Стивен Хантер - Гавана
Еще одно: доки. В порту стоят большие американские суда с кубинским богатством, которому суждено стать американским, — с сахаром и фруктами. Если потопить транспорт с сахаром, это вызовет большой резонанс, верно? Кое-кто со смехом вспомнит про боевой корабль «Мэн», взорванный в порту Гаваны много лет назад. Лучше всего будет, если взрыв никого не убьет, а просто заставит судно погрузиться в холодную воду. А если в дополнение к этому взорвать танкер с ромом «бакарди»? Сделать это легче легкого. Сахар и ром превратят порт Сантьяго-де-Куба в самое большое мохито на свете! Красивый жест.
Но тут ему пришло в голову, что так поступил бы он сам, Спешнев, Спешнев Испанский, лучший ученик Левицкого, настоящий мастер своего дела. Кастро такое не по плечу. Кастро слишком тщеславен и слишком самовлюблен для столь тонкого дела. Ему просто нужно что-нибудь взорвать и прославиться; его воображение бедно и ограниченно. Нельзя доверять человеку, который неспособен разыграть хороший вариант защиты Руи — Лопеса.
Спешнев потратил на поиски весь остаток дня, но видел лишь потных людей, важных американцев и целую армию вооруженных охранников. Американской собственности ничто не угрожало, карнавал шел своим чередом, но люди с автоматами маячили повсюду. Здесь никто ничего не мог сделать. Даже такой маньяк, как Кастро.
* * *Роджер и Френчи преуспели больше. Они встретились с сотрудниками политического отдела компании «Домино Шугар». Обедали с главой службы безопасности и другими важными шишками «Юнайтед фрут». Провели совещание с представителями компании «Бакарди» в штаб-квартире последней. Проконсультировались со своими осведомителями из кубинской тайной полиции в похожих на старинный замок казармах Монкада.
Новости повсюду были одни и те же, если это можно было назвать новостями. Ничего определенного. Никаких признаков. Никаких следов. Ни сыщики, ни агентурная сеть ничего не сообщали. И все же в воздухе витало какое-то гнетущее чувство. Языческий праздник был великолепным прикрытием для некоей насильственной акции. Все пьяные, все глупые, все (или почти все) сексуально возбуждены и неспособны думать ни о чем плохом. Возможно, все это было чистой интуицией или предрассудками. Возможно, людей сводили с ума звезды. Возможно, так на них действовало лето, усиливавшийся с каждой минутой зной, ром, обнаженные женские плечи, красивые женские ноги и гладкая женская кожа.
Стоп! Кто-то подслушал, как кто-то сказал, что что-то приближается...
Да. Карнавал.
Нет. Что-то другое.
Это. Это? Да, идиот, именно это!
Когда?
Во время карнавала.
Кто стоит во главе?
Сам знаешь кто.
Назови его имя.
Имя — это тайна. Не могу сказать. Даже у стен есть уши, так что лучше помолчать. Но что-то приближается.
Вечером, после обеда с неизменными партнерами по теннису Биллом и Тедом, они сидели на террасе одного из особняков «Юнайтед фрут» в Вилла-Аллегре и любовались видом на город, открывавшимся с вершины холма. Пили мохитос, затягивались дорогими сигарами с расположенной неподалеку табачной фабрики «Сезар Эскатанте», наслаждались прохладой антильского летнего вечера, звездами, легким ветерком с моря, звуками мамбо и стуком барабанов: гуляки готовились к еще одной веселой ночи.
— Ребята, надеюсь, вы в курсе происходящего, — сказал Тед.
— В курсе, — ответил Роджер.
— Роджер, я знаю, что вы с Уолтером мастера по части тенниса. Но... есть игра и покруче. Компания поставила на кон миллионы. Ее финансовое положение целиком и полностью зависит от здешней политической стабильности. Со временем мы перебазируемся в Панаму или другую страну Центральной Америки, однако... Роджер, я надеюсь, что вы держите руку на пульсе событий.
— Сэр, — сказал Роджер, — мы еще несколько месяцев назад поняли, куда ветер дует, и готовы к этому. Проведение упреждающей акции не в нашей компетенции, но Перл-Харбор не повторится. Тогда мы сидели и чесали задницу. Можете не сомневаться: если что-нибудь случится, мы будем во всеоружии. Мы знаем, откуда это идет, и вовремя приняли некоторые чрезвычайные меры. Вашим бананам ничто не грозит. Ваши ананасы никто не тронет. Ваш сахарный тростник не сгорит.
— Вот и ладно, — ответил Билл. — Я пью за банановую империю. За то, чтобы в Соединенных Штатах Америки всегда были бананы. И за двух парней, которые непобедимы на корте и будут такими же непобедимыми в политических битвах.
