Черный октябрь - Алексей Птица
Сев в машины, мы уехали. Затем с помощью карт, путеводителей и чуть ли не справочной службы уточняли адреса разных посольств и, наконец, разъехались по объектам, разыскивая чёрную «Вольво» седан. Второй автомобиль оказался местной чёрной «Волгой».
Мы искали машины весь день. Благо я привлёк к этому делу кучу своих негров-студентов. Просто пообещав, что счастливчик, сумевший отыскать в Москве нужный нам автомобиль, получит от меня сто долларов. Ну, а тот, кто найдёт Волгу, и все пятьсот.
После обеда мы выехали к дому Георгия Павлова. Конечно, 80-летний старик, что когда-то был управляющим, давно отошёл от дел и знал намного меньше своего нынешнего преемника. Но меньше — это же не значит, что вообще ничего.
Проехав переулками от Садового кольца, мы вдруг попали на островок такой тишины, что с непривычки уши заложило. Дом номер десять по улице Щусева, где на восьмом этаже проживал этот самый Павлов, оказался весьма необычным зданием. За оградой с замком утопал в густой зелени двор, в глубине которого расположилось кирпичное 9-этажное здание с тремя крыльями. В каждом лепестке-секции по две квартиры, на этаж получается шесть штук. В доме охрана, и посторонних не пропускают. Просто так не зайдёшь и не выйдешь. Сложно, конечно, но если очень сильно хочется, то можно.
Пришлось остановиться и обойти всё вокруг, изучив подходы и прочее. Охрана была начеку, поэтому внутрь проникнуть не удалось, да и вообще близко подойти. Но ничего страшного: бинокль и другие здания нам в помощь: всё удалось прекрасно рассмотреть. Штурм назначили на ночь.
Меж тем по всей Москве чёрными тараканами расползлись африканские студенты. И все с одной-единственной целью: найти нужную машину и получить вожделенное вознаграждение. Пока же они получили только, скажем так, командировочные: на проезд и пообедать. Каждому выдали необходимый минимум денег, чтобы не катались просто так, ради удовольствия. Ну, и обещанная награда стала для них достаточно существенным стимулом. Машины нашли, но уже поздно вечером. Причём нашли обе и практически одновременно, как это ни странно.
Информацию доставили в посольство Эфиопии, оттуда она дошла до меня. Мы в это время готовились к поимке и допросу Павлова. Мы — это я, Саид и Шнайдер. И каждый готовился по-своему. Не знаю, сколько там в реале прошло времени между выпадениями чиновников из окон, но тянуть кота за хвост было чревато потерей ещё одного сведущего человека.
Самые свежие данные о деньгах партии и её ликвидах за границей, конечно же, находились у Кручины. Следовательно, сейчас они у тех, кто их у него изъял. Старик Павлов знал гораздо меньше. Впрочем, даже если он не располагал последними данными о величине сумм, сама схема была ему хорошо знакома. Как и то: кто, куда и на кого выводил из Союза денежные потоки. И этих знаний вполне хватало, чтобы его тоже приговорили. Так, на всякий случай.
Существовал ещё и третий человек, который был отлично осведомлён о всяких финансовых махинациях за границей. И это совсем не тот, кто третьим вылетел из окна. Точнее, третий «летун» тоже кое-что знал о вывезенных и спрятанных в США средствах. Но на самом деле самым сведущим был всё же не он. В курсе всех дел был… (барабанная дробь!) Горбачёв! Да-да, этот фрукт находился слишком близко к деньгам партии, чтобы не знать если не о всех, то о многих финансовых операциях. Но, тем не менее, он остался в живых даже после того, как потерял власть. Похоже, его заслуги превышали желание его убить. Ну, или вступился кто… Вот только интересно: кто именно?
Узнав о том, что машины найдены, я задумался: кем заняться в первую очередь? Решил пока отрядить Саида с его людьми, а для встречи с Павловым оставил себе четырёх его автоматчиков. Впрочем, их роль сводилась к прикрытию, а не к атаке. Атаковать я намерен чисто медикаментозными средствами. Благо их у меня вагон и маленькая советская тележка.
— Саид, твоя задача — аккуратно выяснить: чьи эти машины? Кто на них ездит? Постарайся сделать это максимально быстро и, разумеется, незаметно. И помни: те люди, с которыми мы сейчас имеем дело, профессионалы высшего класса. Они не допустят того, чтобы их легко обнаружили и уничтожили. Помни об этом! Мы с тобой находимся в чужой стране посреди каменных джунглей. Это не знакомые тебе горы, где можно спрятаться, и не пустынные просторы саванны, где легко затеряться во времени и пространстве. Это огромный город, в котором живут опасные хищники. И по своей жестокости они не уступают диким зверям, если не превосходят их. Будь осторожен и не подведи меня. У меня слишком много планов на будущее, чтобы бездарно слить это дело. И запомни: если ты всё же проколешься, никто из твоих людей не должен остаться в живых.
