Михаил Серегин - Дада
– Мы даже спиртное не берем, – Пашка был явно обижен тем, что шеф, стоя уже на пороге своего особняка, не отпускает их и наставляет, словно маленьких детей.
– Ладно, нечего хныкать. Только смотрите, с машиной поаккуратнее.
– Без проблем. – Санек уже садился за руль.
Серега с Пашкой упали на заднее сиденье. Охранник пошел к воротам, а босс скрылся за дубовыми дверьми огромного коттеджа.
– Целый день на нервах, – пожаловался плечистый Сергей, задирая рукав рубашки и выставляя напоказ раскачанную руку. – Поехали снимем какую-нибудь девочку. – Паша копался в компакт-дисках, выискивая что-нибудь повеселее. – Что-то у шефа репертуар слабоват, – пожаловался он.
– Перестань, сейчас приедем, опустим шары в воду и будем тихонько попивать пивко и кушать шашлыки, – двинул мысль Санек.
– У нас же нет мяса, – Серега продолжал осматривать собственные мускулы.
– Заедем на рынок.
Жрать хотелось всем. Шеф, скотина, измотал всех. То на разборки, то в кабак, то на территорию… Достал просто.
* * *– Поехали кататься? – Гриша улегся на одеяло рядом с Дарьей. – Я лодку подогнал.
Девушка была очень даже за.
– Поехали, я уже устала бездельничать.
Гриша действительно оказался заботливым кавалером и, несмотря на отсутствие машины, приволок на себе несколько бутылок кока-колы и спрайта, кроме того, он прикупил консервированных ананасов, чипсов и сгущенки. Жизнь была маленьким раем. Она ждала от него действий, и вот, кажется, мужчина решил взять быка за рога. Она уже не раз украдкой оценивала мужские стати, которые скрывали плавки, и ее собственное воображение не давало ей покоя. Высокий, стройный и, кажется, не обижен природой.
Она помогла ему свернуть одеяло, после чего кавалер отнес его в домик. Минута, и они уже на воде. Самый видный парень на факультете катает ее на лодке, да еще и гребет против течения.
– Куда мы поплывем? – поинтересовалась она, накидывая на спину полотенце.
– Прямо по курсу – несколько небольших островков, – скороговоркой сообщил он цель путешествия.
– А дальше? – не унималась она.
– Будем купаться. Я туда хожу не в первый раз. Там есть небольшая отмель, которая хорошо прогревается. Вода очень теплая.
– Ты уже возил туда кого-нибудь? – Он уловил в ее голосе ревность.
– Да, – он улыбнулся, продолжая работать веслами, – двоюродного брата, в прошлом году, в августе, мы ловили там малька.
Дарья чуть смутилась.
– Я очень любопытная.
– Я тоже.
Они плыли по реке около получаса и наконец добрались до места. Вскоре лодка вышла в протоку.
– Как здесь здорово, – Дарья крутила головой по сторонам, бросая взгляд то на сплошной стеной стоящий лес, разросшийся на островах, то на прозрачную воду, в толще которой мерцали зеленые и темно-красные водоросли.
– Впереди, за поворотом, есть небольшой пляжик. У нас до захода солнца еще часа четыре.
Он нравился Даше все больше.
Григорий был прав. Действительно, небольшая полоска песка у самого берега манила к себе.
– Здесь гуляет ветерок, поэтому комара должно быть немного.
Она согласилась с ним.
– У тебя красивый купальник.
– Спасибо.
– А фигура просто потрясающая.
Дарья не знала, что сказать. Если мужчина хочет говорить комплименты, зачем его останавливать или перебивать.
– Такое впечатление, что с каждым часом пребывания на природе ты наполняешься соком. Твоя грудь наливается, бедра становятся тверже.
– Бесстыдник, – она рассмеялась и плеснула в него водой.
Лодка медленно причалила. Он спрыгнул и втащил нос на берег.
– Приехали, можете вылезать.
Девушка неуклюже поднялась. Суденышко качнулось.
– Ой, мама!
– Запомни правило, – подсказал он, – садиться в лодку и выходить из нее надо точно посередине.
Последовав инструкции, она кое-как выбралась на берег.
– В последний раз я каталась…
Он не дал ей договорить и, обняв, поцеловал в губы.
Дарья ждала этого и не стала сопротивляться. Пока он ничего не делал против ее воли.
Сильные руки обвили тело и мгновенно проникли под откровенные плавочки купальника, слегка сжав ягодицы.
Она почувствовала, как его орган наливается кровью и твердеет. Инстинктивно подала таз назад, но он привлек ее снова.
Оторвав свои губы от ее губ, он посмотрел ей в глаза.
– Я не вижу и тени протеста.
– Знаешь, в первый раз это получилось у меня не очень…
– Вся жизнь впереди, дурочка, научишься.
