
— От Москвы до Чечни очень далеко, — вздохнул Савелий.
— И что, даже взрывов не слышно? — Девушка усмехнулась, но Савелий не заметил ее иронии.
— Скажите, вы бы отсюда услышали взрыв в Берне?
— Нет, конечно! — ответила Бриджит, еле сдерживаясь, чтобы не засмеяться.
— Так вот, Чечня раз в десять дальше от Москвы, чем Женева от Берна. А может, и того больше.
— Какой же ты милый! — не выдержала наконец Бриджит, прыснула и остановилась на обочине. — Я пошутила! Неужели ты думаешь, что я, учась на четвертом курсе университета, не знаю, где Москва и где Кавказ?
— Ах ты плутовка! — деланно сердитым тоном воскликнул Савелий и вдруг обнял ее и притянул к себе.
Встретившись с ним взглядом, Бриджит вздрогнула и замерла, потом, как завороженная, потянулась к нему, и они слились в долгом поцелуе. Словно путники в пустыне, преодолевшие огромное расстояние без глотка воды, они неожиданно наткнулись на источник, жадно прильнули к нему и никак не могли утолить жажды. Они понимали друг друга без слов — по жесту, по взгляду, по дыханию.
Первой пришла в себя Бриджит: она внезапно отстранилась и ласково прошептала:
— Серж, милый, не нужно спешить! Едва увидев тебя, услышав твой голос, я поняла, что хочу твоих объятий. Если ты не против, мы встретимся сегодня вечером. Хочешь? Савелий никак не мог разочаровать девушку.
— Хочу! — с улыбкой отозвался он, и Бриджит, схватив его руку, благодарно прижалась к ней губами.
— Я очень, очень рада. А сейчас куда тебя отвезти?
— В банк.
— Но в какой? Я ведь уже говорила — их много. И остановились мы с тобой на Банковской улице. Смотри! — Она указала пальчиком в окно.
— Минуту! — Савелий достал из кармана портмоне, вынул оттуда клочок бумажки и прочел: — Олд свис бэнк!
— Мы стоим рядом с ним! — Бриджит ласково погладила его по щеке и кивнула на красивое старинное здание. — Иди, а я подожду тебя здесь.
— Почему? Пойдем со мной!
— Нет, я хочу немного успокоиться и прийти в себя. — Она вздохнула.
Савелий вышел из машины и не спеша направился к банку, по пути останавливаясь, чтобы щелкнуть фотоаппаратом. Его внимание привлекла ярко-оранжевая палатка напротив входа и двое рабочих, которые лениво долбали землю. Савелию показалось, что они не столько работали, сколько делали вид, а сами вели наружное наблюдение за банком. Неужели готовят грабеж? Однако Савелий тотчас отмел эту абсурдную мысль. Только полнейший кретин стал бы вынашивать план ограбления одного из богатейших банков Швейцарии — можно только догадываться, что ожидает грабителей внутри! Но если это не грабители, то кто?
Запечатлев на пленку несколько домов поблизости, Савелий постарался заснять обоих землекопов. Неплохо бы, конечно, сразу же войти в банк, пообтереться, но он решил не рисковать понапрасну без поддержки «афганцев» и поспешно вернулся к машине.
— Ну как, удовлетворил свое любопытство? — спросила Бриджит.
— Только наполовину: внутри не побывал! — с печальным вздохом ответил Савелий.
— И что же тебе помешало?
— Мой желудок! — Он так скривился, что она обеспокоенно спросила:
— Что с ним?
— Как что? Кушать хочется! — Савелий рассмеялся и чмокнул ее в нос.
— Разве можно так пугать человека? — надулась она. — Куда поедем?
— Есть здесь поблизости приличный отель?
— «Шератон».
— Поехали.
— Пять звездочек! — многозначительно напомнила Бриджит.
— И прекрасно, — кивнул он.
— А жаль! — Девушка с грустью вздохнула.
— Почему?
— Потому что я живу совсем рядом. У меня две комнаты, гостиная, кухня — ничуть не хуже, чем в пятизвездном отеле!
— Ты предлагаешь мне жить у тебя? И не боишься?
— Не боюсь! — беспечно кивнула девушка.
