Владимир Гриньков - Министерство мокрых дел
– Типун вам на язык.
– Ладно, пошли на кухню.
На кухне никого не было. На столе лежали обрезки колбасной упаковки и пахло яичницей.
– Извини за беспорядок, – буркнул Мартынов.
В домашней обстановке да в спортивном костюме он совсем не был похож на грозного прокурорского работника. Домосед и книгочей. Пара лет до пенсии и шесть соток в ближнем Подмосковье, где он выращивает на зиму картошку.
– Так что там Шмыгов?
Я рассказал. Про то, как в то злополучное воскресенье должен был приехать Жихарев – с ключом от Ольгиного сейфа и приготовленным для нее колье. Про то, как Жихарев не приехал, а явился какой-то парень, которого я видел впервые в жизни. Как нас отказывались пропустить в банк и как я позвонил Жихареву. Жихарев подтвердил, что этот парень действительно послан им…
– Он так и сказал? – прервал меня Мартынов.
Он все время слушал очень внимательно, и по нему было видно – сопоставлял рассказываемое мной с тем, что он знал из других источников.
– Да. Парень пришел от него. И это был Шмыгов!
– Подожди, – опять прервал меня Мартынов. – Но тогда того, что его фамилия Шмыгов, ты еще не знал.
– Не знал.
Я рассказал о том, как упрашивал Жихарева позволить нам воспользоваться ключом и как он отказывался дать нужные распоряжения тому парню.
– Он настаивал? – спросил Мартынов. – Хотел, чтобы тот парень прошел в сейфохранилище?
– Да.
Потом я рассказал о расстреле в банке и об исчезновении жихаревского посланца.
– А сегодня я узнал его фамилию.
– Откуда?
Я рассказал про фотографию в альбоме.
Получилось, что кольцо замкнулось.
– Да, все сходится, – сказал со вздохом Мартынов.
Он совершенно не выглядел обрадованным. Скорее – раздосадованным.
– Просмотрели мы этого Шмыгова. Не там с самого начала искали. Жихаревское окружение прочесали частым гребнем, а вот в юность его беззаботную не заглянули. То-то эти ребята в Шмыгова так вцепились. Опередили нас. Знали, где искать.
– Кто?
Мартынов посмотрел на меня долгим взглядом, будто решая, достоин ли я быть посвященным в тайну.
– Мы ведь нашли их, – сказал после паузы. – Тех людей, что интересовались Шмыговым. Это люди Ласунского. Служба безопасности ограбленного банка. Я ведь тебе говорил когда-то: они дело на тормозах не спустят. Собственное расследование закрутят, им надо реабилитироваться. Вот они и копали потихоньку, незаметно для постороннего глаза. И Шмыгова этого раскопали раньше нас.
Последние слова Мартынов произнес глухим голосом, и я понял, что соответствующие выводы будут им сделаны. Чьи-то головы полетят. За неповоротливость и за нерасторопность.
– Как же так? – не поверил я. – Какая-то там служба безопасности проводит собственное расследование? И оказывается эффективнее прокуратуры и милиции, вместе взятых?
– А кто работает в той службе безопасности? – невесело усмехнулся Мартынов. – Ты бы заглянул в их послужные списки. Наши же сотрудники туда и ушли. Ушли со своими знаниями, умениями и связями, наработанными за десятилетия. Добавь к этому превосходное финансирование и тесные связи банкиров со структурами власти, и ты поймешь, что служба безопасности любого крупного банка главнее прокуратуры, – и опять он невесело усмехнулся.
Вроде бы шутил, но это была та шутка, в которой поди разбери, сколько шутки, а сколько истины.
– Работают, конечно, профессионально, – признал он без зависти, как профессионал признает хорошую работу другого профессионала. – Мы оказались в роли догоняющих. Но ведь и подумать не могли!..
Хлопнул ладонью по крышке стола. Угодил прямо в колбасные обрезки.
– Тьфу, черт!
– А Шмыгова не нашли?
– Исчез он. Как раз с того самого дня, когда ограбление произошло, о нем ни слуху ни духу. Так что все сходится. Жихарев. Шмыгов. Такая вот связка.
– Значит, все-таки Жихарев?
– Теперь без сомнения, конечно. Мы сопоставляли все, что люди говорят, что жена Жихарева говорит…
– Светлана?
– А ты ее знаешь?
– Ездил, разговаривал. Неудобно как-то. Думал: вот втянул я Жихарева во все эти дела, из-за меня все, мол…
– Не из-за тебя, Женя. Он – не безвинная овечка. Он все это дело и закрутил. И жена подтвердила…
– Неужели дала показания против мужа?
– Нет. Да и не знает она ничего такого особенного. Но и не скрывает ничего, что могло бы Жихареву в какой-то мере навредить. Очень искренняя. Я обратил на это внимание при встрече с ней.
Я представил Светлану на допросе. Придавленную обрушившимся на нее горем, но не сломленную. Стойкий оловянный солдатик. Все можно было бы простить Косте Жихареву. Но только не те трупы в банке и не предательство по отношению к тем, кто его любил.