– Неужели ты опытный учитель? – она несколько отдвинула его от себя. Эта штука уже налилась и теперь тычется ей в живот. Даже смешно немного.
– Первый класс я уже закончил, – уверенно сообщил Григорий, снова привлекая ее к себе.
– Может, погуляем? – слегка пожав плечами, поинтересовалась она.
– А мы и так гуляем, – напомнил он, поглаживая ее спину. – Постой… – он отпустил ее, подошел к лодке, достал из нее большое полотенце и расстелил на песке.
– Прямо здесь? – она отступила к воде.
Не утруждаясь объяснениями, кавалер подошел к даме и освободил ее от купального костюма.
– Они у тебя как большие яблочки.
Не стесняясь, Гриша снял с себя плавки.
Она не стала делать ему комплиментов по поводу того орудия, которое предстало перед ней, просто язык отсох.
Все закончилось несколько раньше, чем ей хотелось.
«Ничего, вся жизнь впереди», – подумала она.
– Тебе понравилось? – он озабоченно взглянул на нее.
– Поверь, мне не с чем пока сравнивать. В шестнадцать лет меня взял мой ровесник, признаться, я была пьяна, но он просто порвал меня, и все. Ты действительно мужчина – нежный, добрый.
Гриша просиял и наградил Дарью долгим поцелуем.
– Пойдем купаться?
Он выпустил ее из-под себя и доставил себе наслаждение, созерцая длинные волосы, узкую талию и необыкновенно пропорциональные ноги.
Совершенство. Как он не замечал ее раньше, ходит по институту тихая, скромная. Или он ничего не знает о ней? Наивно полагать, что такая красавица в двадцать лет будет девственницей.
* * *– Ну, наконец, – Паша поспешил открыть дверцу, когда «Мерседес» остановился.
– Саня, сообрази костер, – по негласно установившимся правилам, Паша с Саней находились под Серегой. Он был личным телохранителем шефа. Кроме того, его физические данные позволяли диктовать условия всем и каждому, не опасаясь, что в ответ раздадутся возмущения или протесты.
Дорога с крутого берега к воде была очень прихотлива и требовала от водителя повышенного внимания и незаурядного мастерства, но Сане все было нипочем. Они не раз отдыхали здесь после «жарких» деньков в городе, вот и сегодня приехали снова.
Небольшая рощица закрывает вид на реку, но стоит только пройти сквозь нее, и сразу попадаешь на устланный речным песком берег. Хорошее, тихое место.
Пока Паша с Саней разделывали мясо, Сергей насобирал дровишек и, не мучая себя розжигом, плеснул бензина из десятилитрового неприкосновенного запаса на кучу веток, после чего кинул туда горящую спичку. Огонь вспыхнул и очень быстро принялся за сухое дерево.
Для шашлыка нужны угли, а значит, есть время для беседы и для того, чтобы приготовить стол – разостлать небольшое сиреневое одеяло подле очага и выложить на него сырые яйца, зелень, колбасу, горчицу, кетчуп, пеклеванный хлеб, воблу. Бутылки с пивом надо поставить в воду, пусть отойдут от тридцатиградусной жары.
У парней слюни текли от нетерпения. Они шевелились, словно пчелы, готовя ужин. Еще немного, и они набросятся на прожарившееся мясо.
* * *– Давай, прораб, звони в город, – Воробок похлопал Сакурцева по плечу, – пусть кто-нибудь завтра утром снимет все деньги, какие у тебя есть, и привезет их сюда. И без фокусов.
Чем больше наблюдал Петр Аркадьевич за налетчиками, тем больше убеждал себя в том, что перед ним полные идиоты. Они обожрали его и выхлестали все вино, валяются в одежде на кроватях, где он любил заниматься любовью с женой. Хорошо, что ее нет здесь. Нашла там, наверное, себе какого-нибудь мальчика. Пусть веселится. Только заразу в дом тащить не надо. Он не был строг к ней. Главное, что она стройна и красива и мотается с ним на все встречи на зависть таким, как и он же, мужикам.
– Мой сотовый лежит в гостиной на втором этаже.
Повинуясь кивку главаря, Нюня, пыхтя, удалился с кухни.
Воробок критически осмотрел войско.
– Хватит потреблять спиртное, господа сраные. Наступает время великих свершений. – Он схватил бизнесмена за шиворот. – Сколько у тебя денег? Нет, подожди, давай мне суммы в баксах. Я люблю баксы. Десять тысяч есть, или двадцать?
– У меня на счетах сто шестьдесят восемь тысяч долларов.
Возня и чавканье, не прекращавшиеся на кухне вот уже полтора часа, сменила тишина. Слышно было, как пощелкивают старинные часы в коридоре.
