Владимир Шитов - Я выбрал путь смерти

Открыв входную дверь на ширину цепочки, Ксеня через образовавшуюся щель спросила:

— Вам кого надо?

— Вы будете Загорулько Ксения?

— Да, я.

— Мне поручено срочно доставить вас в Транспортную прокуратуру, — сообщил милиционер.

— Для чего?

— Я не знаю, моё дело доставить вас туда.

— Предъявите своё служебное удостоверение, — потребовала Ксеня, которой ранее по роду своей профессии часто приходилось встречаться и конфликтовать с работниками милиции, поэтому она имела некоторую практику общения с ними.

Ознакомившись со служебным удостоверением сержанта милиции, Ксения пришла к выводу, что оно настоящее и что перед ней не мошенник, а действительно милиционер. Возвращая удостоверение, она поинтересовалась у сержанта:

— Почему мне не отправили повестку по почте, как всем путевым людям, а послали вас за мной?

— А куда вам посылать повестку, если вы в городе не прописаны? Вот следователь и велел мне вас найти и привести к нему.

— По какому вопросу я ему понадобилась?

— Не знаю. Когда вы встретитесь с ним, спросите у него. Поняв, что от сержанта милиции ей теперь не отделаться, Ксения сказала ему, так и не впустив в квартиру:

— Подождите меня минуточку, я переоденусь и выйду.

— Не забудьте прихватить с собой паспорт, — на всякий случай счёл необходимым напомнить ей сержант.

Ксения не долго раздумывала над тем, как ей одеться для визита к следователю — кричаще или скромно. «Для хороших известий в милицию не вызывают и милиционера не присылают. По пустякам таких, как я, милиция не разыскивает. Грехов на моей совести хватает, так что следователь может меня и посадить. Лучше надену что-нибудь практичное, подходящее для камеры», — решила она, выбирая вещи потеплее.

Сержант линейного отдела милиции, доставив Загорулько к следователю Стукало, выполнил своё задание и удалился.

В беседе с Транквиллиновым у Стукало сложилось о Загорулько определённое представление, которое мало чем отличалось от мнения Транквиллинова. Увидев сейчас перед собой скромно одетую девушку, ему захотелось ошибиться — чтобы девушка оказалась другой, гораздо чище, с неиспорченной душой.

Между прочим, скромно одетая Ксения все равно бросалась в глаза своей красотой. Стукало залюбовался ею. «Красивой девушке много ума не надо. Она всегда сможет выйти замуж. Зачем ей понадобилось торговать своим телом? Вышла бы замуж, растила детей и жила спокойно. Тогда бы тебе, красотка, не пришлось иметь дело с таким дядей, как я», — сочувственно подумал Стукало, перед тем как приступить к допросу.

Главе 5

Допрос Ксении

Чтобы заранее не пугать Загорулько тем, что она подозревается в соучастии в тяжком преступлении — покушении на убийство Транквиллинова, Стукало стал её допрашивать не в качестве подозреваемой, а как свидетеля. К тому же как на подозреваемую на неё пока не было достаточных доказательств.

Отразив в протоколе допроса сведения, почерпнутые из паспортных данных Загорулько и с её слов, предупредив девушку об уголовной ответственности за отказ и за дачу ложных показаний, Стукало приступил к допросу:

— Ксения Тарасовна, вы в прошлом году в июне отдыхали в Сочи или нет?

— Нет, не отдыхала я там, — уверенно сказала Ксения.

— А где вы в это время находились?

— Я была в Питере.

— Л вообще вы в прошлом году были в Сочи? — настаивал на своём вопросе Стукало.

— Я там никогда не отдыхала.

— Тогда допрос будет очень короткий. Если вы в Сочи никогда не были, значит, вы в прошлом году не останавливались в санатории «Зелёная роща» под фамилией Агиловой Ксении Гордеевны?

— Конечно, нет, — растерявшись и уже не с прежней уверенностью, а скорее по инерции продолжала лгать Ксения.

— Если то, что вы говорите, верно, то, безусловно, вы в санатории «Зелёная роща» не знакомились и не дружили с генеральным директором питерского коммерческого «Евпорбанка» господином Транквиллиновым Тарасом Кондратьевичем, ну и, безусловно, с ним на его машине в Красную Поляну не ездили.

— Никакого Транквиллинова я не знаю, с ним не ездила ни в Красную Поляну, ни куда-либо ещё, — заверила она.

Завершив допрос Загорулько, Стукало дал ей возможность прочитать протокол, а потом подписать, после чего он как бы с удовлетворением, довольно произнёс:

— Вот видите, Ксения Тарасовна, как у нас все хорошо получается. На допрос у меня ушло всего лишь тридцать минут.

Поддавшись его благодушию, расслабившись, Загорулько с облегчением в голосе поинтересовалась:

— Алексей Михайлович, теперь мне можно уйти?

