Михаил Нестеров - Ключевая фигура
Как и Султана Амирова, Марковцева во дворе тюрьмы поджидали две машины. Только охранники не относились к спецназу Минюста, до места, указанного арестованным на следствии, его будут сопровождать оперативники из следственного отдела ФСБ.
Сергей предполагал подобный расклад. Он не захоронение своей жертвы собирался показывать, а выдавал следствию вещи, проходящие в материалах дела с грифом «Совершенно секретно». Этих вещей опасались и радовались им одновременно и на Лубянке, и на Хорошевке. Вряд ли к мероприятию с формулировкой «обнаружение места подготовки преступления» допустят работников управления исполнения наказаний.
И другой момент, который Марк довольно четко представлял себе. Собственно выбор времени проведения следственного мероприятия. Его проводят незамедлительно, если есть риск утраты доказательств, и без скопления посторонних лиц. А коль скоро дело касается секретов спецслужб, посторонними являются все, кроме работников этих самых спецслужб.
Две машины, отметил Марк, два джипа с оперативниками. Он и их сосчитал: семь человек, включая следователя прокуратуры Пинковского и начальника оперативного отдела ФСБ полковника Суворова.
Сопровождение могло оказаться иным не количественно, а качественно это оперативно-розыскная бригада на курносом «бычке», спецмашине ФСБ оранжевого цвета, прозванной «апельсином». Обычный состав бригады — водитель, оперативные работники, взрывотехник (если нужно) и кинофотодокументалист.
Но в данном случае джип «Чероки» с тонированными стеклами, куда поместили Марковцева, занял место позади собрата по классу — внедорожника «Мерседес». Машины, покинув Лефортово, выехали на Нижегородскую улицу.
По обе стороны от Сергея на заднем сиденье расположились два опера — среднего роста парни, одетые стандартно для подобного случая — в строгие костюмы и рубашки с галстуками. На переднем сиденье пассажира сидел Пинковский. Развалясь, он опустил стекло и курил. Часто оглядывался на арестованного, всем видом показывая, как ему вольготно сидится, тогда как скованные за спиной руки Марка давили на поясницу.
— Дай закурить, — попросил Сергей сидящего справа опера.
— А как насчет пивка? — осклабился следователь. — Остановимся у киоска? — Сплюнув за окно, небрежно бросил:
— Дайте ему сигарету.
Словно и не было вчерашнего допроса, где Гиббон в конце выглядел — хоть и с большой натяжкой — человеком.
Машины тем временем неслись по Рязанскому проспекту. Когда оперативник, прикурив, дал Марку взять губами сигарету, джипы свернули на улицу Академика Скрябина. Дальнейший путь Сергей представлял себе отчетливо: с Волгоградского проспекта на автомагистраль М5, в сторону аэропорта Быково.
Аэропорт…
Марковцев усмехнулся: воспоминаний хоть отбавляй. Глядя перед собой, он подтолкнул языком сигарету…
Сидящий слева оперативник потянул носом воздух и сощурился на своего подопечного. Смотрел в упор и… не видел во рту Марка сигареты.
— Горю, — спокойно пояснил Сергей.
— Е… — выругался парень, хватая с колен арестованного сигарету. Однако по необъяснимой причине не выбросил ее за окно, а снова дал Марковцеву взять ее губами. Она задрожала, вот-вот готовая снова упасть ему на брюки.
— Подержи, — невнятно, кончиками губ попросил Сергей.
— Подержать? Пока ты покрепче ухватишься? А ну-ка наклонись.
Пинковский остался равнодушен к тому, что происходило у него за спиной. Марковцеву с одной руки сняли наручники и вначале сцепили руки спереди — он мог подносить руки с сигаретой ко рту. Потом оперативник снова взялся за ключи и пристегнулся к арестованному. Он так или иначе выполнил бы эти действия, но позже, приехав на место.
Следователь скептически относился к мерам предосторожности, применяемым к арестованным спецназовцами. Одних учили в свое время способам побегов из мест заключения, других нет. Как ни учи, а со скованными руками, находясь под опекой десятка натасканных оперативников, можно лишь облокотиться или положить голову на плечо стражнику. Или укусить его, улыбнулся своим мыслям следователь, и его лицо стало еще более отталкивающим.
Получасом раньше он проверял надежность наручников арестованного лишь по той причине, что в камере они были одни. До некоторой степени он своими глумливыми замечаниями намеренно провоцировал бывшего подполковника, чтобы отыграться по правилам, имея на то причину. Но Марк всегда оставался невозмутим. Даже сейчас или минутой раньше, когда спокойно заметил: «Горю». А мог бы закричать: «Горю, на хрен!» Горишь?! Ну и гори.
