Владимир Колычев - Тюрьма, зачем сгубила ты меня?
Вячеслав не участвовал в допросе. Он сидел на диване, слега приобняв Алику за плечи, смотрел, как здоровенный Патрик стращает парня.
– Ты, брат, мысли причеши, – сказал он, вдавив ему в щеку глушитель многозарядного «глока». – Подумай хорошо, зачем тебе хранить верность человеку, которого больше нет. Я, конечно, могу пристрелить тебя, отправить к нему на небо, но зачем тебе это?
Парень вел себя вполне достойно. Не рыдал, не молил о пощаде, и пистолет не влиял на упругость клапана в мочевом пузыре. Но правду пока не говорил.
– Не хочу я умирать… Но я не знаю, где Виктория Михайловна… Знаю только, что в Москве…
– Ну вот, уже ближе к истине, – торжествующе осклабился Патрик. – Она тебе сама сказала, что в Москве?
– Нет. Но где ей быть, как не там…
– И Сизов с ней?
– Вот этого я не знаю…
Вячеслав с безучастным видом крутил в руках телефон пленника. Здравомыслящий у него был хозяин: видно, что после каждого звонка или текстового сообщения очищал карту памяти. И в быстром наборе ни единого номера…
Своих специалистов он приучал к тому же. Была бы возможность, он бы им стирал мозговую память после каждого преступного эпизода с их участием… А таких эпизодов на всех – минимум, на тысячу лет заключения хватит. Одна только Алика чиста, и то лишь относительно.
– Почему она в Москве, а ты здесь? – спросил Патрик.
– Потому что я за телом смотреть должен. Виктория Михайловна сказала мне, чтобы я ей позвонил, когда труп готов будет…
– Куда готов?
– Ну в последний путь…
– Но ты же держишь ее в курсе дела? – спросил Вячеслав. – Звонишь ей? Или она тебе звонит?
– Ну, она сегодня утром звонила…
– С какого телефона, с московского?
– Нет, с мобильного…
– Где она в Москве может быть?
– Ну, квартира у нее на Сретенке, дом на Новорижском… Еще дом есть в Рублевском предместье… Но я адрес не знаю…
– Как это ты не знаешь? Что, ни разу не был там?
– Ни разу. Она если ездит туда, то в основном сама…
– В основном?
– Ну, и с мужем тоже ездит. То есть ездила… Но при мне они ни разу не ездили. Я вообще всего четыре месяца у Лежнева работаю… Может, Валера знает. Он полгода уже рулит…
– Валера? Водитель Лежнева?
– Да.
– Позвони ему, скажи, что у тебя все в порядке… – начал было Патрик.
Но Вячеслав осадил его. Ему достаточно было знать, где находятся сейчас Лежнева и Сизов. Если они в Москве, то он в любом случае узнает адрес дома на Рублевском шоссе. У него целое досье на покойного Лежнева, о его московской жизни он знает если не все, то очень многое… А водителю Лежнева лучше не звонить, можно вспугнуть и встревожить парня. Телохранитель покойного может сказать, что у него все в порядке, но при этом подать условный сигнал, указывающий на обратное. Начнется суета во вражеских рядах, возникнут наводящие токи, которые могут сложиться в молнию… Нет, лучше не суетиться. Тем более, что найти Викторию в Москве – дело плевое…
– Заканчивай, – поднимаясь с дивана, сказал он.
Вместе с Аликой вышел из дома, сел в машину на заднее сиденье.
– Ну наконец-то! – прижимаясь к нему, ликующе улыбнулась девушка.
– Погоди радоваться, – предостерег ее Вячеслав.
Ему тоже хотелось поскорей поставить точку в конце затянувшейся миссии. Вроде бы все хорошо – все жертвы истреблены, исполнители со стороны уничтожены, свидетели подчищены. Но остались Сизов и Лежнева, которые очень много знают. Их тоже следовало убрать, но, увы, в Рубеже их не было.
Одно радовало, что продолжение миссии переносится в Москву.
– Уезжаем отсюда, как не радоваться… Это правда, что мы будем жить в твоей квартире?
– Правда, – уверенно кивнул Вячеслав.
Алика была его новой любовью, и раз уж он променял Олесю на нее, то должен поселить ее в своем доме…
– Как здорово! Я так тебя люблю! – продолжала восторгаться девушка.
– Ты вот радуешься, а там человека убивают…
Вячеслав знал, как охладить ее пыл. Как знал, что телохранитель Максима Лежнева обречен. Его задушат, погрузят в машину и вывезут за город, там и закопают. Парень не местный, если его кинутся искать, то подумают, что уехал в Москву. Мало ли что с ним могло случиться в дороге…
Патрик знал свое дело, Вячеслав доверял ему, поэтому со спокойной душой мог отправляться в Москву.
Алика перестала улыбаться, но взгляд по-прежнему от испытываемой радости искрился.
