Ложь на крови - Александр Александрович Тамоников
Митьков открыл его. Внутри действительно лежали какие-то бумаги.
— А что это? — поинтересовался он.
— Филькина грамота. Миша, это исключительно для вида. В общем, покрутишься там. Завтра опять сходишь. А то, если у тебя с первого раза все получится, это уже, знаешь ли, может на ненужные подозрения навести. Слишком часто никому не везет.
— Это да.
— Замечательно. Я пока посижу здесь, пригляжу за нашей второй уборщицей. Сегодня ему никуда ходить не надо, поэтому иди спокойно. Быстро оттуда не уходи, но и долго тоже не торчи. Сделай вид, что ходишь, ищешь, можешь с кем-нибудь разговор завести. Так, ни о чем, о какой-нибудь ерунде. Если за тобой следят, то вряд ли напрямую туда сунутся, чтобы в открытую не показываться. Но поглядывать откуда-нибудь могут. Поэтому давай, шуруй тряпкой быстрее и собирайся.
— Понял, — кивнул старший лейтенант и продолжил уборку.
Михаил выполнил все в точности как сказал капитан. Следующие три дня у него ушли на то, чтобы наведаться на объект. Хотя, как оценил свои действия сам парень, он занимался ерундой: ходил туда-сюда, заводил разговоры с людьми. Митьков даже засомневался, а надо ли было вообще это делать. Вернувшись после очередного такого визита на конспиративную квартиру, он поделился мыслями с наставником.
— Надо, Мишаня, надо, — твердо ответил Дмитрий. — Это в книжках только все так лихо закручено: погони, засады, стрельба. А в жизни порой приходится и, как ты сказал, ерундой заниматься. Самое главное, чтобы эта самая ерунда дала результат.
— Да я понимаю, товарищ капитан, — вздохнул старший лейтенант. — Вот только я по этому складу просто шляюсь без толку. И, по-моему, никто там за мной не следит.
— А вот здесь, дружочек, ты ошибаешься. Наши люди засекли поблизости Тараса.
— Да? — удивился Михаил. — А я его и не заметил.
Капитан усмехнулся:
— Так, милый мой, если за тобой скрытно следят, то не будут показываться во всей красе. Ты просто еще в этом деле неопытный, слежку можешь и не заметить. Но я, собственно, для чего пришел? Можем передать Федоркову, что у тебя есть чем его порадовать.
— То есть на склад можно больше не ходить? — уточнил парень.
— Совершенно верно. Поэтому сделаем вот что. Отправляйся-ка ты к Николаше, а то Захаров-то у нас, по легенде, в бегах и розыске, и скажи, мол, так и так, надо с Сашей увидеться, информация есть. И, скорее всего, потом опять пойдешь туда в подвальчик, самогоночку распивать.
Митьков не сдержался и поморщился. Воспоминания, да и перспектива были хоть и не страшными, но не из приятных.
— Ладно тебе, не криви морду, — улыбнулся Юркин. — О, совсем забыл. Узнали мы все про этого Федоркова.
— Ну, и кто же он? Какая у него настоящая фамилия?
— Да, видишь ли, эта фамилия у него тоже не чужая. Федорков он по матери. А по отцу — Засечкин. Ничего не говорит фамилия?
Старший лейтенант задумался.
— Нет, ничего. А должна?
— Извини, боец, это я глупость спросил. Эта фамилия тебе что-нибудь бы сказала, если бы мы с тобой были ровесниками. Просто я, когда был чуть моложе тебя, читал в газетах, ну, и от других слышал, про одного знатного жулика по фамилии Засечкин. Так вот этот фрукт умудрился стольких людей обмануть и столько денег наворовать, что если бы его не поймали, наверно, жил бы в роскошном дворце, как персидский шах.
— Вы хотите сказать, что это он? — удивился Михаил.
Капитан покачал головой:
— Нет, Мишаня, не он. Младший брат. Но там вообще семейка веселая. Папашка был обычным ворюгой. Не один год по тюрьмам мотался. Маменька тоже не лучше. В свое время подпаивала богатеньких мужичков в ресторанах и обворовывала их.
— Ну и дела, — вздохнул парень. — А детишки вон кем стали. Один мошенник, другой — фашист.
— Ты, боец, до конца дослушай. Я же тебе еще не все рассказал.
— То есть это еще не самое интересное?
— Не самое. Наш с тобой Федорков одно время подвизался в театре. Не актером, конечно, хотя, по слухам, пару-тройку раз в массовке участвовал. Вроде как заведовал то ли реквизитом, то ли декорациями. Ну, и умудрился там тоже напортачить — вещички налево продавал, попался и тоже отъехал в дальние края. Перед войной как раз освободился.
— Получается, он всего-навсего обычный уголовник?
— Именно так.
— Зато как корчит из себя дворянского сынка, — хмыкнул Митьков.
— Ну, работа в театре тоже даром не проходит.
— Согласен, играть на публику и красиво говорить он умеет.
— О чем и речь. Поэтому не зря я тебе говорил, чтобы ты не переигрывал. Федорков-то тоже в какой-то степени актер. И игру, скорее всего, сумеет распознать. Но раз тебя не раскусил, то ты справился.
— Я старался, — скромно заметил старший лейтенант. — Хотя в театре ни разу не играл. Да какой там театр? В самодеятельности даже не участвовал. Не тянуло.
— Ну, а здесь, видишь, пришлось. Ладно, боец, не буду тебя задерживать. Собирайся, иди к Николаше. Потом доложишь про встречу.
— Понял, — кивнул Михаил.
— Выполняй.
На рынке парню бывать доводилось пару раз. Это была обычная толкучка, разместившаяся на пустыре за бывшим купеческим особняком, в котором теперь размещался жилой дом. Николашу Митьков отыскал не сразу. Он дважды обошел все лотки и прилавки, пока не заметил парня, сидящего по-турецки на земле перед расстеленной большой тряпкой, на которой и был разложен весь продаваемый им ассортимент.
Николаша равнодушно глянул на старшего лейтенанта, будто не узнал. Михаил присел, сделав вид, будто разглядывает товар, и негромко сказал:
— Мне Паша рассказал, где тебя можно найти. Мне надо увидеться с Александром. Есть для него информация.
Продавец зевнул.
— Подходи через час, — ответил он. — Брательник принесет, что тебе нужно.
Офицер кивнул, поднялся и отошел. Значит, через час. Он подумал было вернуться на квартиру, но, поразмыслив, решил, что пока не стоит. Час — не так уж много. Можно погулять где-нибудь поблизости. Только далеко не уходить.
Парень побрел с рынка и не спеша прошелся по ближайшим улицам. На одной из них присел на лавочку и задумался. Когда же они с Юркиным их возьмут? Когда бандиты пойдут брать склад, на котором якобы лежит оружие? Но ответ на этот вопрос мог дать только сам капитан. Интересно, а зачем вообще этой шайке понадобилось оружие? Устроить масштабный налет или перестрелку? Или по указке от «хозяев»? Эх ты, сказал самому себе Митьков,