Почему он не заорал? Пинковский бы, не мешкая, повернулся и отдал операм распоряжение: «А ну-ка, затушите его. Вместе с сигаретой».
А Сергей, хотя и не рассчитывал на относительную свободу обеих рук, молил бога только об одном: чтобы его довезли до дома в Жуковском в таком виде. Если его руки снова окажутся за спиной… Эту мысль он гнал прочь.
Вслед за первой Сергей выкурил еще одну сигарету.
Он отметил, что эскорт проходил посты ДПС, не снижая скорости. Черные спецномера на джипах бросались в глаза издалека, уступая, конечно, окрасу «апельсина», и только на одном посту милиционер сделал движение рукой, но тут же опустил жезл, разглядев номера на машинах.
* * *— Куда дальше, Сусанин? — Пинковский, полуобернувшись в кресле, держал в руках радиостанцию.
— Прямо и налево, — подсказал Марковцев. — Третий дом от дороги.
Следователь передал по рации головной машине направление, взялся за поручень и, оглядывая деревянные постройки, заметил, а скорее у кого-то содрал:
— Какой воздух, а?.. Города нужно строить в сельской местности.
До того как машины въехали во двор базы, несколько оперативников осмотрелись, сломав замки, прошлись по дому. Теперь очередь за гаражом. Сергея втолкнули внутрь и усадили на стул рядом с дверью, одной рукой по-прежнему пристегнутого к руке оперативника.
— Рассказывай, — потребовал Пинковский, пробегая глазами по полкам.
— Ты смотришь на автомат и не видишь его.
— Не борзей. — Замечание прозвучало с наигранной ленцой, ибо, уже сейчас предчувствуя повышение по службе, следователь заметил на длинном стеллаже автомат. Взяв его в руки, осведомился:
— Значит, этот автомат с законсервированной базы?
— Да.
— Пистолет? — спросил один из оперативников, включаясь в работу.
— Нет, — без задержки ответил Сергей, глянув на «глок», с которым ездил в Дагестан.
— Нужно сверить номера, — сказал Пинковский и обернулся на голос.
— Смотрите…
Акваплан — навигационная панель с установленными на ней компасом, глубиномером, часами, прибором наведения со спутника произвела на оперативника гораздо большее впечатление, чем специальное оружие.
Марковцев перевел взгляд на полковника из следственного отдела ФСБ — сухопарого, выносливого, как русская борзая, лет около сорока пяти, и остановился на его тусклых глазах. Отличные глаза, в них не разберешь победного блеска, разочарования, прозорливости. Если взлохматить его голову, он будет похож на ученого, ушедшего в свои мысли, если причесать гладко, с бриолином, он станет похож на педераста в полном расцвете сил и с соответствующими думами.
— Когда вы были в последний раз в поселке Южный? — говорил Суворов с нажимом, но преувеличенно резко. Марковцев впервые услышал его голос. До этого переговаривались только оперативники, а полковник молча выслушивал, бросал туманные взгляды, кивал головой. Своеобразная молчаливая тактика давления, ее полковник применил и в камере для допросов, также предпочитая молчать.
— Вам лучше знать, — ответил Сергей, предугадывая, куда клонит полковник.
— Зачем вы убили Юрия Санникова? Он что, утаил от вас часть снаряжения, или вы просто убрали свидетеля?
— В то время я отдыхал на «даче». Могу подкинуть адресок.
— Где остальное вооружение? — Суворов повысил голос, затем, приблизившись вплотную, снизил его едва ли не до шепота, покосившись на подчиненных:
— Где фугас?
Неуместный вопрос, ненужное давление, Сергей и привез их для того, чтобы показать и рассказать. Отрабатывает перед подчиненными.
Двое из них, водители, видимо, «пасли» сейчас подступы к дому. Во всяком случае, Марковцев на месте полковника отдал бы именно такое распоряжение. Трое из них продолжали сновать по просторному гаражу, четвертый, делая редкие перерывы, снимал происходящее на видеокамеру. Еще один продолжал стоять рядом, в спарке с Марком. По всем правилам тут не хватало еще двух человек — понятых, об отсутствии которых смешно спрашивать.
Обыск подходил к концу, опера расслабились ввиду пассивного поведения Марковцева. Если не все, то двое из них — Сергей отметил это четко — поставили пистолеты на предохранитель и убрали в кобуры. А обнаруженное в гараже унифицированное оружие складывали на кошму, расстеленную на капоте «пятерки», предварительно освобождая его от магазинов.