– Жизнь коротка, а смерть – вечна, – сказала она с таким видом, будто только и мечтала о том, чтобы поскорее умереть.
– Жизнь коротка, – кивнул Вячеслав. – Но надо пытаться растянуть ее на вечность… Прямо сейчас и начнем…
Он привлек Алику к себе, расстегнул ее шубку, пролез рукой под ее свитерок… Он еще не успел насытиться ее молодым телом, он еще желал ее так же страстно, как в свое время Олесю. Да, скоро он пресытится ею, скоро постарается избавиться от нее, но сейчас о том не хотелось и думать…
Поздно, ночь, дорога на Москву была свободна, водитель гнал машину во весь опор, и если бы не остановка в придорожном кафе – для позднего ужина, – они бы уже через пару часов были на месте.
Машина остановилась перед шлагбаумом контрольно-пропускного пункта. Распаренная, еще не остывшая после верхового заезда, Алика с интересом смотрела в окно. Здесь она впервые, и ей хотелось поскорей попасть к Вячеславу в квартиру.
Он тоже торопился, но все же вышел из машины. Сонный охранник узнал его. Махнул рукой в знак приветствия, шмыгнул в свою сторожку, чтобы нажать на кнопку электропривода.
Шлагбаум открылся, но Вячеслав не торопился садиться в машину. Его интересовал охранник, и он зашел к нему в сторожку.
– Кажется, тебя Василий зовут, – вспомнил он.
– Да, Василий, – потирая сонные глаза, кивнул парень.
– Давно дежуришь?
– Да с утра… А что?
– Про меня никто не спрашивал?
– Про вас? Нет, не спрашивал… А-а… Тут прикол вчера был…
– Что за прикол?
– Ну, не то, чтобы очень смешно… Сменщик мой рассказывал. Дядька к нему подъезжал, ну, деловой такой. Сказал, что из милиции. Человека показал, ну, которого разыскивает милиция. То есть не человека, а его фоторобот. Сказал, что мужик этот у нас живет…
– А в чем прикол? В том, что в нашем доме живет?
– Ну, и это… Колька говорит ему, ну дядьке, удостоверение, говорит, покажите, а у него – ничего… Не из милиции он…
– И что?
– Ничего.
– А чей фоторобот показывал?
– Ну, не знаю. Колька сказал, что узнал этого человека, в нашем доме он живет. Но кто это, не сказал…
– Ясно. Как с этим Колькой связаться?
– Да как, завтра он с утра будет… Обычно мы дежурим сутки через трое, но сейчас аврал – Колька сегодня сменился, завтра заступает… Завтра к девяти утра подойдет. А что?
Вячеслав молча повернулся к парню спиной, вышел из сторожки. В машину садиться не стал, дошел до своего подъезда пешком.
– Что-то случилось? – обеспокоенно спросила Алика.
– Да нет. Один придурок спросил другого про третьего… А может, третий – и не придурок. Может, по мою душу приходили?
– Кто?
– Не знаю…
Вячеслав не успокоился, в подъезде зашел в консьержную, спросил у дежурной женщины, может, приходил к нему кто, пока не было его дома. Оказалось, что сегодня приходил человек, спрашивал, кто живет в десятой квартире. Женщина попросила его представиться, но тот лишь сказал, что из милиции, но удостоверение не показал.
– Представительный такой мужчина, одет хорошо… Такие в милиции не работают…
– Вы ему сказали, кто живет в десятой квартире?
– Нет. Если бы он показал удостоверение, я бы сказала, а так нет… Ушел он…
– Наверх не поднимался?
– Нет, нет.
– А может, все-таки…
– Нет, я бы увидела…
Было бы глупо доверять пожилой женщине, которая только тем и занимается в дежурке, что на спицах вяжет да сериалы по телевизору смотрит. Вячеслав пешком поднялся на четвертый этаж, осмотрелся – тихо, ничего подозрительного. Открыл дверь в квартиру, отключил сигнализацию. Даже руки не помыл, сразу сел за компьютер, вывел на экран изображение с камеры наружного наблюдения. Система слежения работала в ждущем режиме, то есть включалась, если к двери кто-то близко подходил. Но не случилось ничего интересного за последние трое суток. Камера включалась множество раз, реагируя исключительно на соседей по лестничной площадке…
Алика бесшумно подошла к Вячеславу, мягко положила руки на его плечи, пальчиками нежно прошлась по затвердевшим от усталости мышцам.
– Ты чем-то встревожен. Даже квартиру мне свою не показал.
– Да, сейчас…
– Не надо, я уже сама все посмотрела. Мне очень нравится…
– Я рад.
– Может, скажешь, что случилось? Проблемы?
– Не пойму, что. Кто-то ищет меня, но работает очень топорно. Или идиот, или у него тактика такая – косить под кретина… Разбираться надо…
– До завтра отложить нельзя?
