Мир на грани - Константин Васильев
— А ну-ка стоять! Стоять, я сказал!
Урилийцы настороженно переглянулись. Спустя минуту во дворе особняка появился третий «военный полицейский» — тот самый, который оставался у калитки. Он вёл девушку, которую, похоже, только что схватили на улице.
«Карина?.. Ты-то откуда здесь?!» — лишь подумал Натан, а Бернард едва слышно выругался.
Теперь перед входом в особняк Телива стояло семеро: четвёрка друзей и троица урилийских автоматчиков.
— Смотри, какой «улов»! — воскликнул третий боец. — Девица не кажется знакомой, кстати?
— Ты кто такая? — спросил первый.
Карина скользнула взглядом по лицам друзей, а затем пристально, совершенно не моргая, уставилась на ближнего урилийца, отчего тот даже растерялся.
Она стала напоминать Натану готовую к броску кошку.
— Что молчишь? — опомнился урилиец. — Оглохла, пробль…
Карина резко отмахнулась от него. Урилиец успел отшатнуться, но в воздух взвились окровавленные клочья его униформы, словно выдранные когтями. Сама Карина внезапно развоплотилась и осыпалась на землю искрящимися эфирными кристалликами. Тут же, со вспышкой, позади первого урилийца возникла крупная белоснежная рысь.
Она обрушилась на бойца со спины. Повалив его и вцепившись передними лапами, принялась неистово драть задними и попыталась сомкнуть челюсти на шее. Но боец сопротивлялся, даром что оказался на животе. Ему удалось скинуть с себя рысь и перевернуться, но она тут же набросилась вновь и уже не промахнулась — вонзилась клыками в основание шеи.
Едва Карина пришла в движение, Натан освободился от пут. Однако сам ничего предпринять не успел: Бернард резво вынул люгард и навскидку четырежды выстрелил во второго урилийца. Одна пуля ушла «в молоко», но остальные угодили в плечо и в грудь — и тот завалился на спину. Бернард тут же навёл пистолет на третьего бойца, но лишь ошалело замер, когда того внезапно охватил столб пламени.
Именно в этого урилийца Натан собирался метнуть керамбит, чтобы просто отвлечь на себя. Но застыл с занесённой для броска рукой, почувствовав хлынувший из ожерелья Алисии поток эфира.
Сорвав ту самую незримую магическую нить, Алисия закончила руну заклятья. Вокруг урилийца тут же, прорезав ночную тьму всполохами, закружился огненный вихрь, а затем — сомкнулся.
«Отложенное заклятье?!» — промелькнула мысль Натана.
Боец заорал. Его волосы в мгновение исчезли, форма загорелась, кожа начала обугливаться. Он заметался, а вихрь пожирающего пламени становился всё больше и быстрее… Затем раздались хлопки детонирующих патронов — и урилиец рухнул на колени.
Алисия продолжала вливать эфир в заклятье, будто собираясь выплеснуть всё, что содержалось в камне. Казалось, она боялась остановиться, словно сгорающий заживо сможет совладать с болью и начнёт стрелять. Лишь ощущение выходящей из-под контроля стихии вывело её из этого состояния. Алисия стиснула зубы и, сорвав ожерелье со светящимся, уже даже обжигающим камнем, швырнула его урилийцу в ноги.
Эфирный камень разорвало. Остатки заточённой в нём силы, обдавая жаром, вырвались на волю. Бойца буквально вдавило в землю, изгибая конечности под немыслимыми углами.
«Вот тебе и «небоевой»… камушек!..» — поразился Натан.
Рысь тем временем спрыгнула со своего противника.
— Четвёртый! — крикнул Натан. — На дороге!
Четвёртый урилиец, явно не ожидавший сопротивления от, казалось бы, обычных людей, ещё в начале схватки спрятался за машиной. Теперь он высунулся. Загрохотал автомат.