— А я?
— И ты тоже. Люди плохо переносят пытки, особенно жестокие пытки. Вот, возьми это, — я протянул Саиду капсулу. — Достаточно раздавить её хоть пальцами, хоть зубами, и ты умрёшь быстро и безболезненно. Твою душу заберёт Аллах, и ты устремишься в рай, где тебя буквально окружат любовью и заботой многочисленные гурии.
— Чёрные или белые? — усмехнулся он, на мгновение хищно блеснув зубами.
— Боюсь, Саид, тебя разочаровать, — похлопал я по плечу своего верного соратника, — но гурии будут чёрные! Зато их будет много и самых сочных размеров.
— Ха-ха-ха, — рассмеялся Саид. — Умеешь ты, аль-Шафи, приободрить! Умеешь.
— А куда деваться, Саид? Куда деваться? Я тоже не дамся врагу живым, что бы ни произошло. И все мои тайны умрут вместе со мной раз и навсегда. Я давно готов к этому, тем и живу.
— Ты живёшь смертью, аль-Шафи?
— Нет, я живу жизнью ради жизни. Однако и смерть всегда бродит где-то рядом. Часто она незримо стоит у меня за плечом и ухмыляется своей белозубой улыбкой. Я помню о ней, но и она не выпускает меня из виду. Благодаря этому я всегда осторожен, и всегда перепроверяю свои поступки. Даже если они на первый взгляд не кажутся неблаговидными. Советую и тебе, Саид, поступать так же. Ведь сейчас я по праву могу назвать тебя своим другом.
— Спасибо, аль-Шафи!
— Зови меня Мамбой. Это моё истинное имя.
— Мамба⁈ Благодарю тебя за доверие, но мне привычнее величать тебя по-арабски: аль-Шафи.
— Как хочешь, Саид. Нам татарам всё едино!
— Татарам⁈
— Я шучу, не обращай внимания. Ладно, мне пора ехать. Приступай и по возможности хорошо подстрахуйся. Помни мои слова, я никогда не ошибаюсь.
— Всё сделаем, учитель, не волнуйся, — прижал правую руку к сердцу Саид.
— Я надеюсь на тебя! — сказал я и, не прощаясь, ушёл.
Глава 21
Золото партии ч.2
Передо мной теперь стояла одна задача: как быстро и эффективно попасть в квартиру к этому Павлову? Задача, скажем так, совсем не тривиальная и требующая интеллекта. Но нет таких препятствий для адепта Змееголового! Там, где есть два, будет и четыре! Главное, не унывать и постоянно искать чёрную кошку в пустой неосвещённой комнате.
Решение пришло внезапно. Нужно найти студентов-медиков, заплатить им, чтобы помогли с проникновением, а дальше: «Всем спасибо, все свободны!». Искать особо долго не пришлось. За хорошую мзду всё организовалось довольно быстро. Просто договорились с водителем скорой помощи, который согласился нас подвезти, подождать и забрать. И выездная бригада чернокожих студентов-медиков лихо подкатила к железным воротам этого дома.
Двоим африканцам (девушке и юноше) предстояло идти в авангарде. Я тоже переоделся в белый халат, как и калаши-афганцы, которые приехали на очередном угнанном москвиче и переоделись уже в нем, ожидая, когда я подъеду и впущу их во двор. Скорая помощь беспрепятственно подъехала к дому, мы вышли. Немного заспанный охранник (хотя время ещё было не сильно позднее) открыл дверь, и спросил:
— Вы к кому?
Я назвал номер квартиры.
— Аа-а, к Павлову, — понимающе протянул он. — Да, он часто болеет. Вот только сейчас он не в сорок четвёртой, а в сорок пятой квартире живёт. Туда звоните.
— Спасибо!
Мы зашли. То, что своими негритянскими лицами большинство из нас с трудом дотягивало до какой-либо народности СССР, но охранника не смутило и не насторожило. Стемнело, да и не присматривался он особо спросонья-то.
— Вызывайте лифт, я вас догоню, — приказал я, неся большой медицинский чемоданчик.
Все направились к лифтам, а я чуть задержался. Баллончик с усыпляющим газом давно был наготове, и прыснуть из него
