Черный перекресток - Сергей Иванович Зверев
– Аллах милостив и спас наших людей! – воскликнул председатель.
На эту реплику Коренков только улыбнулся, но сразу же спрятал скользнувшую по губам улыбку и подумал: «Аллах или не Аллах – я не знаю, а вот наши ребята точно – молодцы».
– Так что же вы предлагаете – сидеть и ждать, когда события завершатся сами собой? – спросил председатель. – А вы уверены, что они завершатся, как надо?
– Да, уверен. Я знаком с ребятами, которые сейчас идут по следу американцев. Они старые охотники и знают свое дело.
– Что значит старые охотники? – нахмурился председатель. – Вы хотите сказать, что они опытные охотники за головами?
– Не совсем так. За головами они не охотятся. Вернее, охотятся, но только за одной головой. Это очень долгая история, и я не думаю, чтобы у такого занятого человека, как вы, нашлось бы время ее выслушивать.
Коренков встал, давая понять, что он собирается уходить, и на прощание сказал:
– Нашим спецназовским отрядом и вообще всей операцией руководит весьма опытный полковник Петренко. Я знаю его уже много лет и могу вас заверить, что его команда не подведет. Освободим мы вашего советника, не переживайте.
– Если бы он был мой советник, то это была бы только половина беды, – пробормотал председатель. – Но спасибо, Николай, думаю, вы окажетесь правы.
Коренков уже был у самой двери, когда председатель окликнул его:
– И все-таки когда-нибудь вы мне обязательно расскажете эту свою долгую историю про старых охотников за одной головой. Договорились?
– Договорились, – улыбнулся полковник и вышел.
Председатель вызвал помощника и сказал ему:
– Узнайте обстановку на территории Южного Дарфура. Меня интересует конкретно район Суни и Дерибата.
Глава 29
Судан, плато у подножия гор Марры, место пересечения рек в нескольких километрах от Суни
Танцор гнал свой небольшой отряд так скоро, как только позволяла темнота суданских ночей, каменистый пейзаж предгорья и пленный. Советник не был привычен к долгим пешим переходам. Абдель Фаттах хотя и был когда-то военным, но это было так давно, что он успел набрать лишний вес и почти отвыкнуть ходить пешком. Его все последнее время возил на машине личный шофер. Сейчас он жалел, что согласился поехать на эти дурацкие переговоры с суданским правительством. Для чего было ехать, если переговоры давно уже стали формальностью? Можно подумать, он смог бы как-то повлиять на парламент Судана и отговорить его претендовать на те земли, в которых и было-то всего три крупных города, да и те находились у Красного моря. Все остальное пространство спорного треугольника египтяне провозгласили уникальным национальным парком.
Абдель Фаттах еле передвигал отекшие ноги и неохотно следовал за Фоксом, который тянул его, как какого-нибудь мула, за веревку. Сзади его время от времени подталкивал кто-нибудь из других американских военных.
«Вот тебе и союзнички, – уныло думал советник. – Узнай у нас в правительстве, что меня захватили не какие-нибудь бандиты или эсбээровцы, а те, кто снабжает страну оружием и поддерживает нашу экономику, что бы они на это сказали? Демократия…»
Советник знал, что следом за ними идут русские спецназовцы – он слышал разговор вояк, когда они, думая, что он крепко спит, обсуждали свое положение. Знал он и то, что его сейчас ведут в сторону Дерибата – города-базы повстанцев. И хотя он не знал точно, что в Дерибате находятся и отряды ОАС, но догадывался об этом. Будь он глуп, никто бы не назначил его военным советником и переговорщиком с правительством Судана. Но что это меняло для него? В общем-то, ничего. Хотя, конечно, все могло быть и хуже. Если бы американцы отдали его оасовцам, они, наверно, не церемонились бы с ним и поступили бы еще хуже, чем сейчас поступают американские солдаты. Эти, по крайней мере, его кормили и давали вдосталь воды.
Дождливый весенний сезон наполнил высохшие за зиму русла местных речушек водой. Танцор, который все время ориентировался по карте и компасу, не рискуя запускать в небо единственный имеющийся у них дрон, вывел свою группу как раз к слиянию двух таких рек, одна из которых текла через поселение Суни. В сам городок, или, скорее, большую деревню, он входить не планировал. Решил только, что пошлет туда Слоника и Масалу, чтобы они раздобыли для них еды и чистой воды. До Дерибата было еще шагать и шагать.
Но не расстояние пугало Танцора. Его волновало только одно – русские спецназовцы. А вернее, один из них – Лютик. В последние дни этот русский преследовал Танцора не только наяву, но и во сне. Его ярко-зеленые глаза всплывали перед взором Танцора и когда он всматривался в горизонт, и когда забывался в полузабытьи сновидений. Танцор чувствовал, что на этот раз он не сможет уйти от Лютика вот так запросто, как это было в Чечне или в Ливии. Он не просто догадывался, но знал, что именно тут, в Судане, их два параллельных пути наконец-то сойдутся в одну линию. Соединятся в какой-то одной, неизбежно приближающейся точке. Танцор не боялся этого и даже с нетерпением ждал этого момента, но где-то в глубине души, не отдавая себе отчета, все же хотел отсрочить этот момент. Не потому, что боялся встретиться с врагом лицом к лицу, а потому, что… Впрочем, почему именно, Танцор предпочитал не думать. Он избегал этой мысли, насколько ее возможно было избегать в сложившейся ситуации.
У его группы было мало не только воды и еды, но и оружия. Они не смогли тогда уйти из пещеры по вершинам гор, опасаясь засады русских. Но, уйдя на плато, потеряли возможность подняться наверх. Склоны кальдеры в остальных местах были намного круче, и с пленником подняться с плато обратно на гору было совершенно невозможно. Теоретически рассуждая, попасть в запасной лагерь, который они с Симмонсом подготовили на такой случай, они могли бы, пройдя по разлому на восточном склоне потухшего вулкана. Но и этот вариант был невозможен – русские гнали их дальше по плато, не позволяя свернуть. Группе Танцора оставалось только одно – успеть дойти до Дерибата, пока их не догнали.
– Сэр, а чего мы вообще бежим, поджав хвосты, как последние койоты? – спросил как-то Танцора Тако. – Русских ведь только пятеро, насколько нам известно. Устроим им засаду где-нибудь в удобном месте и всех перебьем.
– Ты хочешь сказать, что ты умный, да? – злобно глядя в глаза мексиканцу, процедил сквозь зубы Танцор. – Ну, раз