— Думаешь, я откажусь? Савелий мгновенно ухватился за ее предложение, хотя до остановки у банка вряд ли согласился бы. Ему трудно было мгновенно разобраться в своих ощущениях по поводу тех «рабочих», но возникшего в связи с этим беспокойства уже было достаточно, чтобы задуматься всерьез. Поскольку Бриджит жила рядом с банком, лучшего места для наблюдения за «рабочими» нельзя было и желать.
— Поехали к тебе! — весело рассмеялся Савелий и залихватски воскликнул: — Ямщик, погоняй лошадей!
Он и представить себе не мог, что на фото будут запечатлены не только «рабочие», но и некие субъекты, ведущие наблюдение со второго этажа дома напротив. Однако Савелий не мог пока воспользоваться полученной информацией: проявить, отпечатать снимки, изучить их — на все это требовалось время, и сейчас оно работало против Савелия. Но он этого еще не знал…
Работники Службы безопасности Ордена не могли не обратить внимания на иностранца, который провел у банка гораздо больше времени, чем просто любопытствующий турист. Сделав фото неизвестного, они тут же переслали его в спецотдел Ордена и через несколько часов получили сообщение, что этот молодой человек приехал из России. Далее шли подробные сведения о нем.
Но и Савелий зря времени не терял. Уже на квартире Бриджит он как бы между прочим поинтересовался у нее, где можно срочно проявить пленку и отпечатать фотографии. Она сказала, что ее приятель сделает это сегодня же. Савелий вытащил пленку и вручил Бриджит.
Петр Ефтимьевич ежедневно изучал послания из Женевы. Получив фотографию Савелия и сведения о нем, он не ощутил ничего, кроме щемящей ностальгии по России. Что ж в этом удивительного — всякий раз, услышав русскую речь или русскую фамилию, Петр Ефтимьевич сразу же впадал в минорное настроение и размышлял о России, где он никогда не был, но которую, как ни странно, любил всей душой.
До известия о гибели Волошина Петр Ефтимьевич сумел снять со счета только десять миллионов. Все чаще и чаще его посещали мысли о том, что он напрасно беспокоится, что тайна вклада умерла вместе с Волошиным. Сомнения мучили Петра Ефтимьевича, заставляя его все чаще прибегать к спиртному, что лишь усиливало постоянные колебания и подозрительность.
Будучи человеком умным, он, конечно же, понимал, что, занимая столь ответственную должность в Ордене и претендуя на пост Великого Магистра, он не имел права выставлять напоказ свою слабость, а потому в особо острые периоды запоя предпочитал уединяться. Именно в это время и пришло фото странного русского, проявившего усиленный интерес к банку и его окрестностям.
Петр Ефтимьевич несколько раз брал фотографию в руки, тупо смотрел на нее и снова откладывал. Качество фото было неважным, однако рассмотреть лицо парня как следует не составляло труда. Не будь Петр Ефтимьевич так пьян, он наверняка бы насторожился, но сейчас просто фыркнул, пожал плечами, окончательно отбросил фото и потянулся к виски.
Пятый член Великого Магистрата упустил шанс раскрыть инкогнито Савелия и этим уравнял возможности противоборствующих сторон.
Бриджит оставила Савелию ключи и ускользнула, чмокнув его на прощанье и заверив, что через пару часов вернется, выполнив его поручение. Савелий не стал отлеживать бока и, несмотря на усталость с дороги, решил побродить по незнакомому городу. Он никогда не бывал ни в бывшей Советской Прибалтике, ни в Германии и совершенно искренне изумлялся чистеньким улицам.
Ласково моросил теплый дождик; раскрыв яркие зонтики, жители города спешили по своим делам. Пару раз Савелий обращался к прохожим с вопросом: как пройти к Центральному телеграфу, но никто даже не приостановился.
Савелий с радостью вдыхал весенние запахи, а увидев небольшой сквер, сразу же устремился туда. Он медленно шел вдоль деревьев, пока не наткнулся на могучий дуб, простоявший здесь, наверное, около сотни лет. Савелий подошел к нему, протянул вперед ладони и, ощутив тепло, перестал обращать внимание на прохожих. Затем снял кроссовки, носки, веткой расчистил у дерева небольшой квадрат, встал на влажную землю босиком, приложился ладонями к дереву и прикрыл глаза. В первый момент они с деревом как бы прислушивались друг к другу, знакомились, но вскоре каждый, коснувшись ауры другого, принял ее и стал отдавать свою нежность, тепло, силу. Словно сообщающиеся сосуды, они питали друг друга своими живительными силами.