Карина вновь обрела человеческий облик, уже в одежде. Вскинула руку — и пули, словно увязая в воздухе, полностью остановились. Тогда Карина толкнула свинец обратно. Урилийцу пришлось скрыться за машиной вновь, но уже спасаясь от слабого и беспорядочного обстрела собственными пулями.
Гадать, были ли у него гранаты, не пришлось. Едва перезарядив автомат, урилиец вновь начал стрелять, но уже не в друзей — в быстро приближающийся автомобиль. Попытался отпрыгнуть, но не успел. Урилийца припечатало радиаторной решёткой, переломав ноги. Затем кабину прибывшей машины осветили вспышки, сопровождающие сухие пистолетные выстрелы.
Последний урилиец медленно согнулся, уткнулся головой в капот и замер.
Из этого автомобиля вылез Клод. Быстро осмотревшись, он схватил автомат убитого и побежал к друзьям — на территорию особняка.
— Это что за светопреставление было?! — крикнул Клод, но приблизившись, резко остановился.
Натан, как и Клод, как и остальные, не веря глазам, уставился на Карину — а точнее на то, что разительно отличалось от её привычного облика.
Распущенные волосы Карины оказались не светло-русыми, а цвета платины, как и кончик косматого хвоста, торчащего из-под подола длинной юбки. На голове виднелись направленные в стороны и назад тонкие рысьи уши с чёрными кисточками. Причём казалось, что эти уши куда менее подвижны, чем у животных. Когда Карина повернулась к друзьям, стало заметно, что немного изменилось и её лицо. Бывшее по-анхальтски вытянутым, оно приобрело форму идеального овала. Даже глаза стали другими: с янтарно-жёлтой светящейся радужкой и кошачьим зрачком.
Карина пригляделась к растерзанному урилийцу. Она принюхалась к собственным окровавленным пальцам с острыми когтями вместо ногтей, облизала их и тут же сплюнула.
— Этот был нормальным…
— Так ты‑ы… — поражённо заговорил Бернард. — Ты у нас, оказывается, Хранитель?.. Тот самый, мифический?
Карина неуверенно кивнула, затем неожиданно поморщилась.
— Карина?.. — не понял Бернард, и она поправила:
— Калифа. Моё имя Калифа.
Когда она заговорила, все заметили её более длинные и острые в сравнении с людьми верхние клыки. Голос же остался прежним — глубоким и хрипловатым.
Калифа коротко, даже будто бы робко взглянула на растерянных друзей. Недовольно шевельнулся под юбкой её хвост. Когда затянувшееся молчание стало невыносимым, тихо проворчала:
— Ненавижу показывать себя людям…
Выводя остальных из ступора, Натан произнёс:
— Уходим. А то дождёмся гостей «на огонёк».
На его лице на мгновение проступила тень ухмылки.
Заметив это, Алисия покосилась на дымящееся тело на выжженной земле. Но тут же, зеленея лицом и хватаясь за живот, отвернулась.
Клод поманил всех к машине, и Бернард с Алисией последовали за ним.
Калифа оставалась на месте. Она не отрывала взгляда от задранного урилийца: тот пока ещё был жив, давился кровью и хрипел.
«Бросилась чтобы убить, без колебаний, — отметил Натан. — Но сейчас в растерянности… Она впервые убивает человека?»
Натан подобрал пистолет подстреленного Бернардом бойца и, не церемонясь, добил. Громкий хлопок вырвал Калифу из задумчивости. Её рысьи уши дёрнулись, глаза тут же обратили на Натана взгляд.
Подойдя к Калифе, Натан добил и того урилийца, на которого она набросилась. Затем, призывая идти, молча кивнул в сторону машины, рядом с которой застыли опешившие друзья. На Бернарда и Алисию, поторапливая, тут же рыкнул Клод.
Калифа неожиданно сделала шаг к Натану и принюхалась.
— Запах скверны… — прошептала она. — Где-то рядом червоточина?