– Значит, ты видел Шмыгова там, в банке, – сказал Мартынов. – И Жихарев сказал тебе, что это его человек. Все сходится, – повторил фразу, которую произносил несколько минут назад. – Ладно, теперь мы знаем, где искать.
– А может, Шмыгов уже за границей?
– Я бы тоже так думал. Если бы его с таким упорством не разыскивали люди Ласунского. Что-то они знают, наверное. Уверены, что он по-прежнему в России.
– А если у них спросить?
– Так они и сказали! – невесело засмеялся Мартынов. – Мы когда по поводу Шмыгова на них вышли, они такую комедию разыгрывать стали. Любо-дорого было смотреть. А-я-яй, говорят, ну надо же, а вы Шмыгова ищете, да? А кто это? Не-е. Мы-то не знаем, мы сами не местные и вообще просто мимо проходили.
– Но ведь в общих же интересах!
– Что в общих интересах, Женя? – посмотрел на меня Мартынов так, как смотрит учитель на двоечника, вдруг возомнившего, что он что-то понимает в никогда не поддающейся ему алгебре.
– Чтоб найти преступников. Чтоб это дело распутать.
– Их задача – действительно добраться до налетчиков. Но – вперед всех. Раньше, чем прокуратура. Потому что при расследовании ведь самые разные неожиданности могут выплыть. Что-нибудь пикантное из жизни банка. Или недочеты в системе их охраны. Что-нибудь, что Ласунскому совсем не хочется афишировать. Так что мы с ними не коллеги, а в первую очередь конкуренты. И каждый бежит за Жихаревым по своей тропинке.
– А если они успеют первыми? Первыми до Жихарева добегут. Ведь все равно должны будут передать его в руки правосудия!
Мартынов ничего мне не ответил. Но я все прочел в его глазах. И ужаснулся собственной догадке. Для Жихарева, оказывается, очень важно, в чьих руках он в конце концов окажется. Если Мартынов будет проворнее, Жихарева ждет суд, а в результате – ничего хорошего. Либо длительный срок заключения, либо, что вероятнее, расстрельный приговор. Но еще хуже, если люди Ласунского доберутся до него первыми. Тогда не будет даже суда. И вообще о том, что до него все-таки добрались, никто и никогда не узнает. Он сгинет. Как будто его и не было на белом свете.
– Неужели такое возможно? – пробормотал я. – Чтобы вот так, без суда… Ну не может же быть!
– Женя! – веско сказал Мартынов. – У нас ежегодно пропадает без вести пятьдесят тысяч человек. И ты думаешь, что к этим пятидесяти тысячам несчастных не может добавиться еще одна грешная душа?
* * *Сюжет про бегущую из водопроводного крана водку мы все-таки сняли. Демин настоял.
– Сюжет на все времена! – вопил он. – Женька, этот розыгрыш будет пользоваться успехом!
– Опять скажут: очернительство, – попытался отмахнуться я. – Что грубая провокация. Что нетипично.
– Нетипично?! – задохнулся от благородного гнева Демин и угрожающе встопорщил усы. – И это в стране, в которой каждый взрослый мужчина хотя бы раз в жизни задумывался о чем-то подобном!
– Так уж и каждый!
– Только не говори, что ты лично ни разу ни о чем таком не думал, хотя бы смеха ради. Эй, милый! – Демин ухватил за рукав спешащего куда-то мужичка неопределенного возраста. – Как ты насчет того, чтобы из водопроводного крана набрать ведерко водочки?
– Водички? – не расслышал испытуемый.
– Водочки, балда! Водяры! Ферштейн зи? Шнапс!
– Да иди ты! – неуверенно улыбнулся мужичок и помчался дальше, но убежал недалеко, вернулся и спросил, преданно заглядывая Демину в глаза:
– А что, есть такое, да? Ведро я обеспечу.
Я расхохотался.
– Вот! – веско указал на мужичка Илья. – Эксперимент подтвердил догадки ученых. Науку не обманешь.
Вытащил из кармана десять рублей, сунул их в ладонь вконец растерявшегося мужичка с напутствием:
– Возьми и ни в чем себе не отказывай.
Светлана Илью поддержала.
– Можно снять, – сказала она. – Водка из крана. Или пиво. Или шампанское.
Остановились все-таки на водке. Чудо-источник должен был забить в одном учреждении, ютящемся в старинном здании. Здание, судя по его состоянию, возводилось еще во времена Юрия Долгорукого, хотя наука, понятное дело, будет это опровергать. Из-за того, что в последние пятьдесят лет ремонтные бригады обходили это здание стороной, его внутреннее устройство имело некоторые особенности. В частности, водопроводные краны были выведены прямо в коридор – по одному на каждом этаже, из-за чего вполне солидное учреждение имело вид общежития какого-нибудь влачащего жалкое существование вуза. Нам это существенно облегчало задачу. Мы провели предварительную рекогносцировку и обнаружили, что сможем установить свои скрытые камеры без особых проблем. Больше хлопот доставила техническая часть проекта. Мы должны были отключить водопроводную воду и обеспечить подачу водки. Сантехника пребывала в самом плачевном состоянии, и бедный Илья промучился вместе со специально нанятыми слесарями два дня, прежде чем добился требуемого результата.