— Нет, Ксения Тарасовна, по-настоящему разговор между нами только сейчас начнётся.

— Вы же меня допросили, о чем ещё можно говорить?

— О том, что вы мне недавно дали ложные показания и тем самым совершили преступление. В связи с чем у меня возникли другие вопросы: почему вы обманули меня, кто вас натолкнул на такую глупость, и так далее…

— Почему вы так беспочвенно и бездоказательно пытаетесь обвинить меня во лжи? — возмутилась Ксеня.

— Сейчас будут почва и доказательства, — поднимаясь со стула и подходя к двери, заверил её Стукало.

Какой бы испорченной ни была Ксения Загорулько, она не могла на равных бороться с юристом-профессионалом, который, использовав её собственные показания, теперь намеревался с помощью будущей очной ставки изобличить её во лжи.

Открыв дверь своего кабинета и выглянув в коридор, Стукало произнёс:

— Тарас Кондратьевич, зайдите, пожалуйста, ко мне. Ксеня, к своему ужасу, увидела вошедшего в кабинет Транквиллинова. «Так вот из-за кого я попала в прокуратуру!» Она сразу вспомнила свои недавние показания и поняла, как теперь легко будет следователю доказать их ложность.

На очной ставке с Транквиллиновым она была вынуждена признаться в ложности ранее данных ею показаний, подтвердив все то, что сказал Транквиллинов.

Стукало отпустил Транквиллинова и вновь продолжил беседу с Загорулько:

— Ксения Тарасовна, у меня с тобой сейчас будет долгий разговор. Ты слушай меня очень внимательно. Если не разучилась думать и делать выводы из того, что услышишь, постарайся больше не лгать и найди умное решение, которое в процессе следствия не усугубило бы твоего положения. Мы оба должны быть откровенными. Ты такое условие беседы принимаешь?

— Не знаю теперь, что и сказать… Постараюсь быть откровенной, — не очень уверенно сказала она следователю.

— Мы с тобой установили, что ты в июне прошлого года отдыхала в санатории «Зелёная роща» вместе с Транквиллиновым. Этот факт ты подтвердила на очной ставке. Если бы ты не призналась, пришлось бы проводить очную ставку с телохранителем Транквиллинова, который видел тебя там. Кроме того, тебя по фотографии опознала уборщица твоего номера в санатории. Думаю, больше очных ставок делать не надо?

— Не надо. Факт своего проживания летом прошлого года в санатории «Зелёная роща» под фиктивной фамилией «Агилова» я подтверждаю, — подавленная массой неопровержимых доказательств, была вынуждена признаться Ксеня. — То, что я отдыхала на море, не является преступлением, — заметила она между прочим.

— Но ты все же сочла для себя необходимым данную информацию от меня скрыть. Спрашивается: почему?

— Я не люблю ни с кем, даже со следователем прокуратуры, делиться воспоминаниями о своей личной жизни.

— Я тоже в жизни придерживаюсь таких правил, — согласился Стукало. — Но я сейчас не пытаюсь копаться в чьём-то нижнем бельё, а выясняю обстоятельства, при которых было совершено несколько покушений на жизнь Транквиллинова. У меня есть основания подозревать тебя в одном таком преступлении.

— Чушь какая-то, я к этому совершенно не причастна!

— Тогда поясни мне, почему ты в санатории жила по подложному паспорту и где он теперь находится? — Видя, что Загорулько растерялась и, не зная, что ответить на поставленный вопрос, ничего не придумала и решила промолчать, Стукало подкинул ей для размышления ещё несколько каверзных вопросов: — Кто тебе поручил выманить Транквиллинова из Сочи? Зачем ты организовала с ним поездку в Красную Поляну? Как ты познакомилась с Валентиновым Сергеем Гавриловичем?

— Кто такой Валентинов? Такую фамилию я слышу впервые, — прервав молчание, поинтересовалась Ксения.

— Это тот Сергей, которого ты предпочла в Красной Поляне Тарасу Кондратьевичу. Между прочим, именно твой Сергей в поезде пытался убить Транквиллинова. Уж случайно не из ревности ли он пошёл на такой шаг?

Группа, которой было поручено убить Транквиллинова и в которую входила Ксения, в Сочи действовала по заранее разработанной инструкции. Так как проститутка в преступной среде находится на самой низшей ступени масти, то, безусловно, руководивший операцией Щербатый не нашёл нужным полностью посвящать Ксению в свой план. В этом плане ей была отведена определённая роль, и она её выполнила. В её отдельном эпизоде план для Ксении не казался таким уж страшным и опасным. Теперь же, когда Стукало соединил отдельные эпизоды в целую, законченную картину, Ксения поняла, какую опасную роль в операции бандитов ей пришлось сыграть.