Уолтер, которого в последнее время стали все чаще называть «Френчи», во время доклада Роджера сидел тихо. Он вел всю оперативную работу: мотался по острову, встречался с копами, осведомителями, гангстерами, надсмотрщиками на плантациях и симпатичными университетскими профессорами — в то время как Роджер летал в зарубежные командировки, лоббировал, представительствовал и красовался. Уолтер трое суток не смыкал глаз и мечтал хорошенько выспаться.
— Что мы знаем? — спросил Тед. — Не ту чушь, которую вы включаете в отчеты или сообщаете послу, а по существу.
Забавно, но бедняга Роджер и сам не имел об этом понятия. Насчет деталей он был не мастак.
— Уолтер, вы не могли бы просветить ребят?
— Конечно, Роджер. Мы знаем, что тайная полиция месяц назад чуть не убила одного честолюбивого местного лидера, который с помощью красноречия разжигал инстинкты толпы. Однако ему удалось бежать. Похоже, эту неуклюжую акцию предпринял отдел политического сыска на свой страх и риск. Парень исчез — то ли в трущобах Сантьяго, то ли в соседних городках или на фермах. К тому времени мы уже следили за ним.
— Вы знаете, где он теперь?
— Гм... не совсем. Он хитер, умен, коварен, чрезвычайно целеустремлен и, возможно, психически нестабилен. Ему не хватает хладнокровия, и если что-нибудь идет не так, он начинает лезть на стену. Но мы не пытаемся удержать его от насильственных действий; нет, время, когда мы мечтали спустить дело на тормозах, ушло. На сей раз мы надеемся, что он действительно что-то предпримет. И думаем, что это случится в самое ближайшее время. Он нетерпелив. И мелковат, несмотря на все его таланты. Если он что-то сделает, неважно что, мы быстро найдем на него управу.
— Какую, мистер Шорт?
— Прошу прощения, сэр. Не могу сказать. Гриф «совершенно секретно».
— Даже намеком?
— Нет, сэр.
— Ладно, — сдался Роджер. — У нас есть специалист по таким делам. Можете называть его Охотником на людей номер один. Если будет какой-то след, он возьмет его. Если придется стрелять, он сделает это. И сделает на «отлично».
«Проклятый идиот! — подумал Френчи, сидевший с бесстрастным видом. — Все пошло коту под хвост из-за того, что ты решил пустить пыль в глаза двум хлыщам из банановой компании!»
— Ура! — воскликнул Тед. — Выпьем за стрелка!
— Выпьем за человека, который знает свое дело! — подхватил Билл.
— За героя Америки! — добавил Роджер.
— За настоящего профессионала, — заключил Френчи.
Все встали, подняли бокалы, выпили до дна, потом снова сели и продолжили наслаждаться вечером и мыслями о безоблачном будущем.
38
Город заполняли толпы людей, готовившихся к завтрашней вакханалии. Пробиравшуюся сквозь них машину по крайней мере дважды останавливали самодеятельные оркестры мамбо и их поклонники, вышедшие на улицу для создания атмосферы анархии — непременного условия успеха.
— Мистер Джонс, надеюсь, что эти цыпочки не отвлекут вас от работы, — произнес младший из офицеров, беззастенчиво рассматривая красоток в коротких платьях.
— Мистер Джонс знает свое дело. Иначе Роджер бы его не выбрал, — откликнулся лейтенант Дэн, раболепно оглянувшись на Эрла, который чувствовал себя вовлеченным в затеянный Дэном и Роджером странный ритуал, значения которого не понимал.
В конце концов два флотских офицера доставили Эрла в отель «Каса Гранде», напоминавший перевернутый свадебный торт со сливками. Огромный парадный вход с мраморным полом смотрел на зеленую площадь в центре Сантьяго, заполненную народом, который готовился пуститься во все тяжкие.
Он простоял в очереди двадцать минут. Вестибюль был забит битком, и Эрл боялся, что свободного номера не окажется. Но все обошлось, и его провели наверх. Номер был очень хорош, пожалуй, в лучшем ему жить еще не доводилось. Суэггер пытался не показать виду, что здешняя роскошь произвела на него сильное впечатление, и все же невольно подумал: «Эх, если бы здесь была Джуни...» Он принял душ и лег спать, не обращая внимания на музыку, а на следующее утро пошел покупать джентльменский набор, руководствуясь незыблемым принципом: «Нельзя отправляться на охоту за человеком в одежде для улицы».
У него была чековая книжка, врученная Френчи, и полная возможность купить все, что ему захочется. Френчи советовал не стесняться. Никаких вопросов не будет. Если хорошая вещь доставит тебе удовольствие, бери ее и будь счастлив.
